Это ты, Африка! (СИ) - Кротов Антон Викторович - Страница 18

Но сейчас было не до рассуждений о полезных свойствах Сирии. Сперва надо было приготовить ксероксы первых разворотов наших загранпаспортов. Не у всех они были, и нуждающиеся в них побежали искать ксерокс, который нашли на соседней улице в каком-то офисе. Лавок с надписью «XEROX» в Дамаске не очень много, поэтому мы заглянули в первую попавшуюся солидную фирму, где нам не только скопировали всё бесплатно, но также мы там познакомились с сотрудником фирмы, великолепно говорившим по-русски.

С ксероксами мы направились в посольство России за рекомендательным письмом. Сотрудники посольства не пропустили нас к консулу, не понимая, что нам нужно, и потребовали, чтобы мы изложили нашу нужду на бумаге. Но вскоре всё прояснилось, мы сдали свои паспорта и отправились гулять до завтрашнего дня, к каковому нам и обещали приготовить письмо.

Оставшуюся часть дня мы провели в прогулках по Дамаску, в помывке, питании и вечерней постирке. Вовка Шарлаев, настоящий фундаменталист от автостопа, учил нас ездить автостопом по сирийской столице. Это умение оказалось доступно каждому — важно лишь отгонять такси и маршрутки, помнить, как по-арабски называется пункт назначения и иметь при себе карту. Наши автостопные прогулки по Дамаску оказались интересны не только нам, но и водителям, которые с удовольствием и бесплатно часто довозили нас прямо к порогу требуемых мест.

Последний раз нас было так много — восемь человек одновременно. На эту ночь нас устроили в одном из пространных подземных помещений Культурного центра — это помещение было театром. Последнюю ночь мы ночевали ввосьмером, ибо Миша Венедиктов, наш весёлый прожорливый спутник, решил завершать своё путешествие и возвращаться домой на учёбу.

Мы передали с Мишей несколько фотоплёнок, письма на родину и приветы.

Наш спутник покинул нас, направляясь в Москву — но не через Батуми, разумеется, а по другую сторону Чёрного моря, через Стамбул, Болгарию, Румынию, Молдавию.

Двое добровольцев (ими оказались мы с Вовкой Шарлаевым) пошли в посольство России за нашими паспортами и рекомендательным письмом. У посольства оказался неприёмный день, и к десяти утра у ворот скопилась толпа — человек двенадцать русских, озабоченных своими нуждами и несчастьями. В 10.20 утра наши посольщики сжалились над соотечественниками и стали пускать нас. Ура-ура-ура! Нам вынесли наши паспорта и рекомендательное письмо на арабском языке.

Вовка, продолжая наущать меня городскому автостопу, повлёк меня на нужную нам длинную улицу Фаиза Мансура, где нам попалась машинка аж 1948 года выпуска. Водители, думая, что несчастные белые мистеры не могут найти йеменское посольство самостоятельно, завезли нас в посольский квартал и заплутали сами. Поблагодарили водителей, вышли из машины и быстро сами обнаружили йеменское посольство; а вскоре подъехали и прочие наши спутники.

Мы заполнили анкеты и вручили йеменским посольщикам всё требуемое: анкеты, загранпаспорта и их ксерокопии, деньги, фотографии и рекомендательное письмо. Взамен мы получили стопку квитанций и обещание, что послепослезавтра, в субботу, наши визы будут готовы.

Завершив все бюрократические церемонии, мы вернулись в Культурный центр собрать последнюю выстиранную и сохнувшую там одежду. Отправились гулять по Дамаску, забрели в кварталы старого города и вдоволь набродились по его узеньким улочкам, а также по базару Сук аль-Хамидия, главному рынку страны.

Вечером, пока мы пили чай в Культурном центре, нас навестила Наталья Сейид-Ахмад, корреспондентка Русского радио в Дамаске. Мы поведали ей подробности нашего автостопного путешествия. Костя Шулов озаботился поиском других журналистов, через которых мы могли бы «прославиться», но пока не обрёл их.

После радиожурналистки нас навестил, по наводке сотрудников Культурного центра, суданский студент, обучающийся в Сирии. Он оказался классным парнем и хорошо, с аппетитом рассказывал нам про свою страну, ибо был англоговорящий. Мы расспрашивали его и всё больше убеждались, что не так страшен Судан, как его малюют.

Последнюю ночь в Российском культурном центре мы ночевали вновь в подвальном кино-театральном зале, прямо на сцене среди декораций. Утром пришли сирийцы подметать и убирать сцену, готовя её к какому-то действу.

Попрощались с сотрудниками Культурного центра и разъехались из Дамаска в разные стороны, намереваясь опять встретиться в оном городе послезавтра и получить йеменскую визу. Паша Марутенков, Андрей Петров и я направились в тройке на северный выезд из города.

Остальные мудрецы также отправились досматривать разные сирийские достопримечательности. Вовка Шарлаев предлагал желающим направиться пешком через пустыню для осмотра потухшего вулкана Джебель Сис, но никто не согласился идти с ним, и Джебель Сис отложили до следующего раза. Что до нас троих, нам хотелось посетить христианские городки Сейднаю и Маалюлю.

Сменив три машины, мы приехали в городок Сейдная, лежащий среди гор. Над городом возвышался монастырь Сейднайской Божией матери, основанный в шестом веке. Это самая крупная женская обитель в Сирии, здесь обитают около тридцати монахинь и послушниц.

Мы поднялись к монастырю по крутым лестницам. Было ветрено. Оставили рюкзаки перед входом и заглянули внутрь. Монастырь оказался весьма компактен. После того, как мы осмотрели храм, к нам подошла одна из послушниц, спросила о нашей сущности и предложила пообедать. Зашли в маленькую комнатку, вероятно, специально предназначенную для кормления редких паломников: удобные сидения, столик для еды и ящик для пожертвований. Послушница принесла нам еду и тактично удалилась, чтобы не смущаться и не смущать нас.

После Сейднаи наш путь лежал в другое христианское селение — Маалюлю. Среди городов и деревень мира остались три места, где люди до сих пор говорят на том самом диалекте арамейского языка, на котором говорил две тысячи лет назад Иисус Христос и его современники. Все эти пункты находятся на территории Сирии, и Маалюля — самый известный из них.

Маалюля расположена в горном ущелье, на высоте 1650 м над уровнем моря, и поэтому здесь прохладнее, чем в Алеппо или Дамаске. Здесь находится монастырь святой Теклы (Фёклы) и другие достопримечательности. Одной из них является узкая расщелина в скалистой горе, возникшая, по преданию, тогда, когда Фёкле надо было спасаться от разбойников — скала расступилась перед нею, и святая скрылась по узкому ущелью.

В Маалюле мы провели полдня. Ночевать в монастыре не стали, и, осмотрев лишь часть интересных мест, продолжили свой путь.

На глуховатой дороге, соединяющей Маалюлю с основной автомагистралью Дамаск—Хомс—Алеппо, мы грелись не меньше получаса, прежде чем нас подобрала машина, идущая аж в Хомс. Жаль, но нам туда не надо. Как только добрались до автобана, мы попрощались с водителем и направились на поиски старинного караван-сарая, именуемого Хан-аль-рус.

Хотя по карте и по иным признакам Хан-аль-рус был совсем рядом, разыскать его никак не удавалось. К счастью, попался местный житель. Тут и обнаружилось, что памятник истории, древний караван-сарай и впрямь представляет собой настоящий каменный сарай без крыши, запущенный и старый, и используется как загон для овец.

Обошли вокруг Хан-аль-руса, посмотрели на овец и поехали в следующий город — Кутейфу.

Кутейфа оказалась странным городом. Вероятно, иностранцы здесь в диковинку, и за нами увязались многочисленные дети и взрослые, мечтающие показать нам основную достопримечательность — довольно скучную мечеть. Когда мы попросили чая в одной из лавок, нам, в качестве шутки, налили чай с очень высоким содержанием лимонной кислоты. Нормальные люди не способны были употреблять такое питьё, но я демонстративно выпил половину кружки, а второй половиной пытался угостить самого хозяина заведения, который всячески пытался отвертеться от ядовитого «чая». Присутствующие в харчевне граждане удивлялись.