Кольцо (Кольцо Кассандры) - Стил Даниэла - Страница 32

— Я оставлю тебе свой портфель. Там документы, немного денег. Полагаю, что на пару дней тебе вполне хватит.

В путь фон Готхард брал с собой лишь бумажник, набитый деньгами. На этот раз документы ему не понадобятся — наоборот, в случае ареста он ни в коем случае не должен себя выдавать. Переход границы днем еще опаснее, чем ночью, но времени терять нельзя — Ариана ждет. Вальмар обещал к вечеру уже быть дома. Он обернулся к Герхарду и увидел, что по лицу сына текут слезы. Они вновь обнялись и попрощались.

— Не нужно волноваться. Ложись поспи. Когда проснешься, поужинай, погуляй, посмотри город. Это свободная страна — никаких нацистов, никаких свастик. Наслаждайся жизнью.

А мы с Арианой присоединимся к тебе завтра ночью.

— Ты думаешь, Ариана выдержит переход от Лераха до Базеля? — с сомнением спросил Герхард.

— Ничего, справится. Я скажу, чтобы она не надевала туфли на высоких каблуках.

Герхард улыбнулся сквозь слезы и в последний раз прижался к отцу.

— Можно, я провожу тебя на станцию?

— Нет, молодой человек, отправляйтесь-ка спать.

— Но ведь ты тоже не отдыхал.

Вид у Вальмара и в самом деле был усталый, но он лишь тряхнул головой.

— Посплю в поезде, пока буду ехать до Базеля. А потом еще и всю дорогу до Берлина буду спать.

Они обменялись последним, долгим взглядом. Все уже было сказано.

— До свидания, папа, — тихо произнес Герхард.

Отец помахал ему рукой на прощание и быстро стал спускаться по лестнице. До базельского поезда оставалось десять минут. Вальмару пришлось бежать до вокзала. Он едва успел купить билет. А Герхард, оставшись в номере один, растянулся на постели и тут же уснул.

— Ну как он? — встревоженно спросила фрейлейн Хедвиг, когда Ариана спустилась в столовую, чтобы отнести наверх поднос с завтраком.

Девушка успокаивающе улыбнулась:

— Ему гораздо лучше, но он еще кашляет. Думаю, еще денек в постели, и все будет в порядке.

— Неплохо было бы, чтобы его навестил доктор. Мы ведь не хотим, чтобы мальчик попал на призывной участок с пневмонией. Хорошенький подарок будет для нашего рейха.

— Ну какая там пневмония, фрейлейн Хедвиг — снисходительно отмахнулась Ариана. — Судя по раздражительности Герхарда, дела его не так уж плохи. Рейх останется им доволен.

Она стала подниматься по лестнице с подносом в руках, намереваясь сразу же спуститься вниз еще раз и взять второй поднос. Но фрейлейн Хедвиг уже схватила его и двинулась следом.

— Не беспокойтесь, я спущусь за ним сама, — поспешно сказала Ариана.

— Зачем же все делать самой? Вы весь день вчера ухаживали за братом, и я с удовольствием немножко помогу вам.

Хедвиг, неодобрительно качая головой, поднялась за Арианой и поставила поднос на стол в гостиной.

— Спасибо, фрейлейн, — поблагодарила Ариана, дожидаясь, пока та выйдет.

— Пожалуйста, очень вас прошу, — взмолилась Хедвиг, не выпуская из рук подноса. — Я хочу отнести ему завтрак сама.

— Нет, Герхарду это не понравится, — твердо отрезала Ариана. — Вы ведь знаете, он терпеть не может, когда с ним обращаются как с младенцем.

— Не с младенцем, а с солдатом. Это минимум того, что я могу сделать, — упорствовала няня.

— Благодарю вас, фрейлейн Хедвиг, но Герхард заставил меня пообещать, что я никого к нему не впущу.

— Я ведь не чужой ему человек, — возмутилась Хедвиг, выпрямившись в полный рост.

В другое время Ариана, несомненно, испугалась бы, но сейчас она была обязана во что бы то ни стало настоять на своем.

— Конечно, вы ему не чужой человек, но сами знаете, какой он бывает упрямый. — Похоже, в последнее время он внезапно стал еще упрямее. Надеюсь, армия пойдет ему на пользу.

— Я обязательно ему это передам.

Ариана озорно улыбнулась, внесла поднос в комнату Герхарда и тут же закрыла за собой дверь. На всякий случай она привалилась спиной к створке, чтобы фрейлейн Хедвиг не могла войти. Однако раздался звук удаляющихся шагов, и Ариана вздохнула с облегчением. Скорее бы уж возвращался отец. Долго от няни отбиваться она не сможет.

Ариана нервно выждала некоторое время, потом отнесла вниз оба подноса, позаботившись о том, чтобы они выглядели так, будто завтракали два человека. Горничная дала ей стопку чистых полотенец, а няни, слава Богу, в столовой не оказалось. Новое наступление она предприняла уже после обеда.

— Ну как он?

— Ему гораздо лучше. Уверена, что к завтрашнему дню он поправится. Думаю, напоследок он может нам еще и взрыв устроить. Просит, чтобы я принесла ему кое-какое оборудование из лаборатории.

— Только этого нам не хватало, — неодобрительно покачала головой фрейлейн Хедвиг.

Ей не нравилось, что девчонка в последнее время ведет себя так высокомерно. Возможно, ей кажется, что девятнадцать лет — вполне зрелый возраст, но для няни она по-прежнему остается ребенком.

— И скажите ему, деточка, что я с ним еще поговорю.

Что за капризы такие? Спрятался у себя в комнате, как мальчишка, отказывается со мной разговаривать!

— Я непременно ему об этом скажу.

— Да-да, обязательно.

Хедвиг сердито протопала к себе на четвертый этаж.

Минут через двадцать в дверь снова постучали. Ариана изобразила на лице вымученную улыбку, уверенная, что это опять Хедвиг. Но на сей раз в дверях стоял Бертольд, шумно дыша после ходьбы по лестнице.

— Звонят из банка. Кажется, что-то срочное. Вы возьмете трубку?

Ариана заколебалась, не решаясь оставить свой пост. Но Хедвиг вроде бы угомонилась. За несколько минут ничего страшного не произойдет. Девушка быстро спустилась вниз и взяла трубку.

— Да?

— Фрейлейн фон Готхард? — раздался голос фрау Гебсен, секретарши отца.

— Да, это я. Что-нибудь случилось?

Вдруг в банке что-то узнали? Не пришлось ли отцу каким-то образом изменить первоначальный план?

— Видите ли… Извините ради Бога… Я не хотела бы вас беспокоить, но господин фон Готхард… Он сказал вчера утром, когда я видела его в последний раз, что… В общем, я думала, что он встречается с министром финансов, а теперь выяснилось, что это не так.

— Вы в этом уверены? А может быть, у отца какая-нибудь другая встреча? И вообще какое это имеет значение?