Комплекс Росомахи - Зосимкина Марина - Страница 8

Алина вошла в магазинчик и осмотрелась. Свет от ламп яркий, а кажется,

что вокруг теплые сумерки. За прилавком пожилой дядька в одежде, как из

театральной костюмерной. Это первое, что пришло Алине в голову, когда она

рассмотрела его атласный жилет и шелковый галстук, завязанный широким узлом.

И жилет и галстук ей напомнили пьесу Островского «Лес», которую всем классом

они ходили смотреть в Малый театр.

Витрины товаром перегружены не были, реденько так он расположен, с

пробелами. Несколько фарфоровых балерин, два помятых самовара, патефон,

рядом стопкой граммофонные пластинки, бронзовая лошадь с крыльями, темный

натюрморт с дохлой перепелкой и, конечно, иконы, много старых икон. Под

стеклом прилавка – монеты, значки, ложки, вилки, часы. Еще что-то по мелочи.

«Интересно, как он отбивает аренду? – подумала Алина, ознакомившись с

пятизначными цифрами на ценниках. – Покупателей-то не густо».

Из покупателей была только одна дама, которая, склонившись к прилавку,

изучала содержимое витрины. Больше никого. Дама выглядела тоже необычно,

одета она была не модно, но с шиком, и шик этот был хоть и странным, но

притягательным.

На голове у нее сидела крохотная соломенная шляпка, украшенная

букетиком фиалок. Бумажных, естественно. Поверх облегающего темно-синего

крепдешинового платья послевоенного кроя на ней был надет длинный кружевной

жакет, связанный, видимо, на коклюшках. По крайней мере, при виде жакета у

Алины всплыло в памяти слово «коклюшки». Туфли тоже были необычные, с

тяжелыми кожаными бантами по бокам и толстым каблуком, сильно скошенным

внутрь. «Винтаж», не иначе. Винтажная дама отлично вписывалась в здешний

интерьер.

Жилетно-галстучный продавец с достоинством повернул голову в сторону

массивной двери, в которую только что вошла Алина, и церемонно вопросил:

– Вам что-нибудь подсказать, барышня?

– Да, будьте любезны.

И Алина выложила перед ним то ли шкатулку, то ли пудреницу. Спросила, не

подскажет ли, что за вещь и какова ей цена. Про цену это она так сказала, для

конспирации.

Антиквар, не притрагиваясь, молча рассматривал принесенную вещицу,

изредка бросая на Алину цепкий взгляд. Потом произнес медленно и весомо:

– Это чернильница, каслинское литье. Работа начала века. Не раритет,

естественно, но в определенных кругах… Однако, хочу вас огорчить, она из

письменного набора. Отдельно вряд ли что вы за нее выручите. Хотя… есть у

меня один знакомый коллекционер, он интересовался недавно. Вы не особенно

торопитесь? Я ему наберу, и он сразу же вам ответит.

Алине ничего не оставалось делать, как согласиться. И она согласилась.

Антиквар ушел куда-то на задки, за пыльную бархатную портьеру, пропадал

минут десять. Вернулся, лучась радушием, приветливостью и даже счастьем. Он

заискивающе спросил Алину, не затруднит ли ее немножко обождать, прямо тут, в

его магазине.

– Видите ли, сударыня, – слегка суетливо объяснил он свою просьбу, – мой

друг чрезвычайно рад, что чернильница нашлась, и пожелал моментально сюда

приехать и лично с вами, моя царица, переговорить на предмет ее у вас

приобретения.

Кажется, он немножко нервничал и заметно перегибал в этикете палку.

– Он тут совсем недалеко живет, минут пятнадцать на машине, не больше.

Так как, сударыня, подождете?

«Сударыня» кисло кивнула. И зачем? Сказала бы, что некогда, тем более,

что продавать чужую вещь она не собиралась. А вдруг она получит от этого

коллекционера какие-нибудь дополнительные сведения? Например, настолько ли

ценна данная штуковина, чтобы ради ее приобретения пойти на преступление? А

что, хороший вопрос. Нужно только его завуалировать.

Через пятнадцать минут в дверь магазина вошли двое, и она, кажется, их

уже знала. «Пентюхи из-за МКАД». Один остался у входа, второй подошел к

продавцу и о чем-то его тихо спросил. Продавец утвердительно мотнул головой в

сторону Алины. На нее он больше не смотрел.

Винтажная дама поспешно вышла на улицу. Видимо, устала рассматривать

витрины.

Тогда один из них подошел к Алине вплотную и тихо произнес:

– Пойдем-ка с нами, детка.

И откинул полу пиджака.

Алина обернулась к антиквару и сказала:

– Ну ты и гнида.

Хорошо за кем-то гоняться по центру. Улочки узкие, многие с односторонним

движением. Знакомый «Ниссан» обнаружился быстро.

Егор ловко подрезал крутым ребяткам «нос» и перекрыл им дорогу,

раскорячив желтую японскую машинку поперек полосы. «Ниссан», завизжав

тормозами, послушно замер.

«Что бы такое предпринять?..» – раздумывал Егор, неторопливо подходя к

запечатанному на все двери и окна внедорожнику.

Еще тогда, на перекрестке, он смог хорошо разглядеть этих горилл. На

бойцов какой-нибудь группировки они никак не тянули. Скорее на соучредителей

фирмы по продаже унитазов или строительного инвентаря. Вряд ли у них есть при

себе оружие и, даже если есть, вряд ли они сейчас решат им воспользоваться. Но

с голыми руками ломиться к ним все же глупо.

В «бардачке» «Сузуки» он смог обнаружить только аэрозольный баллончик с

перцем от собак и хулиганов. В багажнике шарить ему было некогда, но что-то ему

подсказывало, что ни большого гаечного ключа, ни бейсбольной биты он там тоже

не найдет.

Егор подошел к дверце водителя и вежливо постучал по стеклу. Тот не

обратил на него внимания. Он был занят тем, что спешно выкручивал руль,

намереваясь дать задний ход и продолжить движение, но уже без Егора.

Егор пожал плечами и начал выламывать поводок у «дворника».

Водитель опустил стекло и, вытянув руку, попытался ухватить Егора за

галстук. Егор от водительской клешни увернулся, ткнул в открытое окно

аэрозольный баллончик и пшикнул хорошую порцию красного мексиканского

перца. Водителю стало не до разборок, он плакал и кашлял.

Егор, сунув руку в салон, разблокировал замок. Распахнул дверцу и вытянул

пострадавшего от перца наружу, чтобы тот своим кашлем и соплями не мешал

вести переговоры.

Пострадавший, навалившись массивной тушей на багажник, надсадно

кашлял, отплевывался, тер пятерней слезящиеся глаза и в промежутках сыпал

угрозами.

Егор, не обращая внимания на угрозы, бочком присел на освободившееся

место, спустив на асфальт длинные ноги.

Второй похититель сидел на заднем сидении в обнимку с Алиной. Партнеры,

видимо, здраво рассудили, что не стоит эту психопатку оставлять у себя в тылу без

присмотра.

Алина посмотрела на Егора виновато и тихо сказала: «Хай…»

– Дома поговорим, – сурово отрезал Егор и обратился к тому, кто сидел с ней

рядом:

– Вы у меня тело похитили. Попрошу вернуть.

Сидящий рядом с Алиной показал зубы и дуло пистолета.

– Ну и чего? – вопросил его Егор. – Я такие уже видел. Или намекаешь,

сынок, что воспользуешься? Наверно, ты думаешь, что перед тобой лох и что он в

одиночку полез на вашу тачку? Ты-то сам как думаешь, лох я или не лох? Давай-

ка, кончай ломать ваньку и отдавай мне это тело. И вам с напарником ничего не

будет.

Водитель в это время кое-как очухался и, не переставая тереть слезящиеся

глаза, обиженным быком ринулся на Егора, желая выдернуть его со своего места

и, как следует накостыляв, поехать, наконец, дальше.

Егор, быстро подтянув колени, лягнул его обеими ногами в живот. Водитель,

сдавленно хрюкнув, грохнулся задом на асфальт, здорово приложившись при этом

затылком. Второй тоскливо посмотрел на своего напарника, щупающего

сардельками пальцев пострадавшую часть, потом перевел взгляд на нескольких

любопытных пенсионеров, замерших в отдалении, на мелькнувший вдали сине-