Через семь границ (СИ) - Кротов Антон Викторович - Страница 17

Для просушки белья между двумя соседними домами натянута длинная, скажем так, канатная дорога для белья. Высунулся из окна, прицепил мокрые вещи, отогнал их подальше от окна — они висят уже где-то над серединой двора, а ты вешаешь новые вещи на освободившийся участок проволоки. Потом, когда высохнет, так же пригоняешь их к себе и собираешь. Как потом мы заметили, такие приспособления имеются у многих.

Олег играет с сыном хозяина в нарды. Нарды — весьма распространённая игра на юге, но я не познал сущность её. Олег играл, но очень давно. Увидев, как молодёжь играет, дед берётся объяснять и вскоре сам азартно играет со своим внуком, а мы с Олегом рассматриваем книги. Приведший нас водитель всё ещё продолжает спать, скоро ложимся спать и мы.

Утром на традиционном месте встречи — Ереванском ж.д. вокзале — встретили Влада. Пока мы ездили в Карабах, Влад совершил две своих поездки. Во-первых, он занялся отвозкой Маши. Так как в посольстве России никакой помощи утратчикам рюкзаков, по-видимому, не оказывают, Влад повёз Машу в Тбилиси, желая посадить её в автобус на Москву. Но, ещё не достигув Тбилиси, ребята встретили доброжелательного грузина, который и обещал отправить Машу по назначению.

Маша обещала, прибыв в Москву, телеграфировать на почтамт Еревана о своём благополучном прибытии, но пока никаких вестей от неё не было.

Затем Влад вернулся в Ереван, а оттуда съездил в Гарни, в 30 км от Еревана, где находилось древнеармянское поселение и крепость, а также языческий храм, построенный ещё в 1 веке. В этом же районе находятся интересные пещеры, в одной из которых Владислав и заночевал. Дорогу на Гарни с малым движением машин он наполовину прошёл пешком. Вчера вечером Влад появился на вокзале, и, не найдя там нас, был очень удивлён. Размышляя о том, что делать в случае нашего непоявления, Влад уже решился было ехать в Иран самоходно… но вот и мы.

Решили сделать два дела: 1) зайти, на всякий случай, в иранское посольство, 2) сдать на проявку олегову плёнку. Но мы так долго решали, что сделать в первую очередь, что наконец опоздали в оба места. У посольства мы были в момент его закрытия — в 17.00. Уходящая сотрудница посольства, впрочем, посоветовала нам приходить в понедельник. Плёнку же так в проявку и не сдали.

Так же долго мы спорили, где будем ночевать. Победила совершенно непонятная мысль отправиться на северный выезд из города и заночевать там. Туда и направились.

Пока мы ещё спорили, где будем ночевать, зашли на рынок, который находится совсем рядом с иранским посольством, на улице Комитаса. Там мы решили поискать какой-нибудь ненужный арбуз или дыню. Арбуз и дыню нам подарили. Ещё мы получили целый пакет (килограмма три) помидоров, а случилось это так. Видя наш интерес к помидорам, продавец предложил отдать все остатки всего за 100 драм. Потом, видя, что мы не соглашаемся — за 50 драм. Потом — мы и 50 драм не хотели заплатить за эти помидоры — нам подарили их бесплатно.

Но куда девать столько помидоров? Идём по улице, рядом — куча арбузов. Мы — к продавцу!

— Здравствуйте! Давайте меняться: мы вам три килограмма помидоров, а вы нам какой-нибудь арбузик.

— Да возьмите арбуз, зачем мне помидоры!..

Идём по улице уже с двумя арбузами и с мешком помидоров. Проходим другую кучу арбузов.

— Здравствуйте! Давайте мы вам подарим пакет помидоров, а вы нам арбуз подарите!

— Да берите арбуз! — и мы идём по Еревану уже с тремя арбузами.

Как мы не пытались избавиться от неразменных помидоров: в обмен на другую еду, в качестве оплаты проезда в автобусе и т. д., — избавиться от помидоров не удавалось. В результате мы прошли весь город, и, добравшись до большой въездной стелы «ЕРЕВАН», расположились там со своими арбузами и помидорами и съели часть из них.

Владиславу это так понравилось, что он предложил написать книгу «О вкусной и научной пище» и включить туда «Метод неразменных помидоров». Надо сказать, что у меня с Владом были постоянные споры по поводу пищи: он всегда искал какую-то особо вкусную пищу, мог перенюхать два десятка дынь, пока не определит на нюх хорошую, мог перепробовать десять сыров, прежде чем купит самый дорогой и, по его мнению, хороший. Я же утверждал, что вкус — не главное свойство пищи. Так мы в темноте, поедая арбуз на ветру на ступенях въездной стелы «Ереван», спорили о пище, а потом легли спать.

Двадцать третье августа мы решили посвятить двум занятиям.

Во-первых, посетить Эчмиадзин. В этом старинном городке, в двадцати километрах от Еревана, находится армянский кафедральный собор, построенный ещё в 303 году, через два года после принятия Арменией христианства. Есть и другие, более «новые» (но также очень древние) соборы. Здесь находится и резиденция католикоса (патриарха) всех армян.

Второе, что нам было необходимо — отправить письма в Москву научным способом. Из любого крупного города мира легко можно отправить письма в Москву, потратив ничтожную сумму, при этом письма дойдут весьма быстро, за два-три дня! Метод прост: ты приходишь в аэропорт, подходишь к месту регистрации пассажиров любого рейса на Москву, и вручаешь пассажирам, с просьбой опустить в Москве, свои конверты (открытки) с российскими марками.

Ереванский международный аэропорт «Звартноц» находится примерно на полдороги между Эчмиадзином и Ереваном. Мы решили поехать в Эчмиадзин, затем в аэропорт, отправить письма и заночевать там, а в воскресенье вернуться в Ереван, ожидая получить вскоре вожделенную иранскую визу.

Эчмиадзин оказался необычным городом — по обилию старинных церквей его можно сравнить с нашим Владимиром. Впрочем, он более провинциальный, более пыльный и более торговый. В тени тысячелетних церквей росла неспелая ежевика. Вдоль тенистой аллеи стояли застеклённые изображения Эчмиадзинских храмов, для тех, кому лень смотреть их в натуре. В храмах — свечи, довольно много людей, прохладно и загадочно. Ходили по городу долгое время. Ближе к вечеру получаем на базаре подарочный арбуз. Затем, когда проходим мимо алкогольной лавки, нас зазывает хозяин, знакомится и угощает коньяком.

В Армении, вообще, приятно ходить с рюкзаком и тем самым привлекать внимание жителей. Сразу видно, что ты человек не местный, турист, с тобой заговорят и ты с большой вероятностью получишь какие-нибудь блага: угощение или ночлег… Везде уличные торговцы пирожками, арбузами, семечками угощали нас своими товарами. Поэтому у нас выработалась специальная походка: проходя мимо торговцев, несколько снижаем скорость; торговцы обращают на нас внимание, спрашивают «Коконаци?», угощают своими продуктами. Если бы у нас не было рюкзаков, нужно было бы сделать надувные рюкзаки, которые выдавали бы в нас людей приезжих.

Аэропорт «Звартноц» оказался весьма современным, с множеством подъездных дорог и развязок для машин, с огромной башней, возвышающейся над зданием аэропорта, с просторными залами ожидания… Впечатляет.

Сейчас возможности аэропорта используются едва ли на треть. На Москву, впрочем, рейсов много, ежедневно, иногда даже несколько в день.

Мы написали послания. До отправления ближайшего рейса в Россию оставалось несколько часов, и мы решили исследовать помещения аэропорта. Вскоре на третьем, верхнем этаже мы обнаружили дверь и тёмную ведущую вверх лестницу. Достали фонарики… Мы поднялись почти на 40 лестничных пролётов, понимая, что находимся в башне, которую видели с трассы. Наконец, перед нами освещённая площадка и дверь.

Постучали. Заходим. Перед нами священная комната, диспетчерская. Диспетчера были немало удивлены и обрадованы нежданным гостям. Единственное, что огорчало их, — нечем нас угостить. Мы не огорчились на это и целый час слушали рассказы главного диспетчера о работе и о жизни. По его словам, во времена СССР он часто летал в разные города, как мы бы сказали, «авиастопом». Единственно за что приходилось платить — за городской транспорт. Прилетел куда-нибудь в Иркутск, а за автобус надо платить. Теперь же летать «авиастопом» стало куда труднее и не только за автобус, но и за самолёт платить приходится.