Ребенок на заказ, или Признания акушерки - Чемберлен Диана - Страница 19

– Сейчас они просто помешаны на Калифорнии, – сказала Эмерсон. – Но мои дедушка с бабушкой живут в Джексонвилле, так что родителям придется иногда бывать в Северной Каролине.

Сердце у Ноэль заколотилось. Дедушка и бабушка. Она подумала о папке, которую хранила у себя в комнате, – единственная принадлежавшая матери вещь, которую она оставила у себя.

– Это родители твоей матери или отца? – С ума она сошла, чтобы задавать такие вопросы? Она же никого из других студентов так не расспрашивала.

– Моей матери, – сказала Эмерсон. – Родители отца умерли.

– Мои все живы, – сказала Тара. – Но они живут в Эшвилле, так что я их редко вижу.

– Жаль, – сказала Ноэль. – Постарайся видеться с ними чаще.

Она снова переключилась на Эмерсон, надеясь, что ее вопросы не звучали так грубо, как казалось ей самой.

– А есть еще какие-то интересные имена в семье? Как зовут твоего отца?

– Просто Фрэнк, – сказала Эмерсон.

Тара нахмурилась. Краем глаза Ноэль заметила выражение ее лица. Тара, конечно, не понимала, в чем тут дело – кто бы мог догадаться, к чему Ноэль клонит? Но она боялась, что Тара начнет думать, что староста общежития не в себе. Но зато Ноэль получила ответ, который был ей необходим. Теперь у нее были все ответы, и она больше не могла задерживаться в этой комнате. Что-то лопнет у нее внутри, если она пробудет здесь еще минуту.

Она взглянула на часы.

– Ой, сколько я тут пробыла! – сказала она. – Мне надо идти дальше, но мне хотелось познакомиться с вами двумя. Завтра у нас будет в холле собрание с пирожными и играми, так что приходите. – Она поднялась, держась за спинку стула, потому что все еще нетвердо держалась на ногах. – А если у вас будут какие-то вопросы или проблемы, вы знаете, где моя комната. Договорились?

– Договорились, – сказала Тара.

– Спасибо, что зашла, – прибавила Эмерсон.

Выйдя из комнаты, Ноэль на мгновение прислонилась к стене. Из комнаты 305 до нее донеслось хихиканье, потом Тара прошептала: «Мне кажется, она в тебя влюблена».

И она была недалека от истины.

У себя в комнате Ноэль набрала номер мисс Уилсон и с облегчением услышала голос матери, ответившей на звонок.

– Мне нужно с тобой поговорить, мама, – сказала она. – Серьезно поговорить.

– У тебя все в порядке? – Мать слегка задыхалась, как будто она бежала, торопясь к телефону.

– Все прекрасно. – Ноэль села на кровать, чувствуя себе вовсе не прекрасно. – У тебя есть время?

– Подожди минутку. – Мать отошла от телефона, и Ноэль услышала звяканье посуды. Потом она снова взяла трубку. – А вот и я. В чем дело?

Ноэль сто раз за последние несколько лет обдумывала этот разговор, но, честно говоря, никогда не предполагала, что он состоится. Она не ожидала встретить Эмерсон. Она вообще не знала, что Эмерсон существует. Встреча с ней все изменила.

Ноэль перевела дух.

– Когда я помогала тебе выехать из нашего дома перед моим поступлением в университет, я нашла у тебя папку. Я сделала это не нарочно. День был ветреный и… это не имеет значения. Я это увидела. Там было все про меня.

– Про тебя?

– Про мое рождение. Удочерение. Я ее взяла. Папку.

Мать молчала, и Ноэль представила себе, как она вспоминает, что именно было в этой папке.

– Там были заметки социального работника о моей биологической матери и… все остальное.

Мать по-прежнему молчала.

– А почему ты сейчас подняла этот вопрос? – сказала она, наконец.

Ноэль вспомнила их разговор по дороге домой после рождения первого ребенка Би, когда мать рассказала ей о девочке, которая ее родила и отдала в чужую семью.

– Ты сказала, что не знаешь, кто она такая. Только что ей было пятнадцать лет.

– Я не видела смысла открывать тебе подробности о ней. Ее личность не имела никакого значения.

Ноэль закрыла глаза.

– Мама, – сказала она, – здесь есть девушка. Она живет на моем этаже. Она первокурсница. Ее зовут Эмерсон Макгэррити.

Мать вздохнула.

– Эмерсон – фамилия твоей биологической матери. Но я не понимаю, почему ты подумала…

– Макгэррити, мама. Ее отец – Фрэнк Макгэррити. Тебе эта фамилия знакома?

– А она должна быть мне знакома?

– Это было в заметках социального работника. – Ноэль подумала, что за давностью лет мать просто забыла эту историю. – Сьюзен Эмерсон забеременела на вечеринке. Она даже не знала фамилию мальчика. Но у нее был друг, Фрэнк Макгэррити, и она не хотела, чтобы он об этом узнал. Ее родители тоже не хотели, чтобы кто-нибудь узнал, и они отослали ее к…

– Ее тетке. – Мать снова вздохнула. – Да, Ноэль, я все это знаю. Я знаю все это очень хорошо, хотя и забыла фамилию ее друга. Он не имел к этому никакого отношения. Я не понимаю… – Она вдруг ахнула. – Боже мой, – сказала она. – Ты думаешь, что девушка, которую ты встретила в общежитии, ее дочь? Дочь Сьюзен Эмерсон?

– Она – моя единоутробная сестра, мама. Ты должна ее увидеть.

– Не смей ничего ей говорить, – перебила ее мать. – Удочерение должно оставаться в тайне. Ее мать не хотела, что бы кто-нибудь узнал об этом.

– Но документы не были запечатаны, так ведь? Ты хранила их у себя.

Мать колебалась.

– Я принимала у нее роды, – сказала она, наконец. – Я знала тетку, у которой жила Сьюзен. В семье хотели сохранить все в тайне. Тебя на месяц поместили в приемную семью, пока твой отец и я оформляли документы. Я имела доступ к заметкам социального работника. Ко… всему. Но мне следовало хранить эти бумаги так, чтобы они не попали тебе в руки. Ты не имеешь права пользоваться этой информацией. Ты понимаешь, Ноэль?

– Но она же мне сестра!

– В семье сделали вид, что этого никогда не случалось. Особенно это важно теперь, когда она благополучно вышла замуж за этого Фрэнка Макгэррити, который понятия не имел, что у нее был ребенок. Ты не должна вмешиваться. Я знаю, это тяжело, Ноэль. Я знаю, – сказала она. – Когда тебе понадобится мать, зови меня. Прошу тебя, любимая, зови меня. Попроси, чтобы тебя переселили в другое общежитие. Тебе не нужно быть рядом с этой девушкой.

– Она – моя сестра, – повторила Ноэль.

– Тебе нельзя быть рядом с ней.

– Я хочу быть рядом с ней.

– Не навреди ей этим, детка, – сказала мать. – Не причини ей боли. Не навреди ее семье. А главное, не навреди себе самой. Из возвращения к прошлому никогда не получается ничего хорошего. Не делай этого, ладно?

Ноэль подумала о девушке из комнаты 305 и о фотографии женщины, которая была ее матерью. Подумала о том, что она значила для этой женщины. Огромную ошибку. Что-то, как сказала мать, чего, как ей хотелось верить, никогда не было. Что-то, о чем она хотела забыть. Ноэль вспомнила, с какой любовью Эмерсон говорила о своей семье. О своей матери. О дедушке и бабушке.– Ладно, – сказала она. Слезы жгли ей глаза. Она знала, что сможет любить сестру только на расстоянии.

14

Тара

Уилмингтон, Северная Каролина 2010

У меня был краткий перерыв между последним уроком и репетицией. Сидя в классе за столом, я положила ежедневник в сумку и увидела, что на мобильнике мигает свет. До репетиции у меня оставалось еще полминуты, но я включила звук.

Судя по голосу, Эмерсон была вне себя.

– Позвони мне сейчас же! – сказала она и добавила: – Никто не умер. Но позвони мне. – Я нахмурилась, опуская в сумку телефон. До чего же мы дошли в нашей жизни, если нам приходится добавлять к телефонным сообщениям «никто не умер».

Я направилась в зал. Я могла поручить кому-то из старшеклассников начать репетицию, пока я не свяжусь с Эмерсон, чтобы убедиться, что все в порядке.

Когда я вошла в зал, дети уже собрались.

– Привет, миссис Ви! – закричали двое, заметив меня.

– Привет, ребята! – откликнулась я.

Они толпились в первом ряду, некоторые сидели на краю сцены, и все мне улыбались. Эти дети любили меня. Хотела бы я сказать то же самое о собственной дочери.