Кольцо (Кольцо Кассандры) - Стил Даниэла - Страница 9

Вальмар фон Готхард не относился к их числу, однако предпочитал держать свои политические убеждения при себе.

Темпы, с которыми нацисты концентрировали в своих руках власть и влияние, вселяли в него тревогу. В приватных беседах Вальмар не раз говорил своим близким друзьям, что дело может закончиться войной. Однако на званом ужине о подобных материях дискутировать не пристало. Блинчики с клубникой и шампанское занимали гостей гораздо больше, чем проблемы Третьего рейха.

Последний гость ушел в половине второго ночи. Когда супруги наконец остались наедине, Вальмар устало обернулся к Кассандре и зевнул.

— По-моему, ужин прошел превосходно, дорогая. Ты знаешь, утка мне понравилась больше, чем рыба.

— В самом деле?

Кассандра подумала, что нужно будет завтра сообщить об этом повару. Фон Готхарды традиционно устраивали поистине лукулловы пиршества: непременно закуски, супы, рыбные и мясные блюда, салаты, сыры, десерт и в заключение фрукты. Такова была традиция, и отказываться от нее они не собирались.

— Тебе понравился вечер? — спросил муж, когда они медленно поднимались по лестнице.

— Конечно, Вальмар. — Кассандра была тронута. — А тебе?

— Во всяком случае, польза от него была. Думаю, что теперь бельгийская сделка состоится. Мне было очень важно побеседовать с Гофманом в неофициальной обстановке. Очень рад, что он пришел.

— Что ж, тогда я тоже рада.

Кассандра сонно подумала, что, очевидно, в этом и состоит цель ее жизни — помогать мужу провернуть бельгийскую сделку, а любовнику — написать новую книгу.

Так вот ради чего она живет на свете? Ее предназначение — помогать мужчинам в их деятельности? Если так, то почему мужчинам, а не собственным детям? Нет, не так: почему не самой себе?

— По-моему, у него прехорошенькая жена, — сказала она вслух.

Вальмар безразлично пожал плечами. Они были уже на площадке второго этажа. Муж грустно улыбнулся:

— Не обратил внимания. Боюсь, что после тебя другие женщины перестали казаться мне привлекательными.

— Спасибо, — с улыбкой поблагодарила Кассандра.

Настал неловкий момент — оба стояли каждый перед своей дверью и никак не решались разойтись. В обычные вечера эта сцена была менее мучительна. Вальмар просто удалялся в свой кабинет, а Кассандра отправлялась к себе в будуар почитать какую-нибудь книжку. Но сегодня им пришлось подниматься по лестнице вместе, и каждый с особой остротой ощутил свое одиночество. В прежние времена супруги нередко проводили ночь в спальне у Кассандры, однако теперь — и это было абсолютно ясно обоим — подобные встречи стали невозможны. Поэтому всякий раз, желая друг другу спокойной ночи, они чувствовали себя так, словно прощаются всерьез и надолго.

— В последнее время, дорогая, ты стала выглядеть лучше, — произнес Вальмар с нежной улыбкой. — Я имею в виду не только красоту, но и твое здоровье.

— Я и в самом деле чувствую себя гораздо лучше, — с такой же улыбкой ответила Кассандра и заметила, как при этих словах в его глазах что-то погасло. Она поспешно отвела взгляд.

Наступило молчание, прерванное перезвоном часов.

— Уже поздно, тебе пора спать.

Вальмар поцеловал ее в лоб и решительно направился к своей двери.

— Спокойной ночи, — тихо прошептала Кассандра ему вслед и быстро прошла к себе в спальню.

Над прудом возле Шарлоттенбурга дул холодный, пронзительный ветер. Дольф и Кассандра гуляли по пустынной аллее. Они были в парке одни. Дети еще не вернулись из школы, а влюбленные парочки и старушки, кормившие уток, в такой холодный день предпочитали сидеть дома. Но Дольф и Кассандра были даже рады непогоде — никто сегодня не нарушал их уединения.

— Тебе не холодно?

Кассандра рассмеялась:

— В таком наряде? Даже если мне было бы холодно, я бы постеснялась в этом признаться.

— Еще бы.

Дольф с восхищением посмотрел на ее новую соболью шубу, почти доходившую до земли. На голове у Кассандры была такая же соболья шапка, немного сдвинутая набок; золотые волосы тяжелым узлом лежали низко на затылке. Щеки молодой женщины раскраснелись от холода, глаза казались не синими, а фиалковыми. Дольф обнял ее за плечи и посмотрел на свою возлюбленную с гордостью. Шел ноябрь.

Эта удивительная женщина принадлежала ему уже целых восемь месяцев.

— Ты рад, что закончил книгу?

— У меня такое чувство, словно я остался без работы.

— Скучаешь по своим героям?

— Да, поначалу мне их очень не хватало. — Дольф поцеловал ее в лоб. — Но когда я с тобой, мне никто не нужен.

Может быть, вернемся?

Она кивнула, и они направились к дому. Шаг их постепенно ускорялся. Дольф распахнул входную дверь, и они вошли в холл. Кассандра давно уже чувствовала себя здесь как дома. На прошлой неделе они отправились в поход по антикварным лавкам, купили два новых кресла и небольшой столик.

— Хочешь чаю?

Он с удовольствием согласился и проследовал за ней на кухню. Кассандра поставила чайник на плиту, выдвинула из-под стола видавшие виды стулья.

— Известно ли вам, сударыня, какое счастье для меня видеть вас здесь? — шутливо спросил Дольф.

— А известно ли вам, сударь, какое счастье для меня здесь находиться?

В последнее время Кассандра почти избавилась от чувства вины. Она решила, что нечего терзаться — такова уж ее судьба. Несколько месяцев назад она случайно узнала, что одна из сестер ее отца в течение тридцати двух лет имела постоянного любовника. Это открытие весьма подбодрило молодую женщину. Очевидно, ей уготован тот же путь. Не так уж это плохо — иметь при себе и Дольфа, и Вальмара.

Она может быть полезна им обоим, может находить счастье в объятиях Дольфа и в то же время чувствовать себя под надежной защитой Вальмара. В конце концов, кому от этого хуже? Кассандра почти перестала терзаться двусмысленностью своего положения. Лишь встречаясь с детьми, она по-прежнему чувствовала себя скверно, но так ведь было и до Дольфа…

— У тебя такой серьезный вид, — сказал он. — О чем ты думала?

— Я думала о нас…

Разливая чай, Кассандра вновь погрузилась в раздумья.

В этой уютной кухне она чувствовала себя гораздо лучше, чем на церемонных чаепитиях, устраиваемых в Грюневальде, под присмотром хмурого Бертольда.