Книга всех вещей (илл. Сердюковой) - Кёйер Гус - Страница 9

Он опять спустился по лестнице, но, почувствовав запах воды из канавы, подумал: «А как говорят с жабами?»

И ответил сам себе. «Конечно, просто по-голландски. Реми ведь тоже говорит со своими животными по-голландски. Жабы же не совсем спятили».

Спустившись вниз, Томас приложил руку к двери. Он почувствовал, как она дрожит, и услышал, как она жалобно скрипит под напором жаб. «Жабы хорошие, – подумал он, – ведь они пришли помочь нам с мамой. Они хотят, как лучше, но Бог ожесточил сердце фараоново».

Он встал на колени и попытался открыть почтовый ящик. Не получилось, потому что с другой стороны он был залеплен жабами. Томас нажимал и нажимал на ящик, пока не появилась узенькая щелочка. Через щелочку тут же пролез десяток жабьих лап, как будто Томас попал в страшную сказку. Но он не любил страшных сказок и не мог в них попасть. У дедушки были «Сказки братьев Гримм». Томас всегда пропускал «Сказку о том, кто ходил страху учиться», про одного мальчика. У дедушки дома и без того страшно, потому что дедушка вынимает челюсть изо рта. Ужас! Но дедушка Томасу все-таки нравился. Он верил в Бога, но не слишком рьяно. Он никого никогда не бил. Когда сердился, кричал: «Паучья щетка! Паучья щетка!», но Томас не знал почему.

– Привет, – тихо сказал он в почтовый ящик.

Он не хотел разбудить маму с папой.

– Привет, меня зовут Томас.

Сначала казалось, что ни одна жаба его не слышит. Все так же барахтались в воздухе их лапки, и не смолкало однообразное кваканье. Но постепенно звук притих и стал отдаляться. Передние жабы замолкли.

– Дорогие жабы, – продолжил Томас. – Спасибо, что пришли. Но в дом вам нельзя, мама не разрешает. А мамино слово – закон. Вы знаете, что это такое? Это программа на радио, я ее слушаю, когда притворяюсь больным и не иду в школу. Так что идите-ка назад в свои канавы и каналы. Большое спасибо за оказанные услуги. – Томас любил слова, особенно непонятные.

До самых дальних далей все умолкло. Потом трескотня началась заново. Сначала рядом с дверью, потом все дальше и дальше. В ней слышалось волнение, и Томас испугался, что жабы его не поняли. Но потом лапки исчезли из почтового ящика. Кваканье было уже не таким громким. Оно стало напоминать человеческое бормотание и становилось все тише. Он ждал и ждал. Дверь больше не дрожала, барабанная дробь прекратилась. Почтовый ящик легко открылся, и Томас посмотрел в щелку. Жабы уходили!

– Томас! – позвала Марго. – Томас, что ты там делаешь?

Он посмотрел вверх. Марго в ночной рубашке стояла наверху лестницы.

– Т-с-с-с-с-с-с, – зашипел на сестру Томас. Он бесшумно поднялся к ней.

– Что ты там делал? – не поняла Марго.

– Там были жабы, – сказал Томас, – но мама против.

– Против чего? – не поняла Марго.

– Казней египетских, – объяснил Томас.

Марго долго смотрела на него.

– Томас, – сказала она наконец.

– Что?

– Сколько там было жаб?

– Миллионы.

– Честно? Ты их сам видел?

– Собственными глазами, – подтвердил Томас.

Марго медленно покачала головой.

– Томас, – сказала она. – Не всегда нужно верить своим глазам.

Томас пожал плечами.

– Нужно, чтобы голова оставалась на месте, – добавила Марго. – Не сходи с ума.

– Не схожу, – сказал Томас.

– Томас?

– Что?

– Знаешь, что мне недавно сказала Элиза?

Томас покраснел. И покачал головой.

– Она сказала: «Какой у тебя отличный брат!»

– А-а, – протянул Томас. И посмотрел на вешалку. Одежда висела как ни в чем не бывало.

– Знаешь, Томас, – продолжила Марго. – Я тоже так думаю.

Томас взглянул ей в лицо. Может, Марго и не такая дура, как ему казалось.

Они сели на верхнюю ступеньку лестницы. Томас не помнил, чтобы они раньше сидели вот так, рядышком на лестнице. Чувство было особенное.

– Ты знаешь, что значит «бесчестит»? – спросил Томас.

Марго посмотрела на него.

– Бесчестит? «Бесчестить» значит отбирать честь. Например, эээ… Мне не придумать, что например.

– Ничего, – успокоил ее Томас. – Но что такое «честь»?

– Подожди, – сказала Марго. – Я поняла. Бесчестить – это лишать достоинства.

Томас вздохнул: ну а это что такое – «достоинство»?

Он продел руку под рубашку, отцепил булавку, затем вытащил сложенную пополам записку госпожи ван Амерсфорт и прочитал: «Если муж бьет свою жену, он бесчестит себя».

– Покажи, – потребовала Марго. Она прочитала сама. – Откуда это у тебя? Верно написано!

– Не скажу, – сказал Томас. – Это тайна.

Марго наклонила голову и прислушалась к тишине.

– Надо, чтобы папа это прочитал, – прошептала она.

– А если он рассердится? – спросил Томас.

– Надо, – сказала Марго. Она отдала записку Томасу. – Очень надо.

– Не сейчас, – ответил Томас. Он прицепил записку обратно к рубашке.

– Да, – сказал отец за ужином. – Чуть не забыл. Сегодня утром, когда я выходил из дома, на крыльце сидела жаба. Бедное животное было так напугано, что закрыло глаза передними лапками.

Марго подавилась салатом. Мама посмотрела на Томаса, но он не подал вида. Нос у нее был красный и распухший. Из левой ноздри торчала ватка.

– Со мной сегодня тоже случилось что-то странное, – сказала Марго, закончив кашлять. – На уроке голландского меня выгнали из класса.

– Что? – отец нервно повысил голос. – Как это?

– Ну, просто так, – ответила Марго. – Учитель Рейп сказал, что я зазнайка, и мне пришлось выйти из класса.

– Что такое «зазнайка»? – спросил Томас.

– Это человек, который думает, что он единственный знает, как лучше, – объяснил отец. – А это очень неприятно.

«Я знаю, как лучше, – подумал Томас. – Например, если мои родители отдадут меня старому музыканту по имени Виталис, как в книге „Без семьи“. У него будут собаки и обезьяна с трудной кличкой. И старый музыкант умрет по дороге, а я останусь без семьи. С Элизой».

– И что же ты такого сказала? – спросил отец у Марго. Было заметно, что он волнуется.

– Я сказала, что не хочу читать эти поддельные книги из списка литературы, – объяснила Марго. – Что мне хватает Библии.

За столом стало так ужасно тихо, что Томас очнулся от своих мыслей. И увидел, как покраснел отец.

«Иисус!» – мысленно позвал он, но Иисус не показывался.

– Послушай меня внимательно, Марго, – раздраженно сказал отец. – Ты ничего не поняла. В книгах, которые тебе надо прочитать, изложены мнения людей. А в Библии записаны не мнения, а истины. Потому что Библия – это слово Божье. Вот что я имел в виду. Но это не значит, что ты должна дерзить учителю!

– Я всего лишь повторила то, что слышала от тебя, – послушно объяснила Марго. Она с воодушевлением жевала мясо. – Очень вкусно, мама.

Мама посмотрела на нее и улыбнулась.

– Так что завтра, – гремел отец. – Завтра… – У него сорвался голос. – Завтра ты пойдешь к господину Рейпу и извинишься.

– Хорошо, пап, – сказала Марго. На отца она не смотрела. – Мам, давай, я сделаю тебе прическу?

– Куда катится этот мир? – кричал отец. – С ума сойти! Прочитаешь все книги из списка. Поняла?

– Да, пап, – пообещала Марго. – Сплести тебе косичку, мам?

– Хорошо, Марго, – ответила мама.

– Знаешь книжку «Без семьи»? – спросил Томас у отца. – Про мальчика, который остался совсем один.

Но отец не слышал его. Он со злостью давил картошку вилкой.

– Книжка грустная, – сказал Томас. – Но очень интересная.

Он почувствовал мамину руку на своей голове.

– Ешь, Томас, не отвлекайся.

Он знал, что, когда мама так говорит, надо помолчать.

– А ты почему ничего не говоришь? – спросил отец. – Она ведь и твоя дочь.

Мама посмотрела на него.

– Ох, – сказала она. – Ты умеешь об этом говорить гораздо лучше меня.

Опять стало тихо-тихо.