Ребенок на заказ, или Признания акушерки - Чемберлен Диана - Страница 38

Я кивнула.

– Проси, чего только захочешь.

– Я хочу, чтобы она узнала правду. Я хочу провести с ней какое-то время. С моей внучкой. – Губы у него задрожали. Я не могла этого вынести. – Можно это устроить?

– О, дедушка! – Я снова взяла его за руку, держа ее своими двумя руками. И я рассказала ему ту часть истории Ноэль, которую я знала. Окончание.

28

Тара

Уилмингтон, Северная Каролина

Мы с Эмерсон сидели, обнявшись, на черном крыльце дома Ноэль и смотрели в сторону садика.

Мы ожидали Сюзанну, которая должна была подъехать, и надеялись, что она станет новой жилицей. Срок аренды ее старого дома истекал весной, что вполне устраивало Эмерсон и Теда, которым нужно было время подремонтировать дом.

За годы Сюзанна бывала в доме много раз, но он находился в таком состоянии, что, когда Эмерсон спросила, не хочет ли она его снять, Сюзанна состроила гримасу, прежде чем ответить «может быть». Сейчас при осмотре ей придется не замечать исцарапанных полов, грязных стен и пустых мест в кухне, куда предстояло поместить новую бытовую технику. Надо надеяться, что она увидит только хорошее, потому что нам хотелось, чтобы здесь поселился кто-то, кто любил Ноэль.

Мы также хотели выяснить, не было ли ей известно больше, чем нам, о последних годах практики Ноэль. В этом мы сомневались, потому что Сюзанна сама была поражена, узнав, что Ноэль бросила акушерство, но несколько вопросов стоило задать в любом случае.

Больше всего, однако, мы снова переживали смерть Ноэль, на этот раз уже как сестры Эмерсон. Мы просидели более получаса, вспоминая нашу жизнь в общежитии Гэллоуэй, где Ноэль подружилась с нами. Нам очень льстило тогда, что эта взрослая девушка – эта женщина – стала нашей подругой, избрав нас, а не каких-либо других девушек с нашего этажа. Почему она не сказала Эмерсон, что она все знала? Если бы только она это сделала! Если бы они с Эмерсон открыто признали себя сестрами! Истина многое прояснила. Неудивительно, что я иногда чувствовала себя третьей лишней. Неудивительно, что Ноэль любила Эмерсон больше, чем меня. Как жалко, что Сэма уже нет, а то я рассказала бы ему об этом. То-то бы он изумился.

Мы решили не говорить пока ничего Дженни и Грейс. Жизнь в настоящий момент была слишком сумбурна, к тому же Эмерсон нужно время, чтобы самой как-то освоиться с полученным известием. Она, конечно, рассказала Теду, а я, с ее разрешения, Йену. Вчера вечером он приходил ужинать, пока Грейс и Дженни были в кино. Я чувствовала, что с Йеном мне лучше встречаться тайком. Между нами была только добрая, все растущая дружба, но Грейс относилась к нему настолько отрицательно, что мне было даже неловко упоминать при ней его имя.

Он очень удивился, когда я рассказала ему о Ноэль и Эмерсон. Стоя посреди кухни, он недоверчиво качал головой.

– Я был помолвлен с женщиной, которую совсем не знал. – Он запустил руку в редеющие светлые волосы. – Знал ли ее вообще кто-нибудь? Наверно, она была очень одинока. – Я впервые поняла, что он все еще любил Ноэль. Может быть, любви осталось совсем немного, но она по-прежнему светилась в его глазах, звучала в его печальном голосе.

– Привет!

Мы услышали из дома голос Сюзанны. Мы оставили для нее открытой парадную дверь.

– Мы здесь, Сюзанна! – отозвалась Эмерсон, вставая. Она взглянула на меня, кивнув в сторону сада. – Почему бы не показать ей в первую очередь самое лучшее.

Сюзанна открыла стеклянную дверь и вышла с нами на веранду. Ее голубые глаза, как обычно, были широко раскрыты.

Она обняла нас, а потом осуждающе сказала:

– Слушайте, вы обе! Вы должны и мне позволить сделать что-то для моего праздника.

– Все под контролем, – заверила я.

– Мы просто хотим, чтобы ты хорошо провела время, – сказала Эмерсон. Глаза у нее были чуть покрасневшие и воспаленные. Я надеялась, что Сюзанна этого не заметила.

– Без вещей Ноэль дом выглядит совсем другим, – вздохнула она. – Можно я помогу выбрать цвет для покраски стен?

– Разумеется, – сказала Эмерсон. – А также полов и плитки для ванной.

– Вы только посмотрите на ее сад! – Сюзанна спустилась по ступенькам веранды, и мы пошли за ней. – Я помню, как эффектно он выглядел весной.

– Это была ее радость и гордость, – сказала Эмерсон.

– А ее купальня для птиц. – Сюзанна указала на стоявшую на цыпочках маленькую девочку. – Ведь прелесть, правда? А травы! – Наклонившись, она потрогала тайский базилик. – Она всегда мне немного давала. А теперь я буду их раздавать.

За ее спиной Эмерсон ликующим жестом подняла вверх большие пальцы.

– Мы так и подумали, что ты любишь садоводство, – сказала она.

– Обожаю, но в моем крошечном садике для этого не было места. – Сюзанна оторвала взгляд от сада. – Ты уверена, что вы можете подождать с арендой до марта? Я понимаю, что это долго.

– Нет проблем, – сказала Эмерсон.

– А Клив будет летом жить с тобой? – спросила я. Для одного человека дом был вполне удобен. Но я не представляла, что будет, если здесь еще поселится молодой парень.

– Он будет заниматься этой своей программой «Среда обитания человека», и он сказал, что еще хочет побыть у отца в Пенсильвании, – сказала она. – Я могу обустроить для него вторую спальню, а свой письменный стол я поставлю в гостиной. Надеюсь к тому же, что Клив не останется со мной до конца дней. – Она взглянула на меня. – А как дела у Грейс? – В ее голосе звучало участие.

– Нормально, – ответила я. Я чувствовала необходимость защищать свою дочь. Я бы ни за что не дала Сюзанне знать, что моя дочь тоскует по ее сыну.

– Она красивая девушка с прекрасными манерами, – сказала Сюзанна.

– Спасибо, – улыбнулась я. Грейс действительно красива, и я была рада слышать, что ее манеры одобряют, по крайней мере вне дома.

– Сюзанна, я хотела спросить тебя, знала ли ты Джейн Роджерс, – сказала Эмерсон. – Она была акушеркой, которая работала с…

– Да, – сказала Сюзанна. – Она работала в Репродукционном центре. Она давно ушла на пенсию и переехала в Австралию.

– В Австралию! – ахнула Эмерсон.

– Вы хотели сообщить ей о Ноэль? – спросила Сюзанна.

Я взглянула на Эмерсон, соображая, сколько можно сказать Сюзанне.

– На самом деле мы говорили с одной старинной пациенткой, которая рассказала нам, что, когда у нее начались роды, Ноэль почувствовала себя плохо и вызвала Джейн заменить ее.

Сюзанна кивнула.

– Это вполне могло случиться. Они заменяли друг друга. Я к тому времени отошла от дел. Когда родился Клив, мне захотелось поиграть в мамочку. – Она сорвала веточку укропа и поднесла ее к носу. – Одного я не понимаю. Если Ноэль оставила акушерскую практику, что она делала каждый год в глубинке? Иногда она оставалась там месяцами. – Сюзанна перевела взгляд с меня на Эмерсон. Эмерсон выглядела такой же удивленной, как и я. Я знала, что она думает то же самое. Были ли данные о пациентках Ноэль за эти месяцы отражены где-то в ее журналах?

– Я не знаю, Сюзанна, – медленно сказала я. – У нас так много вопросов, и я не думаю, что мы когда-нибудь найдем на них ответы.

– Ты знаешь, куда она уезжала? – спросила Эмерсон.

– Я всегда думала, что она возвращается туда, где жила в детстве. Она говорила, что места там были бедные, в основном с индейским населением.

– Она выросла в Робсон-Кантри, – сказала я.

Туда ли она уезжала? Говорила ли она об этом нам или мы просто предполагали это? Она всегда оставалась на связи по мобильному телефону или по электронной почте. Но я не помню, чтобы у нас был ее почтовый адрес.

– Послушайте. – Сюзанна снова понюхала укроп. – Я пройдусь по дому и посмотрю, как войдет сюда моя мебель, хорошо?

– Разумеется, – сказала Эмерсон. – Крикни, если будут вопросы.

Мы посмотрели, как она вернулась в дом, а затем повернулись друг к другу.