Помолвка - Чиркова Вера Андреевна - Страница 44

Но Ленбар всё решил по-своему… и она, стыдно признаться, так счастлива, что даже на какое-то время забыла про Аглессу.

Нет, неправильно будет сказать – забыла… просто боль стала не такой острой, и слёзы обиды больше не жгут глаза острым перцем. Она всегда знала… что дочь ей не принадлежит… но отдала столько силы и любви, чтобы в холодных стенах монастыря малышка не чувствовала себя одинокой и обиженной! Ненастные дни пыталась скрасить маленькими праздниками, используя для этого любой повод, по вечерам рассказывала только весёлые сказки и пела шутливые песенки. Когда Аглесса болела, тайком подсовывала под подушку её любимые конфеты и смешных человечков, сшитых долгими ночами из лоскутков. А по большим праздникам и в дни рождения детей наряжалась шутом и вытворяла такое, что смеялась даже суровая мать-настоятельница.

Мирена стряхнула горькую слезинку и решительно потянулась за одеждой и сложенными кучкой амулетами, которые ей вернули после случившегося в гареме.

Раз Лен ушёл по делам, то и ей негоже прохлаждаться. Как там он сказал?!

– Бери власть в доме в свои руки.

Взять власть в свои руки оказалось легко: в доме, кроме Гектора, мрачно смотревшего в толстый фолиант, больше никого не нашлось. Аглесса не в счёт, набуянившись с вечера, бывшая принцесса с чистой совестью отсыпалась. И Мирена, раньше ревностно следившая за распорядком дня, вовсе не собиралась её будить.

По установленным Ленбаром правилам, в его доме убирали и готовили еду ученики магистра, соревнуясь в применении бытовых заклинаний. Однако для присмотра за порядком магистр нанимал немолодую женщину из тех, что жили за стеной. Желая поддержать людей, прибывших поднимать на месте руин город Эр-Маджар, обитель давала им хорошо оплаченную работу и защиту от различных напастей.

Звали эту экономку, или, как говорят в Лурдении, домоправительницу, Хитта, и Мирена за три дня уже успела с нею немного познакомиться. И убедиться в правильности выбора Ленбара. Хитта просто источала спокойствие и добродушие, и её житейское благоразумие вызывало искреннюю симпатию.

– Пришла помогать? – обернулась экономка от плиты, где помешивала кипящее варево, и сразу что-то заподозрила по смущённому взгляду гостьи. – Что случилось-то? Девчонка утихомирилась? Нет? Ну и ладно, угомонится ещё. Погоди, отставлю бульон, поговорим. Завтракала? Тоже нет? Садись вот тут, я тебе горяченьких пирожков из духовки выну.

А едва Мирена потянулась за пирожком, Хитта всплеснула пухлыми ручками и заахала:

– Ох ты, прелесть-то какая! Вот, значит, как, ты у нас теперь мужняя жена! Лада тебе, лада! И кто счастливец? Что? Неужели сам беловолосый? Ну, это просто сказочная новость, сегодня вечером я разбогатею! Наши-то, городские, давно спорят, на ком он женится!

– А разве… были желающие? – осторожно осведомилась Мирена, внезапно почувствовав, как ей неприятна эта тема.

– Были, как не быть! Даже подрались за него в гареме две кошки… хозяин – жених завидный. Только ты не волнуйся. Он про это даже не подозревал, никого не привечал. Так ты теперь, выходит, мне хозяйка, как же я сразу не сообразила!

– Хитта! Не вздумай меня так называть, – укоризненно уставилась на домоправительницу Мирена. – Лучше подскажи, чем мне заняться. Так, чтобы Бена немного от домашних забот освободить?

– А, ну так это просто, – обрадовалась тому, что особых перемен не намечается, Хитта. – Я расскажу. Ты кушай пока. Ну вот, первым делом…

Договорить она не успела. В кухню влетел бледный Гектор и с порога, едва завидев Мирену, объявил:

– Я закрываю все окна, двери и дымоходы и активирую защитный купол. Из дома выходить нельзя, выглядывать и приоткрывать окна – тоже.

– Что случилось? – вскочив с места, Мирена смотрела на ученика расширенными глазами.

В груди женщины от внезапно возникшего ощущения неминуемой беды застрял холодный комок.

– И сколько нельзя будет открывать? – Деловитый вопрос Хитты прозвучал немного нелепо.

– Пока маги не справятся… – растерянно сообщил Гектор, – в крипте что-то случилось… Мне учитель велел вас охранять.

– Мирена! – бросилась к побелевшей и покачнувшейся новобрачной кухарка. – Садись посиди! Я сейчас капелек налью… успокоительных, мне хозяин давал… А ты, охламон такой, думай, когда говоришь! Женщина только замуж вышла, а ты ей…

– Я пойду туда, – ринулась прочь новобрачная, предупреждающе бросив Гектору: – И не пробуй меня удержать! Не забыл ещё… на что я способна?!

– Леди, не вздумайте! – переполошился ученик. – Остановитесь!

– Береги Аглессу! – уже распахнув дверь чёрного входа, жёстко приказала Мирена. – А лучше усыпи, чтобы не мешала!

И решительно выскочила на дорожку.

– Настоящая хозяйка, – вытирая кончиком передника слёзы, постановила Хитта, следя в окно за торопливо удаляющейся женской фигуркой. – Ну, закрывай уже свои двери!

– Хитта… ты что там сказала… про хозяйку? – В последние дни Гектор отличался некоторой рассеянностью.

– Так поженились ведь они! – важно просветила экономка ученика и, заметив его недоуменный взгляд, снисходительно пояснила: – Хозяин и Мирена! Браслет на ней такой красивый! Пришла сюда, значит, хозяйство принимать… ох ты горе! Да ведь она так ничего и не поела!

– Хитта… теперь метр меня убьёт… – не дослушав кухарку, простонал Гектор, – я только сейчас понял, почему он отдал такой приказ… всё, я труп. Что ты сказала про еду? Вот это? Клади всё в корзинку! Я отнесу… и попытаюсь её вернуть. А двери снаружи запечатаю… только плиту остужу, а то вы от дыма задохнётесь.

– Сумасшедшие эти маги, – глядя, как окно снаружи оплетают полупрозрачные сиреневые побеги, вздохнула Хитта и понюхала недоваренный бульон, – вот что теперь с ним делать, ума не приложу?! На ледник, может, отнести?

* * *

Если бы такой переполох, какой Мирена застала возле дома Гардиана, случился в любом из королевских дворцов, стража или гвардейцы немедленно оцепили бы неспокойную территорию и не пропустили никого, кто пожелал проникнуть внутрь.

Но в обители к этому времени не осталось ни воинов, ни гвардейцев. За три дня маги успели всех отправить по родным гарнизонам. Только сиротливо жалось к наружной стене несколько полосатых шатров, хан Дехтияр оставил часть нукеров и слуг для сопровождения старшей дочери. Бильнехон категорически не желала покинуть так и не пришедшего в сознание мужа, и сородичи терпеливо ожидали решения ханшалли, проводя время за игрой в кости и наведением зеркального глянца на острые как бритва хенчары.

Маги же и ученики, сбегавшиеся к выходу из крипты по тревоге, заранее знали свои обязанности и не отвлекались ни на что постороннее. Вот потому никто не спросил стремительно пронесшуюся мимо них женщину, куда это, собственно, она идёт. Бесспорно, сыграла свою роль и непреклонность, легко угадывающаяся в походке, взгляде и крепко сжатых губах Мирены.

К ведущим в глубины крипты зачарованным дверям, расположенным на нижнем ярусе подземелья, вели два хода. Первый, самый старый, начинался прямо из рабочей башни Гардиана. Сначала нужно было спуститься по каменной винтовой лестнице до камер, потом, пройдя в самый конец темницы, сойти вниз ещё на несколько пролётов мимо разграбленных много веков назад сокровищниц. Лишь затем, оказавшись в просторном ритуальном зале, можно было выбрать одну из расходящихся в разные стороны дверей, но только магистры, проводившие ритуал возрождения источника, знали короткий и безопасный путь.

Второй, новый, выход магистры для удобства вывели в примыкающую к дому крытую галерею прямо из этого зала, использовав один из ложных выходов. Галерею и проход тщательно защитили куполами и сторожками, впускавшими лишь тех магистров, кто принял устав обители. После предательства Каражая щиты и ловушки сменили и сейчас торопливо укрывали дополнительными слоями защиты.