Драгоценности - Стил Даниэла - Страница 50

— Как ты думаешь, что здесь было? — спросила Сара, заинтригованная окружающим.

— Местные жители должны знать. Это не может быть большим секретом. Усадьба огромная.

— Ты думаешь, она до сих принадлежит кому-нибудь? Похоже, ее бросили много лет назад, но она должна принадлежать кому-то.

— Вероятно, принадлежит. Но не нужна хозяину, иначе он приложил бы какие-то усилия, чтобы сохранить ее.

Усадьба была в ужасном состоянии, даже мраморные ступени у парадного входа были совершенно разбиты. Было видно, что запустение царило здесь не одно десятилетие.

Глаза Сары загорелись, когда она огляделась.

— Тебе никогда не хотелось владеть такой усадьбой, разобрать все на части, а затем снова восстановить так, как было когда-то… знаешь, реставрировать все в том виде, в каком было прежде? — Ее глаза зажглись при одной мысли об этом, а он закатил глаза, изображая ужас и полное изнурение.

— Ты имеешь хоть какое-то представление о том, сколько здесь работы? Ты можешь хотя бы вообразить это… не говоря уже о затратах. Понадобится армия рабочих просто для того, чтобы привести это место в порядок, и весь Английский банк.

— Но подумай о том, как прекрасно здесь станет. Это стоило бы всех затрат.

— Кому? — Он засмеялся, с изумлением глядя на нее. Он никогда не видел ее настолько взволнованной, с тех пор как они встретились. — Как ты сможешь столько работать, чтобы придать усадьбе законченный вид? Это просто безумие. — Но на самом деле идея не оставила и его равнодушным, хотя огромная работа, которую нужно было проделать, пугала его. — Мы расспросим об этой усадьбе, когда снова вернемся на шоссе. Уверен, нам расскажут, что здесь были убиты десятки людей и что это ужасное место.

Он подшучивал над ней всю обратную дорогу, но она ничего не хотела слушать. Сара считала, что это самое прекрасное место из всех, какие она когда-либо видела, и если бы она могла, то тотчас же купила его. Она заявила об этом Вильяму, и он охотно поверил, что она так и поступила бы.

Они встретили старого фермера как раз радом с подъездной дорогой, и он охотно рассказал им о разрушенной усадьбе, которую они только что видели. Сара пыталась понять речь старика. А позже Вильям сообщил ей те детали, которые ускользнули от нее. Усадьба, которую они рассматривали, называлась Шато де ля Мёз, и она пустовала около восьмидесяти лет, с конца тысяча восемьсот пятидесятых годов. До этого в течение более двухсот лет там жила одна семья, и последний наследник умер, не оставив детей. После этого она принадлежала кузенам и каким-то дальним родственникам, и старик не был уверен в том, кому она теперь принадлежит. Он сказал, что в ней еще жили какие-то люди, когда он был мальчиком, старая женщина, которая не могла содержать усадьбу, графиня де ля Мёз, она была кузиной французского короля. Но она умерла, когда он был еще ребенком, и с тех пор усадьба была заколочена.

— Как грустно. Удивительно, почему никто даже не попытался ее отремонтировать?

— Возможно, это требовало слишком много денег. Французы переживали трудные времена. И усадьбы, подобные этой, нелегко содержать после того, как они отреставрированы. — Он очень хорошо знал, как много внимания и денег требовалось, чтобы содержать Вайтфилд, а содержать эту усадьбу было бы намного дороже.

— Это просто стыдно. — У Сары был грустный вид, когда она думала о старом доме, представляя, каким бы он мог быть и каким он был когда-то. Она готова была засучить рукава и помогать Вильяму реставрировать его.

Они вернулись к автомобилю, и он взглянул на нее с любопытством:

— Ты серьезно, Сара? Тебе действительно нравится это место? И ты хочешь заняться чем-то подобным?

— Очень нравится. — Ее глаза загорелись.

— Придется чертовски много поработать. И настоящей работы не будет, пока ты не возьмешься за дело сама. Тебе придется взять молоток и делать другую тяжелую работу вместе с людьми, которые будут помогать тебе. Ты знаешь, я видел, как Белинда и Джордж реставрировали свою усадьбу, и ты не представляешь, какую работу им пришлось проделать.

Но он знал также, как усадьба была им дорога и стала дороже, пока ее реставрировали.

— Да, но эта усадьба намного интереснее и древнее, — объяснила Сара, которой хотелось взмахнуть волшебной палочкой и стать обладательницей Шато де ля Мёз.

— Будет нелегко, — мягко сказал Вильям. — Здесь абсолютно все нуждается в реставрации, даже дом управляющего, сараи и конюшни.

— Не важно, — сказала она упрямо. — Мне хотелось бы взяться за дело, — она подняла на него глаза, — если ты мне поможешь.

— Думаю, я не взвалил бы на себя такую ношу. Мне потребовалось пятнадцать лет, чтобы отреставрировать Вайтфидц, но я не знаю, как быть, ты так загорелась этой идеей. — Он улыбнулся ей, вновь ощущая себя самым счастливым человеком на свете.

— Она может стать такой чудесной. — Сара смотрела на него сияющими глазами, и Вильям улыбнулся. Он был подобен воску в ее руках и готов ради нее на все.

— Но во Франции? А как же Англия?

Сара старалась не обидеть его, но она просто влюбилась в эту усадьбу, однако ей не хотелось оказывать на него давление. Возможно, это было бы слишком дорого или, может быть, требовало больших усилий.

— Мне хотелось бы жить здесь. Но вероятно, мы могли бы найти что-нибудь подобное в Англии.

Но в этом, кажется, не было смысла. У Вильяма уже был Вайтфилд, и он его превосходно восстановил. Но здесь было бы совсем другое дело. Шато де ля Мёз стало бы их собственностью, они могли бы восстановить его своими руками, работая бок о бок. Сара никогда не испытывала такого волнения и понимала, что ее затея просто безумие. Им совершенно не был нужен разрушенный замок во Франции. И она постаралась забыть о нем, когда они тронулись в путь, однако, пока они путешествовали, Сара постоянно вспоминала заброшенный замок, который успела полюбить. Ей казалось, что у него была душа, он был словно потерянный ребенок или очень грустный старый человек. Но она знала, что он никогда не будет принадлежать ей, и больше ни разу не упомянула о нем до их возвращения в Париж. Ей не хотелось, чтобы Вильям почувствовал, что она давит на него, и понимала, что напрасно так очарована этим замком.