Криптономикон, часть 1 - Стивенсон Нил Таун - Страница 29

— Секундочку. — Она заглядывает в рубку и говорит с рулевым на смеси английского и тагальского. Рулевой кивает, оглядывается, начинает дергать рычаги. Гостиничные служащие убирают сходни. — Эй! — Ами через воду кидает каждому по пачке «Мальборо». Те ловят, улыбаются, благодарят. «Глория-IV» задом отходит от пристани.

Следующие несколько минут Ами расхаживает по палубе, что-то мысленно перебирая. Рэнди успевает насчитать еще четырех членов команды, кроме Ами и рулевого, — двух белых и двух филиппинцев. Все они возятся с мотором и водолазным снаряжением, занятые тем, что Рэнди, через множество технологических и культурных барьеров, опознает как ликвидацию затыков. Ами дважды проходит мимо, но не смотрит Рэнди в глаза. Это не робость. Язык ее телодвижений достаточно красноречив: «Мужчины имеют обыкновение пялиться на женщин, получая удовольствие от их внешности, волос, макияжа, духов и одежды. Я буду спокойно и вежливо этого не замечать, пока ты не насмотришься». Ами — длинноногая и длиннорукая, в запачканных краской джинсах, футболке и хайтековских босоножках. Наконец она подходит к Рэнди, на мгновение встречается с ним глазами и тут же скучающе отводит взгляд.

— Спасибо, что взяли с собой, — говорит Рэнди.

— Пустяки.

— Мне стыдно, что я не дал на чай тем, на пристани. Можно возместить расходы?

— Можете возместить их информацией, — без колебаний отвечает Ами. Она поднимает руку и чешет голову. Острый локоть торчит вперед. Рэнди видит двухнедельную поросль под мышкой и краешек татуировки.

— Вы ведь зарабатываете информацией? — Ами всматривается в его лицо, ожидая, что он подхватит шутку и рассмеется, но Рэнди так сосредоточен, что даже не улыбается. Она отводит взгляд, на этот раз — с горько-ироническим выражением: ты не понимаешь меня, обычное дело, я давно привыкла и не обижаюсь. Она напоминает Рэнди знакомых американских лесбиянок — амазонистых, рукастых кошатниц и лыжниц, не обремененных высшим образованием.

Ами ведет его в каюту с большими окнами. Здесь работает кондиционер и стоит кофеварка. Стены обиты учрежденческим пластиком «под дерево», на них, в рамках — лицензии, сертификаты, увеличенные черно-белые фотографии людей и кораблей. Пахнет кофе, мылом, соляркой. Рэнди видит CD-проигрыватель, принайтовленный эластичным шнуром, и коробку из-под обуви с парой десятков компакт-дисков, в основном — авторские песни американской исполнительницы, принадлежащей к нетрадиционной, очень интеллектуальной и в то же время глубоко эмоциональной школе и сделавшей огромные деньги на популярности у тех, кто понимает, что значит быть непонятым.[20] Ами наливает и ставит на привинченный к палубе стол две кружки кофе, лезет в тесный карман джинсов, вытаскивает непромокаемый нейлоновый бумажник, вынимает две визитные карточки и толкает их через стол, одну за другой. Это явно ее забавляет — она улыбается про себя и тут же прячет улыбку, едва Рэнди успевает это заметить. На карточках — логотип «Семпер марин сервисис» и имя: «Америка Шафто».

— Вас зовут Америка? — спрашивает Рэнди.

Ами скучающе смотрит в иллюминатор, как будто боится, что он начнет делать далеко идущие выводы.

— Да.

— Где вы росли?

Кажется, ее увлек вид в иллюминатор: грузовые суда из Африки, Шанхая, Владивостока, Кейптауна, Монровии. Рэнди заключает, что смотреть на большие ржавые корпуса интереснее, чем разговаривать с Рэнди.

— Может, все-таки расскажете, в чем дело? — Ами поворачивается, подносит чашку к губам и наконец смотрит ему прямо в глаза.

Рэнди несколько ошарашен. Вопрос со стороны Ами довольно наглый. «Семпер марин сервисис» — самое нижнее звено в виртуальной корпорации Ави, одна из десятка водолазных фирм, куда они могли обратиться. Это все равно как если бы о твоих целях начал допытываться уборщик или таксист.

Однако она умная, необычная и очень привлекательная именно из-за явного нежелания нравиться. Она пользуется своим положением интересной девушки и соотечественницы, чтобы выторговать себе более высокий статус. Рэнди пытается осторожничать.

— Вас что-то беспокоит? — спрашивает он.

Ами отводит глаза, опасаясь, что создала у него неверное впечатление.

— Да нет. Мне просто любопытно. Люблю слушать истории. Водолазы всегда сидят и травят друг другу байки.

Рэнди отхлебывает кофе.

— В нашем деле никогда не знаешь, откуда возьмется следующая работа. Иногда у людей такие офигенные причины делать что-то под водой. Всегда интересно послушать. — Ами заключает: — Это кайф! — явно не нуждаясь в другой мотивировке.

Рэнди уверен, что она заговаривает ему зубы. И решает дать «материал для прессы».

— Все филиппинцы — в Маниле. Сюда должна стекаться информация. Иногда информацию трудно доставить в Манилу, потому что сзади горы, спереди — залив. Прокладывать кабель в бухте — жуткая морока…

Ами кивает. Разумеется, ей все это известно. Рэнди пропускает часть предисловия.

— Коррехидор — более удачное место. С Коррехидора можно передавать УКВ-сигнал по линии прямой видимости через залив на Манилу.

— Значит, вы продлеваете Северо-Лусонский кабель от Субика к Коррехидору?

— Две поправки по поводу того, что вы сейчас сказали, — говорит Рэнди и замолкает, чтобы поставить ответы в очередь исходящего буфера своей памяти. — Во-первых, осторожней с местоимениями. Что значит «вы»? Корпорация «Эпифит», в которой я работаю, создана, чтобы функционировать не самостоятельно, но в качестве некоего виртуального объединения наподобие…

— Я знаю, что такое эпифит, — перебивает Ами. — Что второе?

— Ладно, хорошо. — Рэнди слегка выбит из колеи. — Второе, что продление Северо-Лусонского кабеля — лишь первая связка. Со временем мы хотим протянуть на Коррехидор еще несколько кабелей.

В голове у Ами включается какой-то процесс. Смысл сказанного достаточно ясен. Для «Семпер марин» будет еще много работы, если они хорошо справятся с первой.

— Этим займется совместное предприятие, в которое входят, помимо нас, «ФилиТел», «24 часа» и японская компания по производству бытовой электроники.

— А при чем здесь «24 часа»? Это же универмаги.

— Они будут заниматься розницей — сбывать конечный продукт корпорации «Эпифит».

— То есть?

— Пинойграммы. — Рэнди успешно перебарывает желание сказать, что это защищенная торговая марка.

— Пинойграммы?

— Это будет так. Вы — заморский контрактный работник. Прежде чем уехать в Саудовскую Аравию, Сингапур, Сиэтл или куда еще, вы покупаете или берете у нас напрокат штучку — маленькую, не больше книги. В ней — видеокамера размером с наперсток, тонюсенький экран и уйма памяти. Комплектующие везут из самых разных мест в Субикский порт и собирают там на японском заводе. Все это не стоит практически ничего. Так или иначе, вы берете штучку с собой. Как только вам хочется пообщаться с родными, вы включаете штучку, наводите камеру на себя и записываете небольшую видеооткрытку. Она, в сильно сжатом виде, помешается в память. Потом вы подключаете штучку к телефонной розетке и происходит волшебство.

— В чем волшебство? Видео отправляется по телефону?

— Точно.

— Но ведь видеотелефоны существуют уже давно?

— Вся фишка в нашем программном обеспечении. Мы не пытаемся отправить видео в реальном времени — это слишком дорого. Мы храним данные на центральном сервере и перекачиваем их, например, в ночные часы, когда трафик низкий и время дешево. В конце концов данные добираются до здания корпорации «Эпифит» в Интрамурос. Оттуда мы по беспроводной технологии передаем их универмагам «24 часа» в Маниле. Магазину достаточно иметь для этого небольшую тарелку на крыше, декодер и бытовой видеомагнитофон. Пинойграмма пишется на обычную видеокассету. Мама заходит купить яиц или папа заскакивает за сигаретами, продавец говорит: «Вам пинойграмма» и вручает кассету. Они несут ее домой и узнают последние новости о детях. Потом возвращают кассету в «24 часа» для перезаписи.