Город падших ангелов - Клэр Кассандра - Страница 62

– Держи, не отпускай! – приказала псу Лилит. – Дернется – перегрызи горло!

Она выкрикнула приказы второй гончей – та боролась с Джейсом. Сцепившись, они, как живая мешанина из зубов, когтей, рук, ног и лап, катались по крыше. Шипастый хвост хлестал по воздуху и плитам. Через боль Клэри повернула голову и увидела, как демоница направляется к хрустальному гробу. Саймон по-прежнему лежал не шевелясь. Себастьян плавал в гробу, как утопленник. Молочная жидкость потемнела от его крови.

Пес наклонился к лицу Клэри и зарычал, от этого звука по телу прошлась волна страха – и гнева. Гнева на Лилит, на себя. Ведь Клэри – Сумеречный охотник. Одно дело, если ты слыхом не слыхивала о нефилимах и тебя валит захудалый демон, и совсем другое – когда ты тренированный Охотник. Надо собраться.

В парке Джейс поучал: за оружие сойдет любой предмет. Своим весом адский пес грозил продавить грудину. Девушка, изобразив удушье, потянулась к горлу. Пес угрожающе зарычал, и Клэри сорвала цепочку с кольцом, хлестнула ею по глазам гончей. Взвизгнув, тварь отскочила, давая шанс Клэри подняться. Кольцо откатилось в сторону, цепочка выпала из руки. Глядя, как готовится к прыжку пес с окровавленной мордой, Клэри хотела быстренько подобрать цепочку. Пес прыгнул…

Вспоров ночную тьму, в дюймах от лица Клэри вспыхнул серебристый клинок. Голова собаки отделилась от туловища. Взвыв на прощание и растворившись в воздухе, пес оставил после себя черную опалину на плитке да вонь, присущую демонам.

Чьи-то руки бережно подняли Клэри. Джейс. Сунув клинок серафимов за пояс, он держал ее… и смотрел странным взглядом: надежда, потрясение, любовь, тоска и гнев – все смешалось в нем. Рубашка на Джейсе порвалась в нескольких местах, покраснела. Куртка куда-то пропала, волосы пропитались потом и кровью. Некоторое время парень и девушка взирали друг на друга – Клэри чувствовала, как сильно сжал он ей запястья, – а потом заговорили одновременно.

– Ты… – начала было она.

– Клэри… – Не разжимая хватки, Джейс вытолкнул ее за пределы круга. На тропинку, ведущую к лифтам. – Уходи! Беги!

– Джейс…

Он судорожно вздохнул.

– Прошу, уходи, – отпустил он ее. Достал клинок серафимов и развернулся к кругу.

– Встань, – прорычала Лилит. – Поднимайся.

Кто-то потряс за плечо, и голова взорвалась болью.

Саймон вынырнул из темноты, открыл глаза и увидел над собой ночное небо, звезды, белое лицо Лилит. При виде змей вместо глаз вампир моментально вскочил на ноги.

Его тут же вырвало, и Саймон чуть не бухнулся на колени, закрыв глаза, чтобы не тошнило так сильно. Прорычав его имя, Лилит взяла вампира за руку и повела. Во рту ощущался горький вкус блевотины и черной крови. Отрава растекалась по жилам, отнимая силы, жизнь. Заставляя дрожать всем телом. Череп будто весил сотню фунтов. Головокружение то отступало, то накатывало снова.

Холодные пальцы отпустили руку Саймона. Открыв глаза, он увидел перед собой хрустальный гроб. Себастьян так и плавал в потемневшей молочной жидкости: лицо спокойное, жилка на шее не бьется, сбоку у горла две темные дырочки.

«Отдай ему свою кровь, – прозвучал в черепе гулкий голос Лилит. – Быстро».

Саймон насилу поднял взгляд. Перед глазами плыло; сквозь туман и темноту он попытался разглядеть Клэри и Джейса.

«Клыками разорви запястье, – торопила демоница. – Напои Джонатана своей кровью. Исцели его».

Поднеся руку ко рту, Саймон подумал: исцелить? Нет, воскрешение – это нечто большее. Может, Лилит говорит про оторванную руку? Надеется, что она отрастет?

Клыки никак не желали обнажаться. Саймона тошнило, какая тут еда! Он чуть не рассмеялся безумным смехом…

– Не могу, – задыхаясь, произнес он. – Не получается.

– Лилит! – взрезал ночь голос Джейса.

Зашипев, демоница обернулась. Саймон медленно опустил руку и попытался сфокусировать взгляд. Сначала он увидел размытое пятно света, пляшущее в воздухе. Вот оно оформилось в клинок серафимов в левой руке у Джейса. Его Саймон видел четко, как далекий образ, выписанный на черном фоне: куртки нет, рубашка в крови, волосы спутаны, взгляд тверд и сосредоточен. Джейс больше не походил на зомби или застрявшего в кошмаре лунатика.

– Где она? – спросила Лилит. Змеи у нее в глазницах судорожно извивались. – Где девчонка?

Клэри. Саймон поискал ее взглядом в тумане вокруг Джейса. Мало-помалу зрение прояснялось. На плитках пятна крови, отпечатки лап, на ветках живой изгороди – клочья шелка. Сердце сжалось. Саймон быстро посмотрел на Джейса: нефилим зол, очень зол, но не сломлен, как если бы с Клэри что-то случилось. Так где же она?

– Она не при делах, – ответил Джейс. – Говоришь, мне не убить тебя, демоница? Я отвечаю: запросто. Проверим, кто прав?

Лилит размытой тенью перенеслась на ступеньки, вот она была подле Саймона и вот уже стоит над Джейсом. Ударила наотмашь рукой – Джейс поднырнул и с разворота рассек ей плечо. Из раны хлынул фонтан ониксовой крови. Вскрикнув, Лилит хотела поймать клинок: свела руки. Ладони ударились друг о друга с громоподобным звуком – все тщетно. Джейс отскочил, размахивая перед собой оружием, и оно мерцало, будто дразня демоницу.

Любой другой нефилим на месте Джейса давно бы погиб. Камилла говорила: «Божественному нельзя противиться». Нефилимы – люди, хоть в них и течет ангельская кровь, но Лилит – больше чем просто демон.

Саймона пронзила боль. Он с удивлением заметил, как обнажились и вспороли нижнюю губу клыки. Боль, вкус крови словно пробудили вампира. Он начал медленно подниматься с колен, неотрывно глядя на Лилит. Демоница не замечает его, она полностью занята Джейсом. Вот она, рыкнув, атаковала. Противники носились по крыше, словно два мотылька – быстрые, неуловимые. Даже вампирское зрение Саймона не позволяло засечь всех движений, когда Джейс и Лилит метались между тропинок, перескакивая через кусты. Лилит приперла Джейса к низкому бортику солнечных часов, знаки на циферблате которого отливали золотом. Рук Джейса Саймон уже не видел, они размылись, а демоницу словно окутывал световой кокон. Любого другого клинок Михаил давно порезал бы на лоскуты – Лилит же перетекала черной водой, дымом с места на место. Бился Джейс без устали, и все же Саймон чувствовал в нем подступающее отчаяние.

Свершилось. Лилит перехватила жестокий выпад – ее пальцы оплелись вокруг клинка – и дернула. Падая на плитки, капли ее крови превращались в крохотных обсидиановых змей. Гады спешно уползали в кусты.

Взявшись за клинок обеими руками, Лилит приподняла его и, злобно усмехаясь, переломила надвое. Кровь подобно смоле стекала по ее худым запястьям. Отделенный от основной части кусок Михаила рассыпался белесым прахом. Тот, что остался в руке у Джейса замерцал, как присыпанный пеплом костер.

Лилит улыбнулась:

– Бедный маленький Михаил. Он всегда был слаб.

Джейс тяжело дышал, сжав кулаки. Пропитанная потом челка липла ко лбу.

– Может, перестанешь хвастаться? «Я знала Михаила», «Я знала Самаэля», – передразнил он демоницу. – Архангел Гавриил тебе прическу делал? Ты как из банды, где у всех библейские имена.

Джейс показывал отвагу. Думает, что Лилит убьет его. Потому так храбр, запальчив. Таким он хочет уйти, без страха, не упав на колени. Настоящим воином. Сумеречным охотником. Его песнь смерти – это шутки и колкости, притворная наглость; во взгляде – заносчивость. Почему Саймон прежде этого не замечал?

– Лилит, – словно проклятие, произнес Джейс. – Я читал про тебя еще в школе. Ты проклята Небом, бесплодна. Роди хоть тысячу детей, и все они умрут. Вот в чем дело, да?

Талто невозмутимо сжимала сияющий темным светом клинок:

– Поосторожнее, маленький Охотник.

– А то что? Убьешь меня? – На порезы Джейс внимания не обращал. – Валяй!

Нет. Колени подогнулись. Саймон упал, не успев сделать и шага. Глубоко вдохнул. Как хорошо. Хоть вампирам кислород и не нужен, все равно помогает. Ухватившись за пьедестал, Саймон поднял себя на ноги. В затылке пульсировало.