Комната старинных ключей - Михалкова Елена Ивановна - Страница 15

Невозможно заметить, куда она прячет эта железку. Может быть, Анжей просто угадывает логику ее действий?

– Давайте попробуем снова, – попросила она.

Доктор усмехнулся.

– Что ж, прошу вас.

На этот раз Полина не положила руки на стол, а развела их в стороны. Доктор повел носом, точно принюхиваясь.

– Левая.

Полина перепрятала ключ и подняла руки вверх.

– Правая.

Положила кулаки на стол.

– Правая.

– Вы подглядываете?!

– Нисколько.

– Тогда скажите, в какой руке сейчас.

– В правой.

– А сейчас?

– В левой.

Полина обескураженно раскрыла левую ладонь. В ней лежал ключ.

Они сыграли еще восемь раз. Ковальский угадывал безошибочно. Ему хватало секунды, беглого взгляда, чтобы определить, куда она спрятала искомое.

На девятый раз Полина, убрав руки за спину, незаметно выронила ключ. Он скользнул по подолу платья и бесшумно упал на сиденье за ее спиной. Девушка быстро выставила сжатые кулачки перед Ковальским.

Анжей хотел что-то сказать, но осекся на полуслове и нахмурился. Наклонил голову вправо, влево… И с уверенностью заявил:

– Ключа у вас нет.

Полина подняла руки.

– Все, сдаюсь! Как вы это делаете?

– Сначала верните пропажу.

Когда ключ снова лег на стол, Ковальский откинулся на стуле назад.

– Это ведь фокус, правда? – с надеждой спросила Полина.

– Вам хочется, чтобы это был именно он? Тогда мне придется вас огорчить. Я действительно знаю, в какой руке вы держите ключ. Эта способность у меня с раннего детства и касается только ключей. Я их люблю, и они платят мне взаимностью.

– А как вы это знаете? – спросила Полина, подавшись к нему.

Доктор озадаченно посмотрел на нее.

– Каким образом вы это понимаете? – поправилась девушка. – Что вы видите, когда осознаете, где он?

Анжей одобрительно хмыкнул:

– Хороший вопрос. Вы первая, кто задает его. Представьте, что я зажал в кулаке майского жука, а он пытается выбраться. Если вы посмотрите на мои руки, то по мельчайшим, почти незаметным деталям поймете, что в одном кулаке что-то живое. Вот так же и со мной: мне кажется, будто что-то пытается выбраться из вашей руки.

Он посмотрел на вытянувшееся лицо Полины и рассмеялся:

– Не пугайтесь вы так! Это всего лишь попытка объяснить, что я чувствую. Возможно, неуклюжая. А вот это, – он взял ключ и покачал его в ладони, – только кусок металла, которому придали нужную форму. Он не заползет ночью вам в ухо.

Но Полина уже думала о другом.

– А в комнате? В комнате вы тоже можете найти спрятанный ключ?

Улыбка растаяла на губах Доктора.

– Вы задаете на редкость точные вопросы, моя дорогая. Нет, я не способен отыскать его в комнате. Может быть, вы даже сделаете из этого факта какой-нибудь вывод?

Полина внимательно посмотрела на Ковальского, ища в его глазах следы насмешки. Но Доктор, кажется, не шутил.

Поняв, что ее действительно похвалили, Полина перестала чувствовать себя тупицей и приободрилась. Можно не бояться: никто не будет ругать за неверные отгадки.

Как только она расслабилась, ответ пришел сам собой.

– Может быть, потому, что ключ должен быть связан с человеком? Тогда ваши способности обостряются, и вы начинаете видеть его.

– Отлично! Честно говоря, я не ожидал, что вы так быстро найдете правильное решение. Даже я сам не сразу нашел его. Теперь вы почти все обо мне знаете.

Полина подавила нервный смешок. После рассказа Ковальского она окончательно запуталась.

Доктор пришел ей на помощь.

– Все очень просто, – сказал он. – Я подбираю ключи к людям.

– К людям нельзя подобрать ключ, – вырвалось у девушки.

– Ошибаетесь. Не только можно, но даже нужно. И многие мои клиенты это осознают. Потому они и приходят ко мне.

– Клиенты?

– Ну, разумеется. С кем, по-вашему, я имею дело?

– Честно говоря, я уже не понимаю, – призналась Полина. – Мне казалось, вы кто-то вроде психотерапевта…

– Почти. С некоторыми особенностями. Ко мне приходят люди с проблемами. В этом нет ничего удивительного. Согласитесь, было бы странно, если бы человек шел к врачу, не имея проблем. Мы не говорим о профилактике, ибо ею я не занимаюсь, только о лечении! Пока все понятно?

Полина кивнула.

– Итак, мои клиенты приходят ко мне и рассказывают о том, что их гложет. Это могут быть страшные сны, от которых они не могут избавиться. Или вопрос, на который чрезвычайно важно найти ответ. Или неотвязные мысли, или тоска по кому-то, или нерешенная задача… Человек говорит со мной, а я слушаю его. Иногда спрашиваю о чем-то. Но, как правило, молчу. Некоторых достаточно послушать всего полчаса. Для других будет мало трех дней. Были люди, остававшиеся у меня неделями, до тех пор, пока мы не подбирали ключ.

– Ключ?

– Да. В буквальном смысле. Я нахожу среди своих ключей, – Ковальский обвел рукой стены, – один-единственный. Тот, который подходит конкретному человеку. Причем подходит именно в этой ситуации. Если он же придет ко мне через полгода с иной проблемой, ключ будет другим! Вы понимаете?

Полина по-прежнему ничего не понимала, но на всякий случай кивнула.

– Ключ должен подходить точь-в-точь: малейшая неуверенность все погубит. Как невозможно открыть замок ключом, всего лишь похожим на настоящий, так невозможно и помочь человеку, подобрав что-то близкое – но не в точности то, что требуется. Попадание должно быть абсолютным! Стопроцентным!

Разволновавшись, Ковальский до хруста сжал пальцы.

– И что же вы делаете потом с этим ключом? – осторожно спросила Полина.

– Отдаю его пациенту, конечно. – Анжей казался удивленным ее вопросом.

– А он?

– Может делать с ним все, что заблагорассудится. Обычно ключ носят с собой, смотрят на него…

Каждый решает сам. Но логично, имея ключ, как можно чаще держать его в руках. Большинство так и поступает.

– И что происходит?

По губам Ковальского скользнула слабая улыбка.

– О, если бы я знал ответ на этот вопрос! «Что происходит»… Мне, конечно, известно, что происходит снаружи. Внешний эффект, так сказать. Человек, обладающий ключом, внезапно находит ответы на свои вопросы. Он видит путь, выводящий его из беды. Это всегда случается неожиданно, как озарение, как распахнувшаяся дверь! Дверь, появившаяся там, где прежде была глухая стена.

– То есть… подождите… А вы сами больше не помогаете ему?

– Моя помощь заканчивается в тот момент, когда я отдаю ключ. После этого можно считать, что лечение завершено, пациент спасен. Вопрос лишь во времени. День, два, неделя… Редко – две. Мои ключи действуют быстро. Считайте это шаманством, волшебством, воздействием ментальной энергии, чем угодно – но они действуют!

Анжей встал, провел рукой по стене, едва касаясь ключей.

– За лечение я беру деньги. Я не знахарь, что жил здесь двести лет назад, и не подвижник. Природа наделила меня уникальной способностью. И я использую ее во благо людям и себе.

Полина сидела молча, хотя вопросы толкались у нее в голове. Словам Ковальского она поверила сразу. Но ей требовалось время, чтобы переварить его рассказ.

– Этой силой обладают лишь старые ключи, – вполголоса заметил Анжей. Он перемещался за ее спиной бесшумно, как летучая мышь. – Я пытался делать их сам, находил мастеров – все бесполезно! Сотворенное их руками мертво. А ерундовый ключ, которым полвека назад отпирали гримерку в театре, – живой! Он идеально подошел одной из моих клиенток. У нее были сложности с мужем… Да, я помню всех, к кому отправлялись мои ключи.

– А потом они возвращаются к вам?

– Нет. Никогда. Остаются у тех, кто использовал их, и постепенно теряют силу. Мне известно, что некоторые мои пациенты пытались воспользоваться ключами дважды, а то и трижды. Иногда ключ помогал второй раз. Но никогда – третий. Я честно предупреждаю об этом.

– Но тогда откуда вы достаете новые экземпляры? – удивилась Полина, оглядывая великолепие на стенах.