Полет длиною в жизнь - Стил Даниэла - Страница 93

И она ему поверила — ей просто ничего другого не оставалась. Поверила и обрадовалась, что увидит его хотя бы в праздники.

Телефонный звонок раздался утром накануне Рождества, когда Кейт с Кларком Александром украшали елку блестящим «дождем» и гирляндами. Мальчуган то и дело вскрикивал от восторга, Кейт тоже пребывала в отличном настроении и мурлыкала себе под нос какую-то популярную песенку. После завтрака она позвонила секретарше Джо Хейзл, и та сказала, что все они тоже ожидают его возвращения сегодня. Но когда она сняла трубку, то услышала голос Джо, и у нее оборвалось сердце. Он явно звонил откуда-то издалека: на линии бушевали сильные помехи, раздавался какой-то треск и шипение. Судя по всему, Джо приходилось кричать в трубку, и все равно она почти ничего не слышала.

— Что?.. Что ты говоришь — я не слышу! Где ты?! — Кейт тоже старалась говорить отчетливо и громко, чтобы он понял.

— …Застрял… Токио, — послышалось в ответ.

— Как — в Токио?.. Почему?! Ты же был в Гонконге!

— Опоздал на рейс, на пересадку. — В трубке по-прежнему трещало и хрюкало, но теперь Кейт слышала его чуточку яснее. — …Переговоры. Задержался… очень трудно… Нужно будет снова лететь… после праздников. Очень сложное положение с азиатскими линиями…

Кейт с трудом сдерживала слезы. Она знала, что должна что-то сказать, но не могла, и пауза затягивалась.

— Мне очень жаль, дорогая, но ничего не поделаешь. Я вернусь через пару дней… Кейт! Ты меня слышишь?!

— Да, я тебя слышу, — ответила она, вытирая глаза и стараясь скрыть свое разочарование. — Что ж, до встречи.

Спорить с ним все равно не имело смысла, она ничего бы не изменила, только напугала Джо еще больше. Ей вообще не хотелось ни спорить с ним, ни что-то доказывать — Кейт хотела только одного: быть ему хорошей женой, что бы это ни означало.

— …Счастливого Рождества… Поцелуй за меня детей, — донеслось до нее, и Кейт машинально кивнула.

— Я люблю тебя! — крикнула она в трубку, надеясь, что он сумеет расслышать ее сквозь вой и треск помех. — Счастливого Рождества, Джо!..

Но он уже отключился. Что-то разъединилось на линии, и они перестали слышать друг друга. Это показалось Кейт таким несправедливым и жестоким, что она упала в кресло и, не обращая внимания на стоявшего тут же Кларки, бурно разрыдалась.

— Не плачь, мама!

Мальчик вскарабкался к ней на колени, обнял ручонками за шею, и Кейт крепко прижала его к себе. Она не сердилась на Джо, просто разочарование, которое она испытывала, было слишком горьким. Джо, скорее всего, действительно был ни в чем не виноват, и Кейт понимала это, но успокоиться не могла, и слезы все текли и текли по ее щекам. Что ж, такая, видно, у нее судьба… Кейт заставила себя припомнить страшный декабрь сорок третьего года, когда она узнала, что самолет Джо сбит. Тогда ей тоже было плохо. Даже хуже, чем теперь, — ведь она думала, что он погиб и никогда не вернется. Сейчас она знала, что Джо жив, и это служило ей пусть слабым, но все-таки утешением.

Рождество без Джо прошло как-то тихо, хотя нельзя было сказать, чтобы праздник не удался совсем. В сочельник они ели мороженое со свежими персиками, которые по просьбе Джо один его товарищ привез из Калифорнии, а на следующий день, сразу после завтрака, Кейт и дети открыли свои подарки.

К обеду приехал Энди: он собирался взять Кларка Александра на пару дней к себе, чтобы пообщаться с сыном и сводить его в цирк. Кейт знала, что Энди собирается жениться, и была рада за него — она надеялась, что на этот раз он сделал правильный выбор. С ней ему не повезло. Теперь Кейт знала твердо, что выходить замуж нужно только за того, кого любишь. Кейт любила Джо и была счастлива с ним, несмотря на все проблемы и трудности, которые возникали буквально на каждом шагу. С Энди ей было легче и проще, но его она не любила и в конце концов они, наверное, все равно бы разошлись.

— Привет, Кейт, — сказал Энди, неловко переминаясь с ноги на ногу.

После развода они держались друг с другом вежливо, но никаких дружеских отношений между ними так и не возникло. Кейт знала, что он до сих пор бывает у ее родителей в Бостоне, но она не возражала. В конце концов, Энди был отцом ее детей, к тому же Элизабет всегда любила его больше, чем Джо. Кстати, именно от матери Кейт узнала, что у Энди есть невеста.

— С Рождеством, Энди, — сказала она и пригласила его войти. Энди заколебался, и, угадав, что его смущает, Кейт добавила: — Заходи-заходи, я одна. Джо в командировке.

— В Рождество?! — Брови Энди изумленно поползли вверх, но он быстро справился с собой. — Это… гм-м… довольно необычно, — сказал он вежливо. — Должно быть, тебе нелегко одной.

— Это, конечно, не слишком приятно, — согласилась Кейт, — но я привыкла. Джо очень много работает. Вот сейчас он опять застрял в Японии по пути из Гонконга.

— Опять?.. — переспросил Энди. Кейт растерялась, не зная, что ответить, но ее спас Кларк Александр, который очень своевременно бросился отцу на шею. Следом ковыляла Стивени. Она уже узнавала родного отца и, кажется, по-своему любила его, но сегодня ей предстояло остаться дома.

— Я слышала, ты собираешься жениться, — заметила Кейт, когда Кларк Александр побежал одеваться.

— Да, собираюсь, — кивнул Энди. — Но это произойдет не раньше июля. Я пока выжидаю…

Они оба улыбнулись, без слов поняв друг друга. «Чтобы не сделать еще одной ошибки», — хотел сказать Энди, и Кейт догадалась, что после того, как он обжегся один раз, он просто не мог очертя голову бросаться в новый брак. Энди хотел все проверить заранее, выяснить, уточнить, хотя даже за десять лет это было вряд ли возможно.

— Пуганая ворона куста боится! — по привычке поддразнила она его, но тут же спохватилась. — Не слушай меня, это я так, к слову… Надеюсь, у тебя все будет хорошо. Во всяком случае, я желаю тебе всего самого лучшего. И счастливого Рождества… — добавила она, увидев выходящего из комнаты сына. Он был уже в курточке и в перчатках. Подойдя к отцу, Кларк Александр крепко взял его за руку, и у Кейт отчего-то защемило сердце.

— И тебе того же, — ответил Энди. Потом Кейт попрощалась с сыном, и они ушли, а Кейт подхватила на руки Стивени и понесла в детскую.

Остаток праздника прошел для Кейт совершенно обыкновенно и как-то по-будничному. Она прибралась в квартире, приготовила ужин, поиграла с дочерью, посмотрела телевизор. Несколько раз она пыталась дозвониться до Джо, но не смогла пробиться — линия постоянно была занята, и Кейт бросила это бессмысленное занятие. Она сказала себе, что давно пора бы перерасти свои детские обиды, но когда вечером позвонила Элизабет, голос Кейт дрожал и срывался, и она поминутно кусала губы, чтобы не заплакать. С грехом пополам ей удалось убедить мать, что у нее все в порядке, после чего она положила трубку почти с облегчением.

Джо позвонил ей только через два дня — уже из Невады.

— Я приеду под Новый год, тридцать первого, — объявил он почти радостно, и Кейт мысленно добавила к его словам коротенькое «может быть». Может быть, он действительно появится в канун Нового года, если ничего не задержит его в Неваде, если его снова не вызовут в Лондон, Токио, Гонконг. Она больше не доверяла его обещаниям, особенно когда они давались таким радостным тоном. Джо как будто делал ей одолжение и ждал, что она тоже порадуется вместе с ним тому, что они наконец-то увидятся. Кейт и радовалась, но радость ее отравляло сознание того, что ею пренебрегают ради какой-то вдовы, ради каких-то дурацких профсоюзов… Она сама скоро забастует, как те профсоюзы, если в их жизни ничего не изменится.

Кейт действительно расстроилась. В канун Нового года они с Джо собирались пойти с друзьями в ресторан и протанцевать до утра, но теперь она была почти уверена, что из этого ничего не выйдет. Джо наверняка опоздает, и ей придется остаться дома с детьми, чтобы ждать его. А когда он наконец явится, на часах наверняка будет без четверти двенадцать или без четверти час; они выпьют по бокалу шампанского, и Джо завалится спать, потому что он наверняка устанет от перелета через всю страну и от всего остального тоже. А ей останется только неподвижно лежать рядом с ним, молчать и смотреть в потолок.