Акванавт - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич - Страница 21

Снять шлем и вдохнуть полной грудью. Словно домой вернулся. Конечно же регенерационная система всячески фильтрует воздух, удаляя из него как примеси, так различные запахи. Но все это, по сути, бесполезно. Воздух все равно насыщен самыми разными ароматами, что означает только одно – это место не просто пригодно для проживания, оно обитаемо.

Удали отсюда на время людей – и уже через пару дней здесь будет стерильная чистота, от которой с души воротит. У него на ферме – как раз такая беда. Проводя основное время на промысле, Сергей попросту не успевает обжить модули фермы, постоянно находящиеся под присмотром системы жизнеобеспечения. От этого помещения кажутся какими-то чуждыми, неуютными.

– Семеныч, я что-то не понял. Что это было?

– Так сегодня же выходной, вот я и подумал…

– Чего ты подумал, башка безмозглая? Чем там вообще можно думать? Тебе русским языком было сказано: сдаешь треть куба в день. Разве о выходных что-то говорилось? Вышел на работу, треть отдал. Что тут непонятного?

– Но…

– Ты меня понял, Семеныч? – оборвав щуплого мужичка, с нажимом произнес нависший над ним детина.

Угу. Картина знакомая. Земляне на Океании остались верными себе. А может, это отличительная черта вовсе даже и не землян, а рода человеческого вообще, или, как любят говорить ирианцы, разумных?

– Слышь, умник, а ты взял бы да сам собрал эту треть куба. Глядишь, пошло бы на пользу.

С одной стороны, Сергей знать не знал ни этого щуплого, ни быка. И резона лезть в дела, его не касающиеся, у него никакого. Но с другой… На мужика ему плевать, а вот на этого доморощенного рэкетира – нет. Причем эта неприязнь вовсе не была приобретена на этой планете, скорее уж привет из прошлого.

Хотя не миновала чаша сия Сергея и здесь. Некая группа, специализирующаяся в основном на новичках и слабохарактерных, попыталась взять его в оборот. Словом, хорошо, что дали задний ход, иначе все могло выйти куда как плохо. Причем для всех.

Корпорация не лезла в дела землян только до определенного предела. За правонарушения, выходящие за некую грань, на акванавтов накладывались различные штрафы, которые те, разумеется, должны были отработать. Как следствие, увеличивалась и их минимальная дневная выработка.

К примеру, за убийство минимальным наказанием было взваливание долга убитого с причитающимися процентами на плечи убийцы. Разумеется, в каждом случае производилось отдельное разбирательство. Это не составляло труда благодаря персональным искинам, фиксирующим всю информацию.

Сергею были известны как минимум трое, которые считали себя самыми настоящими галерными рабами корпорации. Сумма их долга просто поражала воображение. И ведь отказаться от выплаты никак не получится. Корпорация найдет методы заставить тебя работать. К примеру, определит на ферму, где ты окажешься на полной самоокупаемости и будешь вынужден либо умирать, либо работать, чтобы жить дальше.

Причем по отношению к проштрафившимся применялась особая форма оплаты. Например, с них постоянно удерживалась медицинская страховка. Мало ли как себя поведет человек, еще пустится во все тяжкие. А так – средства на курс регенерации в наличии. Опять же соблюдаются общечеловеческие ценности, и забота о разумных присутствует.

– А ты кто такой, фраер? – тут же переключился на Сергея бык.

Первое правило: ни при каких обстоятельствах не дай своей потенциальной жертве и уж тем более тому, кого подмял под себя, хотя бы усомниться в твоем авторитете. Как только у клиента закралось сомнение – все, считай, что ты его уже потерял. Во всяком случае, если у него есть хотя бы толика самоуважения.

– Я тот, кто раздает бесплатные советы таким придуркам, как ты, – смерив здоровяка ироничным взглядом, произнес Сергей.

Кто бы сомневался, что парень ринется ставить наглеца на место. Нет, Пошнагов вовсе не считал себя настолько хорошим бойцом, чтобы положить такого противника, тем более что двигался тот весьма своеобразно, по повадкам очень похож на боксера. Один хук – и Сергея можно будет выносить. Но он и не собирался драться.

Парень вдруг замер, поднял руки на уровне груди и даже сделал шаг назад. Так сразу и не поймешь: то ли сдается, то ли это примиряющий жест, призванный успокоить оппонента. Ну а чему, собственно говоря, удивляться? Нормальная реакция на ствол ручного игольника, нацеленного тебе точно в лоб.

Сотня игл в магазине. Скорострельность – пятьдесят выстрелов в секунду. Если в водной среде еще есть едва ощутимая отдача, то в воздушной о таковой говорить не приходится. Так что ствол не поведет и не задерет вверх. Одной иглы достаточно, чтобы отправить человека на тот свет.

– Ты уверен, что готов пойти до конца? – склонив голову набок, поинтересовался Сергей.

– А ты типа пальнешь? – выдохнул парень, как видно, с ходу начав накачивать себя решимостью.

– Я пальну. Без проблем, – легонько кивнув, подтвердил Сергей и продолжил: – А потом просто выплачу наложенный штраф. Даже, может быть, задержусь здесь на лишние десять лет. Но тебе это будет уже без разницы. И учти, если что, я сделаю контрольный в голову. Никакая регенерационная капсула тебе не поможет. Ну так как, наверное, у тебя дела?

– Л-ладно, мужик. Но мы еще встретимся.

– Обязательно. Только сначала передай Верховцеву привет от Пошнагова.

– Зачем вы так? Теперь мне вообще жизни не будет, – как только бык ушел, тут же высказал свое недовольство мужичок.

– А это не мои проблемы, – пожал плечами Сергей. – Твоя жизнь, ты и определяйся, как ею распорядиться. Либо ты будешь отдавать часть своего заработка рэкетирам, либо заставишь их себя уважать. Для чего-то же ты носишь игольник.

– Убить человека?

– Никак из интеллигентов?

– Это недостаток?

– Для той среды, в которой вы оказались, – да, – рефлекторно переходя на «вы», ответил Сергей.

Он всегда с уважением относился к интеллигенции, их образованности, воспитанию, манерам. Порой все это просто вымораживало и даже бесило, но тем не менее заслуживало уважения. А вообще, ему всегда нравилось общаться с подобными людьми. Если ему удавалось не молчать, а, как ему казалось, вполне адекватно вести с ними беседу, то его самооценка резко взмывала вверх.

Нет, интеллигентность он не считал недостатком. Но это место и впрямь было не для таких людей. Они не могли оставаться самими собой и должны были несколько измениться, чтобы выжить в этой среде. Здесь слабым не место. А этот еще и смотрит на него, как на… Вот странное дело, на быка смотрел испуганно и затравленно, а на Сергея – с некой долей презрения, что ли. Хотя, может, еще не все потеряно. Почему бы не быть интеллигентным и сильным одновременно?

– Вообще-то у меня мало времени, но еще на минуту я задержусь, – вздохнув, продолжил Сергей. – Итак, вы платите все время, пока находитесь здесь. Причем периодически на вас будут накладываться какие-то надуманные штрафы. А может, просто увеличится такса. Как результат, вы проводите здесь на несколько лет больше и влачите жалкое существование. Или другой вариант. Вы вспоминаете, что помимо образованности в вас есть еще и мужское начало, и просто, без затей, валите этого придурка, когда он в очередной раз станет требовать свою долю. Вас, разумеется, накажут. Наложат серьезный штраф, если клиент встанет на ноги после регенерации, или обяжут выплачивать его долг в случае гибели. Результат – вы задерживаетесь здесь на несколько лет. Разницу уловили.

– Уловил. Хотите сказать, что, по сути, я ничего не теряю. Но ведь и меня могут убить. Причем для выплаты штрафа у них куда больше возможностей.

– Правильно. Но это решение принимать уже вам, а не мне. Сами думайте, как вам быть.

– Дон Кихот. Тот тоже искренне полагал, что помогает людям…

– Послушайте, уважаемый, вы неверно оцениваете мои действия. Ламанчский искренне хотел помочь людям, порой неся для них несчастья. Я же сделал это ради того, чтобы на «Двадцатке» не забывали, что есть еще такой парень, Пошнагов, и задевать его не стоит. Уж простите, но о вас я думал в последнюю очередь. Если вообще думал.