Из жизни слов - Вартаньян Эдуард Арамацсович - Страница 9

Это выражение связано уже не со сказкой, а со страшной былью. В ночь на праздник святого Варфоломея, с 23 на 24 августа 1572 года, в Париже по приказу церкви и короля изменническим образом было убито несколько тысяч «еретиков» — гугенотов, сторонников преобразования католической церкви. Может быть, вы читали об этом в книгах А. Дюма или П. Мериме…

С тех пор выражение «варфоломеевская ночь» стало иносказательно означать всякое внезапное массовое уничтожение противников, если, конечно, дело происходит не в открытом, честном бою.

Есть такая старинная игра, при помощи которой, как уверяют, развиваются терпение и осторожность: бирюльки.

Перед вами лежит кучка крошечных вещичек: рюмочек, молоточков, сердечек — бирюлек, — нагроможденных в беспорядке. Требуется маленьким крючком вытаскивать из груды одну бирюльку за другой так, чтобы остальные не потревожить. Прекрасное занятие для бездельников!

Неудивительно, что выражение «играть в бирюльки» давно уже обозначает: заниматься пустяками, ерундой, оставляя в стороне главное и важное.

Помните, как Скумбриевич из «Золотого теленка» И. Ильфа и Е. Петрова сердится на привередливого немца-специалиста, не желающего получать в учреждении, под названием «Геркулес», зарплату за безделье?

«Вот, действительно, склочная натура! — негодует он… — К нему надо применить репрессии. Я как-нибудь скажу Полыхаеву. Тот его живо в бутылку загонит».

Странное выражение, не правда ли? Откуда оно могло возникнуть?

Можно предположить, что его источник — одна из сказок «Тысячи и одной ночи». Сказка о рыбаке.

Бедный рыбак в Аравии много раз вытягивал сети пустыми. Наконец он выловил медный, запечатанный свинцом кувшин. На свинце была оттиснута печать великого волшебника, царя Сулеймана бен Дауда. Вырезанное на ней таинственное и страшное девяносто девятое имя аллаха давало Сулейману великую власть над птицами, ветрами и злыми духами — джиннами.

С испуганным рыбаком случилось то, что позднее произошло с вашим другом Волькой ибн Алешей из книги писателя Лагина «Старик Хоттабыч». Едва он откупорил сосуд, оттуда вырвалась с превеликим шумом и свистом струя дыма. Дым вознесся до облаков и превратился в гигантского джинна, которого некогда разгневанный Сулейман заключил в медный сосуд — «загнал в бутылку». Такое обращение со злыми духами было, если верить легендам, свойственно этому мудрому царю: он наказывал ослушников именно таким способом. Теперь вам понятно, откуда пришло на уста Скумбриевичу это странное выражение.

Очень часто можно услышать и другие похожие словосочетания, например: «точно сказочный джинн», или: «как джинн из бутылки». «Вырвавшийся на волю атомный джинн, — сказал Н. С. Хрущев в одном из своих выступлений, — был бы уже давно загнан в бутылку, если бы западные державы не противились этому». Происхождение этих выражений одно и то же.

А вот стоящее рядом грубоватое «лезть в бутылку» или «в пузырек» в смысле «сердиться, кипятиться, выходить из себя» не получило права гражданства в нашем литературном языке, а употребляется только в просторечье, куда выражение пришло из воровского жаргона. Его происхождение остается пока что неясным, но к джиннам оно, вероятно, отношения не имеет.

См. «Лепта вдовицы».

Есть предположение, будто это словосочетание, означающее «дать делу длительную отсрочку», «надолго задержать его решение», возникло еще в Московской Руси, триста лет назад.

Царь Алексей, отец Петра I, приказал в селе Коломенском перед своим дворцом установить длинный ящик, куда всякий мог бы опустить свою жалобу. Жалобы опускались, но дождаться решения было очень нелегко; часто до того проходили месяцы и годы. Народ переименовал этот «длинный» ящик в «долгий».

Трудно, однако, поручиться за точность этого объяснения: ведь говорим мы не «опустить» или не «положить», а «отложить в долгий ящик». Можно думать, что выражение если и не родилось, то закрепилось в речи позднее, в «присутствиях» — учреждениях XIX века. Тогдашние чиновники, принимая разные прошения, жалобы и ходатайства, несомненно, сортировали их, раскладывая по разным ящикам. «Долгим» мог называться тот, куда откладывались самые неспешные дела. Понятно, что такого ящика просители боялись.

Кстати сказать, нет надобности считать, что кто-то когда-то специально переименовывал «длинный» ящик в «долгий»: во многих местах нашей страны в народном языке «долгий» именно и значит «длинный».

Тот же смысл имеет и родившееся позднее выражение «положить под сукно». Сукном покрывали столы в российских канцеляриях.

Это выражение кажется совсем простым, а ведь оно имеет свою далекую историю. В глубочайшей древности в рот и ноздри только что родившегося ребенка с силой вдували струю воздуха. Легкие невольно расширялись, малыш впервые в жизни вскрикивал. «Ага, — думали родители, — запищал! Это в него вдунули жизнь!»

Наверно, поэтому в библии рассказывается: бог вылепил первого человека Адама из глины в вдунул в него дыхание жизни. А теперь мы нередко говорим «вдохнуть жизнь», вместо того чтобы просто сказать: «оживить», «сделать жизнеспособным».

«Мое время, наше время — какие это волшебные слова для человека! И как не считать ему своего времени за золотой век Астреи», — писал Белинский в 1844 году.

Выражение «век Астреи» вы можете теперь встретить только в старинных книгах, и то редко; в живой речи оно почти не встречается, куда чаще говорят «золотой век». В мифах древних Астрея была богиней справедливости, дочерью отца богов Зевса и богини правосудия Фемиды. Не вынося людских преступлений, богиня, жившая раньше на земле, куда она была послана родителями, чтобы помочь людям жить честно и справедливо, вознеслась на небо. Там она сияет под именем Девы в созвездии Зодиака. Тогда-то и кончился «век Астреи», «золотой век» — сказочное время счастья.

Позднее этим выражением стали характеризовать всякую счастливую полосу жизни, пору радости.

У Пушкина в «Евгении Онегине» о прибывшем из-за границы на родину Ленском сказано:

Что значит «пенаты» и почему к ним «возвращаются»?

Древние римляне верили в добрых, уютных божков, живших в каждом доме и охранявших его; то были как бы добродушные милые домовые. Их звали «пенатами», очень почитали, угощали пищей со своего стола, а переселяясь на чужбину, старались увозить с собой их маленькие изображения. Поэтому пенаты стали символом дома, родины. «Вернуться к своим пенатам» значит: возвратиться под родную кровлю.