Драгоценности - Стил Даниэла - Страница 129

— Что ты имеешь в виду? Ты считаешь, ей нужны мои деньги?

— Возможно.

— Ты ошибаешься. — Он сердито посмотрел на мать. Она не имела права вмешиваться, ведь это касалось его. Но Сара считала, что имеет на это полное право, ведь она его мать. — Она только что получила полмиллиона долларов от своего мужа из Берлина.

— Как мило с ее стороны, — сухо заметила Сара. — И сколько они были женаты?

— Восемь месяцев. Она ушла от него, потому что он вынудил ее сделать аборт.

— Ты уверен? В газетах писали, что она ушла от него из-за сына греческого корабельного магната, и он потом бросил ее ради какой-то француженки. Сложно разобраться с этой компанией.

— Она хорошая девушка, просто ей пришлось самой выбиваться в люди. У нее не было никого, кто мог бы о ней позаботиться. Ее мать была проституткой, и она даже не знает своего отца. Он ушел до ее рождения. А мать бросила ее, когда Ивонне было тринадцать лет. Как можно при таких обстоятельствах ожидать, чтобы она окончила школу, как моя сестра?

— Надеюсь, ты прав. Я только хочу, чтобы ты был счастлив.

— Ты должна позволить нам самим распоряжаться своей собственной жизнью, — сердито ответил он. — Ты не должна вмешиваться.

— Я постараюсь не делать этого.

— Знаю. — Он заставил себя успокоиться. Он действительно не хотел спорить с ней. Но ему было грустно, что Ивонна не произвела на нее хорошего впечатления. Он был от нее без ума с первой минуты, как увидел ее. — Просто ты всегда считаешь, что знаешь, что нам нужно, но иногда ты ошибаешься.

Хотя ему не хотелось признаваться, но мать ошибалась редко. Но все же он имеет право поступать так, как хочет.

— Надеюсь, что на этот раз я ошибаюсь, — с грустью произнесла она.

— Ты дашь нам свое благословение? — Это много для него значило.

— Если ты хочешь этого. — Она наклонилась и поцеловала его со слезами на глазах. — Я так сильно люблю тебя… Я не хочу, чтобы тебе когда-нибудь пришлось страдать.

— Этого не случится. — Он ослепительно улыбнулся. Потом он ушел, а Сара долго сидела одна в своей квартире, думая о Вильяме, о своих детях, огорченно удивляясь, почему они все такие глупые.