Дорожные байки: 40 приключений в дороге и дома (СИ) - Кротов Антон Викторович - Страница 6

Многие — хорошо сохранившиеся, с печкой, столом, рыболовными сетями; можно найти одеяло, соль, сухари. Некоторые дома очень старые, брёвна, из которых они построены, стали светлыми от солнца и ветра. Есть и уже рухнувшие дома, а есть и весьма крепкие. Мурманская область — один из последних регионов России, где такие дома до сих пор ждут своих редких гостей. В других местах — ближе к городам — такие дома либо сгорели, либо превратились в дачи новых и средних русских, и вольный ночлег в них невозможен.

Следующий день мы шли от этого посёлка Усть-Варзуга, населённого одним жителем, до деревни Чаваньга. Справа — море, раз в несколько километров — вписочные домики. Слева — бесконечная линия телеграфных столбов за горизонт. Под ногами — мох и лишайники, иногда — песчаная тропа, иногда — влажное болото. Иногда наш путь пересекали речушки, мы преодолевали их вброд, иногда по колено, а иногда и почти по пояс в воде. Солнце совершало движения над нашими головами, и не заходило. В этот день мы преодолели 40 км.

Тут-то как раз мы и подходим к теме самоходных свойств. Вскоре они ухудшились. Пройдя пару километров, я заваливался отдыхать на приятный влажный мох; минут через двадцать подтягивался Винокуров, и с ним вместе ещё двадцать минут мы поджидали глобально отставшую женщину. С большим облегчением к вечеру мы увидали очертания домов деревни Чаваньга. Перед нами выявилась довольно шумная и быстрая река, и мы, не видя от усталости путей переправы, устроились на ночлег в ближайшей избе.

Пытаясь растопить печь, мы наполнили избу дымом: видимо, дымоход был засорен. Всё же сварили что-то и переночевали. Кстати, ходили мы тогда совсем с маленькими рюкзачками; у меня, например, был маленький «Воровский» рюкзак без навесных пакетов, в котором хранился спальник, кружка, торпеды с крупой и сахаром, карта… и вроде всё. Весил он килограмм восемь, этот рюкзак. Рюкзак Кати был немного больше, так как там хранились, вероятно, всякие женские ненужные вещи. Но причина утраты самоходности была не в рюкзаке: Катя усердно натёрла ноги, и скорость её неуклонно снижалась, начиная ещё с транзита Лодейного Поля.

Дальнейшее передвижение нашей команды было невозможным: скорость женщины, упала до 2 км/час. Нужно отправляться обратно, но и это проблематично: потребуется несколько дней, чтобы обратно пройти сегодняшние 40. Пароход не ходит. Размышляя о путях транспортировки женщин, мы уснули, и назавтра всё прояснилось.

Во-первых, через реку Чаваньга увиделся подвесной мост, в ста метрах от избы, в которой мы ночевали (вчера мы до него не дошли). В самой деревне оказался магазин (специально для нас его открыли): сгущёнка без сахара, консервы и прочее; нашлась и почта-телефон, где телефонистка, втыкая штекеры в дырки на табло, установила связь сначала с Кандалакшей, а потом и со столицей нашей Родины. Оказалось, что линия связи, сопровождавшая нас всю дорогу, идёт по периметру всего Кольского полуострова, вся до сих пор действует и до сих пор ремонтируется и проверяется связистами пешком.

Напоследок самое приятное известие: сегодня на Большую Землю (в Умбу) полетит самолёт! Он ходит дважды в неделю, и сегодня залетит именно в Чаваньгу. Билет до Умбы стоит жалкие 50 рублей.

Таким образом, мы смылись с маршрута. Аэродром — большое поле, поросшее лишайником. Будка-избушка, в ней диспетчер, он же билетёр, он же директор аэропорта в одном лице. Мы трое — единственные пассажиры. Маленький самолётик, попрыгав по кочкам, взлетел, и вот мы уже плыли в воздухе над Кольским берегом, над избушками и речушками, где мы топали пешком вчера.

— Подруга, хочешь порулить? Посмотрим, что твои друзья ели на завтрак! — предложили пилоты и посадили несамоходную женщину за руль. Рождённый ползать летать не может, но малосамоходные люди вполне способны управлять самолётом (см., например, случай Мересьева). Пилотируемые женщиной, мы пролетели Кузомень, посмотрели с высоты на церковь в старинной Варзуге, и только перед Умбой лётчики высадили Катю из-за штурвала и сами пошли на посадку. И вот мы уже стояли в восточной части города Умбы, и в ноги нам упирался — о чудо! — настоящий асфальт!

Решили поехать в соседний Мурманск. Соседний — 350 километров.

Ехать — не ходить. Хотя, по-моему, именно в этот вечер нам пришлось довольно много пройти пешком по трассе, в ожидании машин, спасаясь от неожиданно явившихся комаров. Палатку мы тогда не имели, а поморские избы-вписки были только в глухой, неасфальтированной местности. Пока шли, Катя, разумеется, сильно отставала. Не берите с собой в путь несамоходных женщин!

На другой день мы были в Мурманске. Остановились у наших давних знакомых — у Бокаревых. Лариса Бокарева работала на местном телевидении, и с удовольствием нас сняла — мы тогда были в комбинезонах, красивые такие! Олег, брат Ларисы, недавно вернулся из армии. О том, как мы его отговаривали идти в армию, как он туда пошёл, как ему там разонравилось и он хотел оттуда свалить — совсем отдельная история. Самое интересное — финал: Олег устроился работать в Мурманске… милиционером!

А после Мурманска — назад, на юг, 2000 километров проехали за короткое время, быстрее поезда, конечно. Домой, из края белых ночей, лишайников и мхов, открытых домов и чистых рек — домой, в столицу! Потом были фотографии, рассказы, ну и главное, конечно, резюме:

Не берите с собой в путь несамоходных женщин!

10. История самоходных походов

Умение переставлять ноги — очень важное умение, но когда оно есть, оно почти незаметно. Зато когда его нет, хотя бы у одного человека — то теряется скорость и портится настроение у всех участников похода. Ранее у нас не было таких пешеходных проектов, а летом 1998 года было запланировано большое пешеходное путешествие: пешком по "501-й стройке ГУЛАГа", заброшенной железной дороге Надым—Салехард. Участником похода предстояло преодолеть, как ожидалось, 330 км пешком по безлюдной местности. (Реально разные участники прошли от 280 до 400 км.)

Памятуя о случае с Кольским п-овом, решили сделать небольшое проверочное путешествие — однодневный пеший поход. Планировали доехать на владимирской электричке до Костерево, пешком на юг до Шатуры (50 км) и электричкой в Москву. Владимирской электрички не оказалось, поехали до Петушков, а было нас 12 человек, желающих проверить свою самоходность. Среди участников — Андрей Винокуров, Андрей Степанов (Дамер), Егор Пагирев и его друг Андрей Данилов (Данила), Олег Костенко, Юрий Генералов (Кактус), Дима Арбузов и другие люди, чьи имена история не сохранила. Невидимый нами Олег Моренков, опоздав на электричку, доехал автостопом до Костерево — он не знал, что мы стартовали из Петушков — и прошёл пешком сам, нас не увидев.

Район похода — самый глухой район Подмосковья. Было жарко, летали большие жирные слепни, и на разных этапах похода утратили самоходность почти все его участники. Дошли до Шатуры пешком лишь трое — О.Костенко, Д.Арбузов и автор этих строк. Из остальных часть, пройдя несколько часов, вернулась назад, часть воспользовалась автобусом на последних десяти километрах похода. Возвращались домой в тот же вечер, на электричке.

С того самого дня — 13 июня 1998 года — пошла традиция самоходных походов АВП, которые проводятся и по сей день. Второй поход прошёл вскоре — там было уже 75 километров, и выходили мы не утром, а вечером, и шли не день, а ночь. В первом походе было жарко; во втором — шёл непрерывный ливень, и только двое участников доползли всё-таки до финиша. От ст. Черусти до пос. Рязановский А.Кротов шёл 14 часов, А.Винокуров — 17.

Вскоре после второго похода настало, наконец, путешествие по Трансполярной железной дороге ("501-й стройке ГУЛАГа"), для подготовки к которому походы и затевались. Из семи участников «501-й» экспедиции в предварительных походах участвовало лишь трое; ну и прочее было раздолбайство, подробно описанное в отдельных книгах. (См., например, "Автостопом по России", "Гонки мудрости и Трансполярная магистраль"). Это отдельная история.