Драгоценности - Стил Даниэла - Страница 134

Ивонна была необычайно тихой, когда они с Джулианом возвращались из замка домой. Она не выглядела расстроенной, просто была не слишком разговорчива. В день их отъезда в замке царила какая-то странная атмосфера. После их отъезда Ксавье невинно заметил матери, что он чувствовал приближение бури. Но погода была жаркой и солнечной. Сара никому ничего не рассказала о том, что видела. Только Филипп и Ивонна понимали, в чем дело. А остальные уехали, так и не узнав ничего о том, что произошло ночью в конюшне, и это было к лучшему. Все были бы потрясены, возможно, кроме Лоренцо, который, вероятно, только изумился бы, и Джулиана, которого эта новость сразила бы.

По дороге в Париж Джулиан нежно спросил Ивонну, что ее огорчило.

— Ничего. — Она пожала плечами. — Мне просто было скучно. — Но когда этой ночью он попытался заняться с ней любовью, она отказалась.

— Что случилось? — Он настойчиво расспрашивал ее, прошлой ночью она была в ударе и вдруг теперь стала так холодна. Она все время была непредсказуема, подвижная, словно ртуть, но этим она и нравилась ему. Временами Джулиану нравилось, когда она отказывала ему, это только делало ее еще более желанной. Он так и воспринял сейчас ее отказ, но на этот раз она не играла.

— Перестань… Я устала… У меня болит голова. — Прежде она никогда не пользовалась таким предлогом, но она все еще была раздосадована тем, что произошло прошлой ночью, когда Сара вела себя так, словно ей принадлежит весь мир, и угрожала им, а Филипп унижался перед ней и вел себя как ребенок. Она так разъярилась, что дала ему хорошую пощечину, от которой он пришел в такое возбуждение, что они опять занялись любовью. Они покинули конюшни только в шесть часов утра. Она устала и продолжала злиться на них за то, что они так привязаны к своей матери. — Оставь меня в покое, — повторила она. Они ничего собой не представляют, просто маменькины сынки, и еще проклятый снобизм их сестры. Она знала, что ни одной из них она не нравилась. Но ей было все равно. Она получила то, что хотела. И теперь, может быть, она получит еще больше, если Филипп сделает то, что обещал, и приедет из Лондона, чтобы встретиться с ней. В ее распоряжении по-прежнему была старая студия на Иль-Сен-Луи. Можно было пойти в отель, где он остановится, или же заняться любовью прямо здесь, в постели Джулиана, если зй захочется, несмотря на то что сказала старая сука. Но сейчас она была не расположена ни к одному из них, и меньше всего к своему мужу.

— Я хочу тебя сейчас… — дразнил ее Джулиан, возбужденный ее отказом и чувствуя что-то животное и незнакомое, словно хищник, который подошел к ней слишком близко. Он словно чуял инстинктивно, что кто-то еще напал на ее след, и хотел, чтобы она снова принадлежала ему. — Что случилось? — настаивал он, стараясь возбудить ее своими искусными пальцами, но на этот раз она не подпускала его, что редко с ней случалось.

— Сегодня я забыла принять пилюли, — ответила она, и он хрипло прошептал, слегка касаясь ее:

— Примешь позднее.

Но на самом деле позавчера они кончились, и теперь несколько дней она не хотела рисковать. В последнее время она сделала достаточно абортов, и ей совсем не хотелось забеременеть от Джулиана или кого бы то ни было еще. А если он будет настаивать, она собиралась пойти перевязать трубы. Это многое облегчит, но сейчас все было не так просто. Он играл с ней и повернул ее к себе лицом, точно так же, как этой ночью делал его брат, и тогда его переполнило желание, как это бывало со всеми мужчинами с тех пор, как ей исполнилось двенадцать лет и она узнала, чего от нее хотят. Она знала, чего сейчас хотел Джулиан, но она не собиралась уступать ему. Она предпочитала помучить его. Она лежала, раскинув ноги и широко раскрыв глаза, и была готова ударить его, если он приблизится к ней. Но он уже не мог остановиться. Она зашла слишком далеко, отвергая его и лежа с раскинутыми ногами, обнаженная и прелестная, ее тело манило его.

Он взял ее быстро и уверенно. Его сила удивила ее, и она задрожала от наслаждения, а потом тяжело вздохнула, удивляясь своей глупости. Но она всегда была глупа, а на этот раз она не на шутку рассердилась.

— Дрянь! — крикнула она, откатившись от него.

— Что случилось? — Он выглядел обиженным, она очень странно вела себя.

— Я сказала тебе, что я не хочу. Что, если я забеременею?

— Так что же? — Он был изумлен. — У нас будет ребенок.

— Нет, не будет, — сердито ответила она. — Я слишком молода… Я не хочу сейчас ребенка. Мы только поженились. — Она еще не была готова к тому, чтобы сказать ему больше, и она знала теперь, как сильно ему хочется иметь детей.

— Хорошо, хорошо. Иди прими горячую ванну или холодный душ, сделай промывание или еще что-нибудь или прими пилюли. Мне жаль, что так получилось, — Но по его виду нельзя было сказать, что он сожалеет. Больше всего ему хотелось, чтобы она забеременела.

А через три недели, когда он неожиданно пришел домой, он увидел, что ее рвет в туалете.

— О, бедное дитя, — посочувствовал он, помогая ей лечь в постель. — Ты что-нибудь съела или у тебя грипп? — Джулиан никогда не видел ее такой больной, но она с ненавистью посмотрела ему в глаза. Ивонна очень хорошо понимала, что с ней. Это было уже в седьмой раз. Она сделала шесть абортов за последние двенадцать лет, и на этот раз она собиралась сделать еще один.

— Ничего, — убеждала его она, — все прекрасно. — Но ему не хотелось оставлять ее и снова идти на работу.

Вечером Джулиан сделал ей бульон, но ее снова вырвало. Утром состояние ее не улучшалось, поэтому он без предупреждения пришел домой пораньше, чтобы позаботиться о ней. Когда он подошел к телефону, ее не было в комнате. Звонили из приемной ее доктора, чтобы подтвердить: аборт ей сделают завтра утром.

— Что?! — закричал он в трубку. — Отмените это! Она не придет. — Он позвонил на работу, чтобы сообщить, что его сегодня не будет, и стал ее ждать.

— Звонил твой доктор, — сообщил он. Ивонна взглянула на него, пытаясь понять, знает ли он, и сразу все поняла. Не было сомнений в том, что он знает и что он думает по этому поводу. Джулиан был оживлен. — Почему ты не сказала мне, что беременна?