Порожденная иллюзией (ЛП) - Браун Тери Дж. - Страница 11

Он никогда не признает меня своей дочерью.

Ему даже не известно о моем существовании.

И готовясь ко сну, я не могу не задаваться вопросом: являются ли мои способности проклятием, бременем, которое я должна нести как незаконнорожденная дочь Гарри Гудини?

Глава 6

Несмотря на усталость, чтобы заснуть, мне требуется целая вечность, и когда это наконец удается, сплю я беспокойно. Постоянно просыпаясь и в глубине души испытывая страх, что Уолтер вернется. Но постепенно мое тело расслабляется, и я погружаюсь в глубокий сон.

Электрические вспышки. Картинка за картинкой. Меня окружает черная как смоль вода. Сбитая с толку и растерянная, я никак не могу выбраться на поверхность. Мои руки, крепко связанные за спиной, бесполезны. Легкие горят от нехватки воздуха. Смерть кружит вокруг словно акула, но боюсь я вовсе не за себя. Перед глазами появляется прекрасное лицо моей матери, ее ноздри раздуваются, глаза расширены от страха... И я слышу, как она снова и снова выкрикивает мое имя.

Задыхаясь, я резко сажусь в кровати. Сердце бешено стучит. Вокруг все еще чувствуется аромат жженого сахара. Дрожа, я сбрасываю одеяло, выскальзываю из комнаты и на цыпочках крадусь по коридору. И только увидев маму, все еще мирно спящую, услышав ее тихое дыхание, я чувствую, как мое сердце начинает успокаиваться.

Был ли это обыкновенный кошмар? Или предчувствие грядущего? Что со мной происходит? У меня никогда не было таких вот повторяющихся видений. И, конечно, никогда прежде я не предсказывала ничего, связанного со мной и мамой. Великая война, эпидемия испанки[3] и «Титаник»... Предвидеть все это было достаточно жутко, но нынешние видения ужасны совершенно по-новому. Возможно, это и не видения вовсе. Но что же тогда?

Правда я и с мертвыми парнями никогда прежде не разговаривала.

Я моргаю и растираю лицо ладонями, стараясь избавиться от тупой, ноющей боли в голове. Возможно, после краткого визита Уолтера в мое тело осталось нечто большее, чем просто плохие воспоминания. Сколько раз мы с матерью находили в номерах отелей отвратительные следы пребывания предыдущих постояльцев? Может, в этот самый момент мои внутренности испачканы какими-нибудь призрачными отбросами.

Не в силах побороть дрожь, я умываюсь, надеваю сине-белое матросское платье и быстро провожу гребнем по своим темным волосам. Теперь, когда они такие короткие, за ними гораздо проще ухаживать. Мама возражала против стрижки, утверждая, что мои длинные волосы увеличивают контраст между нами на сцене. Но я думаю, что это связано, скорее, с ее нежеланием признать, что я уже взрослая. Ведь если я уже превратилась в молодую женщину, то кто же теперь она сама?

Я надеваю туфли и синее шерстяное пальто с запахом, беру корзину и выхожу из квартиры. Не забываю дважды проверить замок и только потом спускаюсь вниз по лестнице. Я и в обычные дни крайне осторожна – вы же помните, чем я занимаюсь? – но сейчас я совершенно напугана. Приближаясь к последним ступенькам, слышу, как открывается дверь на первом этаже и здороваюсь:

– Доброе утро, мистер Дарби.

Старик с ворчанием закрывает дверь. До сих пор он не то чтобы с распростертыми объятиями принимал от меня знаки дружеского внимания, но я настойчиво не оставляю попыток. Мне до смерти хочется заглянуть в соседскую квартиру и выяснить, что же стоит за всем этим доносящимся оттуда шумом, но я не уверена, что готова снова столкнуться с Коулом. У меня скопилось слишком много вопросов, и я боюсь получить на них ответы.

Я открываю дверь, и меня встречает поток холодного октябрьского воздуха. Я поплотнее запахиваю пальто, сожалея, что вместо теплых шерстяных чулок теперь ношу шелковые. Во взрослении есть и свои недостатки.

В газетном киоске на углу я покупаю «Дэйли Ньюс», «Таймс» и «Сан» и кладу газеты в корзину. Мама захочет посмотреть, есть ли в прессе какие-нибудь отзывы о нашем вчерашнем шоу. Затем разворачиваюсь и иду в сторону Бродвея. Вчера по пути в театр я заметила книжный магазин, притулившийся между кафе и шляпной лавкой. Судя по тому, что я разглядела, это был магазин как раз того типа, который нравится мне больше всего: старый, затхлый и доверху набитый книгами. Книгами, в которых однажды могут найтись ответы на вопросы о моих способностях.

В изданиях о спиритизме, парапсихологических явлениях и колдовстве, как правило, встречается сплошная чепуха, но иногда удается найти и интересные лакомые кусочки информации, и я добавляю их в гобелен знаний, который пытаюсь сплести. И сейчас, учитывая посетившие меня видения, найти ответы кажется важным, как никогда.

Я спешу вниз по оживленной улице, сильнее кутаясь в пальто от порывов холодного ветра. Если я правильно запомнила, книжный должен быть как раз перед Площадью Колумба. Пешком это оказалось гораздо дальше, чем я думала, и к тому времени, как я вижу вывеску шляпной лавки, мои пальцы уже немеют.

Какое облегчение оказаться в тепле книжного магазина! Мгновение я не двигаюсь, позволяя глазам привыкнуть к тусклому освещению, и оглядываюсь вокруг. Вместо того, чтобы ровными рядами стоять на полочках, книги как попало громоздятся везде, где только можно. Это, конечно, означает, что найти что-то полезное будет гораздо сложнее, но мне импонирует беспорядок.

Пожилая женщина за прилавком строго смотрит на меня поверх очков:

– Если вы ищете светскую хронику, то ошиблись адресом.

Я качаю головой и заверяю:

– Нет. У вас есть что-нибудь по… – Я уже готова сказать «оккультизму», но что-то в том, как женщина поджимает губы, меня останавливает. – Эм-м… по истории?

Скептически хмыкнув, она ведет меня к секции в задней части магазина. Я жду, пока женщина уйдет, и только потом начинаю разглядывать полки. Возможно, мне удастся найти что-нибудь самостоятельно. Есть и худшие способы провести субботнее утро. Однажды я совершенно случайно обнаружила книгу Роберта Хаэра, написанную более пятидесяти лет назад. Называется «Экспериментальное исследование проявления духа, доказательства существования призраков и их общения со смертными». Тогда я впервые прочитала книгу, где спиритизм рассматривался с научной точки зрения, а не просто перечислялись непроверенные данные. Конечно, я и сама до вчерашнего дня относилась к общению с мертвыми более скептически.

Мысли о прошлом вечере напоминают мне о разговоре с Синтией Гейлорд. Что это за Общество психических исследований? Они изучают экстрасенсорные способности? Стоит спросить об этом у миссис Гейлорд при следующей встрече. Я уныло пялюсь на старые талмуды по истории – найти что-либо в таком беспорядке вряд ли возможно. Собравшись с духом, я возвращаюсь к служащей. Она стоит за прилавком, уткнувшись в лежащую перед ней большую книгу, и даже не замечает моего приближения. Звенит колокольчик над дверью за моей спиной, но женщина по-прежнему остается неподвижна.

– Простите, – наконец не выдерживаю я.

Она прижимает палец к месту, на котором остановилась, и одаривает меня хмурым взглядом:

– Могу я вам чем-то помочь?

– Да. У вас есть книги по оккультизму? Или что-то об Обществе психических исследований?

Служащая хмурится еще сильнее.

– Я никогда не слышала об Обществе психических исследований. Но небольшой раздел с оккультной литературой у нас есть. Вы ищете что-то конкретное?

– Есть что-нибудь об Эмме Хардинг-Бриттен[4] или Нелли Бригхем?

Обе эти женщины были спиритуалистками в конце прошлого века, и некоторым из сверхъестественных событий, произошедших на их сеансах, так и не смогли найти объяснения.

Служащая фыркает:

– Вам придется искать самостоятельно.

Ее каблуки нетерпеливо стучат по деревянному полу, а я иду следом и задаюсь вопросом: эта женщина ненавидит свою работу или просто испытывает ничем не объяснимую неприязнь ко мне? Она указывает на полку в полуметре над нашими головами, разворачивается и торжественно удаляется. Я замечаю в конце прохода стул-стремянку и беру его.