По прозвищу Викинг - Степанычев Виктор - Страница 31

Викинг поднял «узи» в тот момент, когда охранник решил доложить по телефону о маневрах неизвестного катера. Поворачиваясь к аппарату, последнее, что он увидел, была фигура человека, парящего в воздухе в нескольких метрах от него. Глушитель автомата негромко кашлянул, и часовой упал на настил вышки.

Скользнув по веревке вниз, Викинг мягко приземлился на песок. Отстегнув карабин, он сбросил с себя сбрую и рванул к охраннику на причале. Расстояние в сто метров для хорошего стрелка не очень большая проблема, однако действовать приходилось наверняка, тем более что автомат лично им не был пристрелян. Любой шум, произведенный раненым охранником, мог привести к срыву акции.

Пробежав почти половину расстояния до причала, Викинг увидел, что часовой начал поворачиваться в его сторону. Бросившись на песок, он затаил рвущееся из груди дыхание, мгновенно застыл и после этого плавно и мягко нажал на спусковой крючок.

Очередной негромкий хлопок «узи» подогнул ноги часового.

Не удержавшись на причале, он перевалился через невысокое ограждение и упал в воду.

Викинг привстал на одно колено, поводя по сторонам дулом автомата, и прислушался. Кажется, пока его вторжение оставалось незамеченным. Встав в полный рост, он дал отмашку Вуду, и тот направил катер к берегу. С начала операции прошло чуть больше минуты, и пора было приступать к ее второй части.

Вернувшись к дому, Викинг прижался к стене рядом с боковой дверью, ведущей в подвал. Выждав мгновение, он рванул ее на себя и через несколько ступенек заскочил внутрь, держа автомат на изготовку. Перед ним был длинный освещенный коридор. Викинг начал медленно продвигаться по нему, прислушиваясь к каждому звуку.

Миновал одну, затем другую закрытые двери. Впереди за углом послышалось негромкое потрескивание. Викинг остановился и, осторожно шагнув вперед, заглянул туда. Его глазам открылась овальная ниша в стене. За столом, на котором стояла портативная радиостанция, вытянув вперед ноги и скрестив руки на груди, в стандартной позе дремлющего ночного дежурного, сидел спиной к нему человек.

Сделав два шага вперед, Викинг вытащил из ножен тесак, сильно прижал к горлу радиста, одновременно сдергивая с его головы наушники. Тот, придя в себя, попытался дернуться, но быстро понял беспомощность своего положения и застыл.

Незнакомый голос из-за спины почти неслышно спросил:

– Ты жить очень хочешь?

– Да, хочу, – мгновенно осипшим голосом прошептал радист.

– Тогда отвечай: где камера, в которой держат русскую женщину?

– В конце коридора вниз по лестнице железная дверь.

– Где ключи от камеры?

– У старшего смены.

– Где он сейчас находится?

Радист показал дрожащей рукой влево на стену:

– У себя в комнате.

Викингу «язык» был больше не нужен. Убирая нож, он нанес резкий и сильный удар рукояткой в основание шеи. Человек обмяк на стуле и начал крениться. Викинг поддержал падающее тело, покрепче его усадил и водрузил на голову наушники. Через часок парень очнется и будет благодарить всех святых, что остался жив.

Кстати, Викингу понравилось работать с местными ребятами. За неполные сутки на счет «раз» колется уже третий субъект. Видимо, климат и традиции здесь такие, что своя жизнь ценится намного больше, чем преданность хозяину и делу.

Это тебе не исконно российское героико-патриотическое: «Сам погибай, а товарища выручай».

Для полноты картины Викинг рванул провода и магазином «узи» смазал по передней панели радиостанции. Затем, возвратившись к двери в комнату, на которую указал радист, он попробовал ее открыть, но она оказалась запертой изнутри. Это было неприятно. Замок стоял, конечно, плевый, и при наличии отмычек открыть его не составляло труда. Да где же взять ту отмычку? А шуметь, ой, как не хочется. Однако…

Викинг с размаху влупил каблуком в филенку двери рядом с замком. Треск ломающегося дерева оглушительно разнесся по всему коридору, а может – и по всему дому. Но время боя пошло, и шумовые эффекты неизбежны. Ворвавшись в комнату, Викинг пинком отбросил назад на кровать вскочившего с нее мужчину лет примерно сорока, приставил к груди ствол «узи» и заорал страшным голосом:

– Ключи от камер, живо! Убью, койот паршивый! – и отпустил для порядка пару болезненных оплеух.

Субъект испуганно застыл, зажмурив глаза, и только правая рука с судорожно сжатыми пальцами потянулась через голову к подушке. Викинг пригвоздил его ударом кулака к матрацу.

– К… к… ключи… – прохрипел мужчина.

– Где ключи? – проорал Викинг.

– П… под подушкой.

Отбросив его к стенке, Викинг выхватил из-под подушки увесистую связку ключей. Он рывком поставил охранника на ноги и, уперев дуло автомата в спину, толкнул в коридор.

– Быстро к камере с женщиной, – приказал Викинг и придал ускорение увесистым пинком.

По пустынному коридору трудно было понять, есть еще кто-то в комнатах или нет, но пока в нем никого не наблюдалось.

Толкая что было силы перед собой на заплетающихся ватных ногах охранника, Викинг проволок его до лестницы и сунул ключи в руки.

– Живо открывай! – приказал он, а сам остался наверху – наблюдать за коридором. Охранник скатился вниз и трясущимися руками стал неуклюже вталкивать ключ в замок на обитой металлом двери. К его звяканью прибавились посторонние звуки над головой. Кажется, народ все же проснулся. Значит, утренняя прогулка в тишине не удалась и наступает веселье. «Ах, карнавал! Удивительный мир…»

Одновременно распахнулись две двери – в камеру и одна из коридорных. Викинг прыгнул на три ступеньки вниз, на лету выбросил ногу и ударом в грудь отбросил охранника в угол. Тот был ему уже не нужен и мог только помешать. Краем глаза Викинг заметил в коридоре движение. Из-за створки дальней двери осторожно показался кончик ствола. Викинг, не раздумывая, дал очередь из «узи» по тонкой филенке. Автомат глухо прокашлял, в стороны брызнули щепки, и мгновение спустя в коридор рухнуло безвольное тело человека. Промежуточный итог: трое из пяти охранников в доме выведены из строя, если полученная информация об их численности достоверна.

Викинг кинулся в камеру. На койке, прижавшись к стене, сидела испуганная Надежда Алексеевна. На первый взгляд ее внешний вид не вызывал особых опасений: пара ссадин на лице да испачканный брючный костюм. Он махнул рукой и крикнул:

– Быстрее! Уходим!

Однако женщина только сильнее съежилась, испуганно глядя на него. Внезапно Викинг понял, что произнес слова на испанском языке и его внешний вид не располагает к узнаванию. Он рассмеялся и уже по-русски произнес:

– Это я, Вадим. Быстрее уходим!

Глаза Надежды Алексеевны расширились – она его узнала. Однако в выражении ее лица и неуверенности движений все же чувствовалось неверие в реальность происходящего. Викинг схватил женщину за запястье, сдернул с койки и потащил за собой. На выходе из камеры она пришла в себя и выдернула руку из его пальцев.

– Я пойду сама, – твердо сказала Надежда Алексеевна.

– Побегу! – уточнил через плечо Викинг. – Причем очень быстро!

Выскочив из камеры, он остановился и осторожно выглянул в коридор. Там никого не было. Для острастки пустив короткую очередь вдоль стен, он рванул к выходу. Поравнявшись с открытой дверью, из которой пытался выйти неудачник-охранник, Викинг нажал на курок и прошелся веером пуль по комнате. Автомат на прощание глухо щелкнул затвором и замолк – патроны в магазине закончились. Времени на перезаряжание не было, и «узи» полетел в сторону. Викинг подхватил с пола, из рук убитого, знакомый и родной «калашников».

Секунда на проверку магазина и передергивание затвора.

Левой рукой он выхватил из кобуры увесистый «штерних-люгер».

Перед выходной дверью Викинг резко остановился. Надежда Алексеевна, не успев затормозить, по инерции, уткнулась в его спину и от неожиданности ойкнула. Он поднял руку, призывая к молчанию. Тишина снаружи могла обманывать, поэтому Викинг вытянул из подсумка световую гранату и, на мгновение приоткрыв дверь, швырнул ее в образовавшуюся щель. Через пару секунд раздался негромкий хлопок, а чуть позже чей-то громкий крик, переходящий в вой. «Радуга» сработала и еще кого-то вывела из строя.