Невинность и порок - Барбьери Элейн - Страница 59

Касс подумал, что Стэн вряд ли догадывается о причине, заставившей его затеять длинный разговор на пороге дома. Ему невдомек, что это позволило увидеть, как каждый работник реагирует на сказанное. Касс знал: мужчины обеспокоены недавними событиями на ранчо и недоумевают, кто за ними стоит. Кроме того, им не ясно, был ли у Касса повод или возможность все это подстроить. Кроме того, их мучит вопрос, чего им следует ждать в следующий раз. Его стычка с Нэшем и Баком прошлой ночью только подлила масла в огонь, усилив общую враждебность. У него сложилось впечатление, что известие о посланной им телеграмме было принято не слишком благосклонно. Одно оставалось неясным — почему?

Кто бы ни стоял за недавними событиями на ранчо «Серкл-Си», Касс был доволен, что принятые меры позволят решить эти вопросы раз и навсегда. У него были кое-какие догадки. Он не забыл выражения лица Роджеpa Норриса в то самое утро, когда впервые зашел к нему в кабинет вместе с Пьюрити. Норрис тогда почувствовал себя оскорбленным, и Кассу сразу стало ясно, что этим дело не кончится. Однако он сомневался, что Норрис станет строить им козни и после того, как по городу разнесется слух о приезде техасского рейнджера. Этот малый отличался непомерной гордостью и заносчивостью, ради мести готов был пойти на любое грязное дело, но он отнюдь не был дураком.

Касс нахмурился. Чтобы расплатиться с долгом, ему потребуется гораздо больше душевных сил. Один взгляд на сидевших за столом подтвердил, что все они были едины в своем недоверии к нему. Недоверие было взаимным. Но он из племени кайова, и он не сдастся.

В столовую вернулся Пит, неся очередное блюдо. Повар был старожилом в «Серкл-Си» и, по-видимому, чувствовал себя частью ранчо. Его характер трудно было понять из-за манеры поведения и постоянного ворчания, не позволявших судить о глубине его чувств.

Хортон и Питтс были тихонями, однако по их глазам Касс видел, что они его подозревают во всех смертных грехах.

Отношение к нему Тречера не вызывало сомнений с самого начала. Нескрываемая враждебность и длинный язык рано или поздно должны были довести его до беды.

Слишком молчаливый и осторожный, Роум был способен одной пулей выбить человека из седла.

Ревность Картера временами прорывалась с такой яростной силой, что, несмотря на юный вид, он представлял собой угрозу.

Бак был глубоко предан «Серкл-Си» и всем его обитателям, однако в остальном этот человек оставался для него загадкой.

Все эти люди были суровы по натуре и в случае необходимости вполне могли прибегнуть к насилию.

«Кто же из них?» — гадал Касс.

В груди его вздымалась волна ненависти. Ему нужно было любой ценой это выяснить.

Ночь опустилась на землю.

Пьюрити без сна лежала в постели. Услышав скрип приоткрывшейся двери, она ждала.

Чуть заметное очертание фигуры… проблеск смуглой кожи…

Касс скользнул в постель рядом с ней, и она, обернувшись, оказалась в его объятиях.

В это же время от деревьев донесся чуть слышный шепот:

— Ты слышал, что сказал этот полукровка?

— Да.

— Он знает, говорю тебе! Вот почему он вызвал рейнджера!

Ответа не последовало.

— Если мы собираемся что-либо предпринять, нам лучше поторопиться.

— Пожалуй.

— Говорю тебе, так просто он не сдастся!

— Знаю!

— Мы не можем больше тянуть!

— Ты прав.

— Когда?

Глава 11

Утро выдалось чудесным. Небо казалось более ясным, а солнце светило ярче, чем когда-либо доводилось видеть Джулии.

Стоя в маленькой спальне, которую она делила с Джеком, Джулия вспомнила то чувство, которое соединяло их, когда они лежали рядом.

«Это любовь», — сказала она себе.

Джулия оправила постель и осмотрелась. Комната выглядела безукоризненно чистой, покрывало на кровати радовало глаз, подушки были взбиты. Смена только что выстиранного белья Джека висела на крючках в углу.

Ощущая удовлетворение, она спустилась по лестнице и так же придирчиво осмотрела комнаты нижнего этажа. Убедившись, что свежеиспеченный хлеб лежит на столе, овощи остается только разогреть, а коптильня забита до отказа мясом, Джулия подошла к маленькому столику в углу гостиной и бросила взгляд на конверт, оставленный ею тут час назад. Она прикоснулась к нему кончиками пальцев. На глаза навернулись слезы, едва женщина вспомнила, с каким трудом далось ей это письмо.

Было так трудно сказать всему «прощай»…

Боль в голове снова напомнила о себе, и Джулия поняла, что нуждается в этом напоминании, потому что в какой-то момент решимость совсем было оставила ее. Она подняла глаза вверх и произнесла про себя молитву, благодаря Бога за вовремя данный совет.

Твердой походкой Джулия направилась к двери, взяла со стула капор и надела его, решив не завязывать ленты слишком туго, чтобы боль не усилилась. В последний раз она окинула долгим взглядом комнату, подняла чемодан и вышла.

Фургон ждал ее у коновязи. Поставив чемодан на повозку, Джулия уселась на козлы. Всхлипнув, усилием воли она заставила себя держать подбородок выше. Она уезжала, чтобы никогда не возвращаться, однако не это было главной причиной ее горя. Настоящую муку ей причиняло сознание того, каким безмерным будет горе Джека, когда он вернется вместе со своими людьми в конце дня и обнаружит, что ее нет. Джулия сожалела об этом едва ли не больше, чем о необходимости покинуть дом, ставший ей родным. Единственным утешением была мысль, что эта боль пройдет в отличие от той, на которую она обречет Джека, если решит остаться.

Дорогой Джек… Она так любила его.

Джулия дернула за поводья, и фургон тронулся в путь.

— Ты не мой босс! Я не стану этого делать.

— Нэш!

Не обращая внимания на укоризненный тон Пьюрити, разъяренный ковбой с вызовом смотрел прямо в лицо Кассу. Работники «Серкл-Си» прервали работу возле грубо сколоченного загона, забитого мычащими телятами, и наблюдали за стычкой.

Пьюрити направилась в их сторону. Ей следовало это предвидеть. В то утро Картер явился к завтраку как раз в тот самый момент, когда она спускалась по лестнице. За ней шел Касс. Едва взглянув в лицо Нэша, девушка пожалела о своем промахе. Пока ели, Нэш молчал, однако его терпения хватило ненадолго. Первое же распоряжение Касса он принял в штыки. В ходе работы напряженность между ними росла и в конце концов перешла в открытую враждебность.

— Я этого не позволю, Нэш, — огрызнулась Пьюрити.

Парень обернулся к ней, глаза его сверкали.

— Я не собираюсь выполнять приказы этого малого, Пьюрити, и все тут!

— Вот как? — тут же отозвался Касс, едва сдерживаясь. — Ты будешь подчиняться мне или же никому, во всяком случае пока я здесь!

— Ты не можешь меня прогнать! — Нэш бесстрашно уставился на более рослого противника. — Я работаю на Стэна без малого восемь лет и заслужил свое место на ранчо. Ты же, пользуясь своим преимуществом перед людьми, у которых не было другого выбора, как только позволить тебе остаться, помыкаешь всеми вокруг!

Касс рванулся было вперед, но был остановлен резким голосом Пьюрити:

— Нет, Касс! Прошу тебя…

Схватив его за руку, она почувствовала, как он затрясся от еле сдерживаемой ярости.

— Только не сейчас… даже ради тебя, — прохрипел он.

— Касс… — Голос Пьюрити понизился до чуть слышной мольбы. — Дай мне возможность самой все уладить.

— Тебе незачем пресмыкаться перед ним из-за меня! — с жаром заявил Нэш, пытаясь освободиться от удерживавшего его Бака. — Давайте разберемся прямо сейчас!

— Нет! — снова вмешалась Пьюрити. — Я сказала: «Нет». Ты слышишь меня, Нэш? Я не потерплю, чтобы ежедневные стычки мешали работе. С нас хватит и того, что уже случилось, и я не допущу, чтобы один из нас попал в ловушку, которую, как кажется, кто-то весьма ловко нам приготовил.

— «Кто-то»? — усмехнулся Нэш. — Ты держишь за руку этого самого кого-то, и это ясно всем, кроме тебя.