Я – шулер - Барбакару Анатолий - Страница 12

Бывало, играли вчетвером. Втроем обыгрывали одного фраера. Двое из наших, соучастники, вполне достоверно ссорились во время игры, демонстрировали антагонизм. Чуть ли не до рукоприкладства доходило якобы на нервной почве.

Но у клиента, залетного, случалось, закрадывалось сомнение. Расплатившись, отводил меня в сторону, делился подозрениями. Мол, эти, кажись, играют в пару.

Еще бы. Я приводил довод в пользу этой версии: они уже два дня меня обыгрывают. Мерзавцы. Решали больше с ними не играть. Решали играть между собой. Потом, конечно, выигрыш приходилось делить на троих.

Для того чтобы как следует обыграть лоха, совсем не обязательно играть крупно. Можно загорающего рядом провинциала, только приехавшего, с еще не успевшим обгореть пузом, обучить любой простейшей игре. (Лучше, если он обучит вас.) И начать игру на мороженое. Самое дешевое. К концу отпуска обыграть на две тысячи порций.

В большинстве людей живет постоянное стремление: попасться. Важно только не мешать им в этом. Не спугнуть. Впрочем, и уже побывавшие в силке вновь норовят влезть в те же самые сети.

Ежегодно отдыхающий в Одессе ленинградский миллионер в конце концов притомился финансировать наше с ним общение. Зарекся играть со мной. При этом задел за живое. Рассчитываясь последний раз, сделал выговор.

– Меня, – говорит, – люди годами обирали. На сотни тысяч. И я не понимал. Потому, что профессионалы. А ты – щенок... Сел, «хлопнул» и все... Никакой тонкости. Кто так работает?..

Так обидно стало... А главное, должен был признать: он прав. Все-таки огрызнулся, не молчать же...

Это его совсем расстроило:

– Ну вот, еще и хам. Деньги получил, нахамил... Как так можно?! Кто с тобой после этого сядет?..

И больше не садился. Насмешливо посматривал на меня, бесперспективно ожидающего клиентов. Причем с другими – играл и проигрывал так же непринужденно. Можно сказать, мои деньги.

Как-то я пришел на пляж позже него. Ленинградец с одним нашим в покер режется. На меня, исдалеку расположившегося, глянул надменно, даже не поздоровался.

Устроился в трех топчанах от них. Три карты бросаю, тренируюсь.

Не отрываясь от игры, миллионер косит взгляд в мою сторону. Не удерживается, снисходительно замечает:

– Тут тебе еще потренироваться надо. Заметно пока. Красная справа.

– Да, – сокрушаюсь. Красная и впрямь – справа.

Так – несколько раз. Угадывает он, не слишком при этом напрягаясь, продолжая игру. При этом давит на то, что мне еще до профессионалов о-го-го...

Разнервничавшись, я в очередной раз готов поставить полтинник, что он не угадает. Уравновешенный и снисходительный, он соглашается.

Не угадывает, конечно.

– Погоди-погоди... – недоумевает. – Ну-ка, еще раз.

Снова не угадывает.

– Погоди-ка, – это уже своему сопернику-покеристу.

Откладывает карты, перебирается на мой топчан и уверенно доводит проигрыш до тысячи.

Впрочем, к чести его, на этом спохватывается. Сообщает, что получил удовольствие. Точь-в-точь как персонаж О. Генри. Благодарит за урок.

Таким образом расположение его я вернул. Вернул и финансовый источник... Не вернул, но и не потерял. Сам миллионер больше со мной не связывался, но если приезжал с дружками, обязательно знакомил их со мной. То ли хвастая, то ли подтверждая свой рассказ о том, как «его нашли», первым делом всех вел ко мне. Радостно причитая:

– Сейчас он покажет!.. Сами увидите!.. Вадик, давай тебя первого!.. По сотке. Ну-ка, щенок, «хлопни» этого «волчару»!..

Я с удовольствием «хлопал».

– Во дает! – радовался миллионер. – И не видно же ни хрена! Давай еще разок!

Честно говоря, я не понимал, чего они радуются. И чему удивляются. Трюк древнейший, особенно популярный сразу после войны. Но ладно – нравится людям, пусть радуются.

...Была разработана методика, по которой знакомые проститутки в кабаке, где мы имели обыкновение ужинать, помогали с поставкой фраеров.

Общаясь с подвыпившим похотливым толстосумом, в разгаре кутежа проститутка нахально, в своей профессиональной манере требовала вдруг:

– Ну-ка, подкинь четвертачок.

Клиент, конечно, замешкивался. Тогда ему с укоризной сообщали:

– Да не жмись ты. Видишь, хлопец сидит, «закатал» вчера восемь «штук» и – ничего, улыбается, как видишь. – Пальцем при этом на нас указывали.

Клиенты порой клевали на эту незатейливую наживку...

Многие из жизненных ситуаций могут привести к игре. Профессионал всегда об этом помнит, всегда начеку. При этом следует иметь в виду: уговаривать жертву – последнее дело. Правильнее все устроить так, чтобы уговаривали тебя. Это и вообще приятно, когда тебя уговаривают.

Неожиданный сценарий возник однажды. Не то чтобы сам собой, но писался по ходу развития сюжета.

Загораю как-то на пляже с женщиной, новой знакомой, одесситкой-филологом. С виду непорочной студенткой-идеалисткой. Познакомился только-только, тут же на пляже. Не успел еще трюками карточными впечатление произвести. Юлечка только и узнала обо мне: имя и профессию. Причем профессию имиджевую – спортсмен.

Загорала она на подстилке у самой кромки моря.

Первый акт общения (знакомство) состоялся, я застолбил территорию принесенной колодой, оставив ее при филологе, сам отправился к своим за вещами. И чтобы предупредить: при обнаружении клиента пусть кликнут.

Возвращаюсь к студентке с вещами... На тебе!

Восседает подле подстилки на песке, поджав под себя колени, вполне немолодой, тощий, занудный тип. В очках с многими диоптриями и плавках широченных, на всю костлявую задницу. Фамильярно так орудует моими картами. Что-то под это самое орудование предмету моих ухаживаний вешает. Ну, ни на минуту оставить нельзя!..

Уверенно, с видом первооткрывателя плюхаюсь на подстилку.

– Ой, знакомьтесь!.. – чему-то радуется идеалистка. – Это Антон. Он экстрасенс, приехал в Одессу на конгресс.

Во, думаю, шустряк. Когда успел? Скороговоркой, что ли, информацию про себя выболтал. Или способом передачи мыслей на расстояние?

Очкарик несколько озадачился моим присутствием, но особо виду не подал. Пожав руку, подтвердил, что он – Антон, кажется, замешкался, не присовокупить ли и отчество. Не присовокупил. Непосредственно так продолжил вешать лапшу моей женщине. Оказывается, он обучал ее игре в карты. Моей колодой!

Ну-ну... Я вытянулся на подстилке, сделал вид, что и мне интересно (интересно было на самом деле), что произойдет.

Очкарика явно вдохновило, что ему внимают. Что соперник хоть и моложе, здоровее, а глядишь, и ему, молодому, здоровому, есть чему поучиться. Излагал доступно, делая поправку на отсутствие у слушателей базы. То и дело цитировал великих, включая почивших до изобретения карт древних греков. В конце концов заявил, что экстрасенс-игрок (скромно добавил, что не себя имеет в виду) – игрок, встреча с которым – несчастье для любого шулера. Но, к счастью последних, у экстрасенсов есть дела поважнее, чем обезвреживание «катал».

Юлечка, кажись, потихоньку начинала видеть в зануде не то чтобы богоподобное существо, но сверхъестественное – точно. Глядела глазенками, полными то ли ужаса, то ли обожания.

Я подумал, чего это он напирает на шулеров? Уж не видел ли, как я отходил от сборища картежников... Нет, он просто добирал авторитета. В процессе обучения...

И я начал выстраивать сценарий.

После урока он сыграл с Юлечкой, потом напросился я. Очкарика, конечно, больше устраивало практиковать студентку. Это не очень устраивало меня. По сценарию.

Читатель подумает: разве ж это сценарий – проучить зазнавшегося несмышленыша-экстрасенса. Что тут мудреного, развитие ситуации очевидно...

И я так думал. Подучусь, думал, у него маленько, да и «хлопну» на сколько удастся... Вышло – забавнее.

Первые игры я, разумеется, отыграл рафинированным фраером. Даже Юлечке за меня неудобно было.

– Ну что ты в самом деле?.. – чуть не плакала она. – Кто же так ходит. – И лезла ко мне в карты. Норовила за меня сходить.