Мы, аристократы - 3 (СИ) - "Бастет Бродячая Кошка" - Страница 69

  - Ты говорил, я разобью красивый шарик, а вот он целый, - с гордостью заявил вождь. - Чтобы он был целый, я его не трогаю, как ты говорил. Я только вечером выношу его к костру, чтобы на него посмотрело всё племя.

  Бэйн передёрнулся, услышав, что артефакт ежедневно подвергается угрозе упасть на камни и разбиться.

  - Ты совсем не бережёшь красивый шарик, Грымг, - произнёс он с тщательно скрываемой яростью.

  - Я вождь. Я радую племя красивым шариком. Племя уважает меня, - снисходительно разъяснил он кентавру вершину своей внутренней политики.

  - Поговорим опять о шарике? - предложил Бэйн.

  - Поговорим, - согласился вождь.

  Дальше у них пошло по накатанной колее. Грымг с артефактом в руках отправился к племенному костровищу, мы с Бэйном последовали за ним. Там он положил артефакт на высокий вогнутый сверху камень, видимо, установленный специально для показа драгоценности, и уселся на соседний плоский. Бэйн подогнул копыта и присел напротив вождя на землю, слежавшуюся как камень. Я же, будучи при нём в качестве сопровождающей мухи, не торопился слезать с метлы и потому повис рядом. Прочие великаны, привлечённые нашим присутствием и красивым шариком, мало-помалу стали подходить и расаживаться вокруг костровища.

  - Ты возьмёшь за красивый шарик двадцать коров? - начал Бэйн.

  - Нет, - важно обронил вождь. - Двадцать коров мы быстро съедим, а шарик всегда останется с нами.

  - Шарик может разбиться и ваше племя останется ни с чем, а коровы вкусные.

  - Нет, я и сорок коров не возьму.

  Я слушал их бесплодный торг, и в моей голове понемногу созревало решение. Когда оно окончательно сформировалось, я во время очередной паузы в переговорах тихонько подсказал его Бэйну.

  - А это будет надёжно? - обеспокоенно спросил кентавр. - Если трансфигурация исчезнет, великаны объявят нам войну.

  - Ритуал трансфигурации считается необратимым преобразованием. Изделие, полученное через него, не поддаётся Фините инкантатем и неизвестны случаи его самовольного возвращения в прежнюю форму.

  - Грымг, а ты поменяешь красивый шарик на очень красивый шарик? - предложил Бэйн.

  - Так не бывает, - глубокомысленно ответил вождь. - Никто не меняет лучшее на хорошее.

  - Понадобится животное средней величины - овца, коза, собака, - быстро шепнул я Бэйну.

  - Я возьму красивый шарик и овцу, - сказал он вождю. - Или красивый шарик и козу.

  - Покажи мне очень красивый шарик, - потребовал Грымг.

  - Со мной человеческий Избранный. Если ты дашь ему живую овцу или козу, он создаст для тебя очень красивый шарик.

  - Так же, как этот? - деловито уточнил вождь, мозгов которого хватало для понимания, что шарики ниоткуда не берутся. - Эта козявка - мастер по шарикам?

  - Да.

  - Но если мне новый шарик понравится меньше, я не поменяюсь. И овцу мне вернёшь. - Грымг оглядел собравшееся вокруг племя. - Эй вы! Вот ты, - он ткнул толстым пальцем в первого попавшегося великана. - Приведи из наших запасов овцу. Большую! А ты, козявка, делай шарик.

  Пока ходили за овцой, я расчистил подходящую площадку, нарисовал на ней гептаграмму пятнадцати футов в диаметре и начертил в её углах необходимые руны. С помощью палочки всё получалось быстро и точно. Великанское племя наблюдало за моей работой, затаив дыхание. Когда ритуальный круг был подготовлен, я призвал булыжник размером с голову вождя, и тут как раз привели овцу. Болевые эманации в этом ритуале не требовались, поэтому я обезболил и усыпил овцу, а затем левитировал животное в центр гептаграммы. В двух футах над ним я подвесил магией трансфигурируемый булыжник.

  Провозился я над булыжником около часа, но результат того стоил. У меня получился полупрозрачный шар чуть меньше головы великана, переливающийся изнутри всеми оттенками тёплых тонов от золотистого и нежно-розового до огненного и насыщенно-бордового. Шар завораживал, во всех отношениях блестяще выполняя то, для чего он был создан - быть красивым и приковывать внимание. Об его прочности я тоже не забыл, учитывая условия его эксплуатации. Око Ясновидения рядом с этой великолепной штуковиной выглядело тусклым комком затвердевшего воска.

  Великаны благоговейно уставились на новую игрушку, а Бэйн стал дозываться Грымга, тоже заглядевшегося на моё изделие. Наконец ему удалось отвлечь вождя от созерцания.

  - Грымг, ты согласен на обмен?

  - Да, - подтвердил тот с некоторой поспешностью, потому что кентавр мешал ему любоваться новым шариком.

  Я наложил Эгиду на артефакт - не хватало еще, чтобы он разбился, когда дело было уже сделано - и призвал его к себе, а затем передал Бэйну. Великанам было не до нас, поэтому на наш уход никто не обратил внимания. Мы покинули посёлок и отправились назад.

  Время у великанов пролетело незаметно, а зимний день был коротким. Уже темнело, обеденное время давно прошло. С горы мы спустились на нервном возбуждении, но вскоре ощутили, насколько мы вымотались и устали. Вдобавок мы весь день ничего не ели, и я предложил Бэйну остановиться и перекусить. Едой в дорогу он не озаботился, зато у меня были припасы, взятые из Хогвартса. Рассиживаться было некогда, да и время года к этому не располагало, и, наскоро поев, мы продолжили путь.

  Бэйн нёс артефакт в руках, что замедляло его бег, а я на метле приноравливался к его скорости. Помощь я не предлагал, понимая, что он не расстанется с реликвией. Когда мы наконец приблизились к местам проживания кентавров, стемнело так, что мне пришлось приложиться к Дозорному зелью. Бэйн свернул сразу к святилищу, которое по-прежнему охранялось, и водрузил Око Ясновидения на постамент. Напоследок я снял с артефакта Эгиду, и мы вернулись в стойбище.

  Едва мы показались между хатками, как ко мне метнулся Тед, который извёлся за время моего отсутствия.

  - Сюзерен, ты как? На тебе лица нет!

  - Я вправду устал. Трудный был денёк.

  - Вы сделали то, за чем ходили?

  - Да. Артефакт уже в святилище.

  - А за нами тут пришли. Из Хогвартса, где-то час назад.

  Похоже, мои планы проспать двенадцать часов подряд накрылись медным тазом.

  - Кто пришёл? Дамблдор?

  - Нет, Хагрид и Грейнджер с Лонгботтомом и Уизли. Они на той поляне с крокусами. Кентавры препираются с ними и тянут время до вашего возвращения. Звёзды сказали им, что вы вернётесь скоро и с успехом.

  - Не обманули звёзды, - хмыкнул я. - Могли бы добавить, чтобы нам ужин к этому времени приготовили.

  - А он и готов, идём!

  Тед потащил меня туда, где нас кормили. Здесь и нашёл нас Бэйн, которому тоже доложили о том, что за нами пришли из Хогвартса и не желают уходить обратно.

  - Мы можем отослать их, чтобы за вами вернулись завтра утром, - сказал он, глядя, как я наворачиваю кашу.

  - Зачем нам лишние проблемы? - отозвался я, подчищая миску. - Идёмте к ним. Скажите им, что в другой раз вы задержанных так легко не отпустите, а на этот раз - так и быть... Пусть опасаются, им не повредит.

  Мне показалось, или на непроницаемом лице Бэйна мелькнула тень усмешки? А я был уверен, что кентаврам чувство юмора абсолютно чуждо.

  Бэйн кликнул ещё одного кентавра, и мы отправились на поляну - они бегом, мы на мётлах. Прибыв на место, мы спешились и вышли из леса между Бэйном и его спутником, изображая конвоируемых. По поляне топтался Хагрид, трое дежурных кентавров и неугомонная тройка грифов с Люмосами на палочках. Бедные цветочки...

  Первыми нас заметили кентавры-охранники. За ними - Грейнджер, которая со всех ног пустилась к нам. За ней подтянулись парни и Хагрид.

  - Поттер, Нотт! - воскликнула девчонка. - Мы всё-таки заставили их отпустить вас!!! Поттер, ты чуть живой, что они с тобой делали?! - ужаснулась она, вглядевшись в моё лицо.

  - Я объявил голодовку, чтобы нас поскорее отпустили, - на ходу сочинил я.

  - Гарри, Гарри, ты уж прости, не уследил я, - стал сокрушаться обо мне Хагрид, начисто игнорируя Нотта. Видно, лесничий в какой-то мере еще считал своим меня - но не Теда.