Тень надежды - Степанов Николай Викторович - Страница 48

– Сколько времени это займет?

У Михаила только сейчас появилась возможность рассмотреть этого человека. Ростом он был чуть ниже его, но в объеме превосходил раза в полтора.

«Килограмм девяносто, не меньше, – машинально отметил про себя Мишка. – Для кучера немного тяжеловат. Бедные лошадки».

Вдобавок ко всему Станс оказался абсолютно лысым. Судя по возрасту, мужику не было и сорока, но череп сверкал как у Кащея Бессмертного.

– Можно будет отправляться не раньше завтрашнего утра, – ответил Станс.

– Терять целую ночь… – задумался Сомов. Он хотел сразу отдать приказ двигаться дальше пешим ходом, но вовремя себя остановил. – Какие будут предложения?

– А чего тут думать? Нечего им отдыхать, – высказал свое мнение Зерг. – Пусть везут, пока смогут. А вот когда сдохнут – пойдем пешком.

– Не самый лучший вариант. Эдуард, Гога, вы что скажете?

– Ты же у нас командир, тебе и решать. – Марицкий высказался с плохо прикрытой неприязнью в голосе. После того как студент побывал в роли шамана, уничтожил своими меткими выстрелами колдунов на стенах и спас Михаила от чар огарцев, он считал себя едва ли не главным в отряде.

Отмеченный тенью воспринял укор по-своему. Он и сам заметил, что в последнее время был довольно резок с друзьями.

– Знаешь, когда шею сжимает такое вот «колье» и его объятия с каждым днем становятся все крепче, мозги не всегда способны выдавать правильные решения. Поэтому я и советуюсь. Сейчас как никогда мне нужна ваша помощь. А если я был слишком груб, прошу прощения. Этот ошейник давит не только на горло, но и на психику.

– По-моему, будет лучше, – Гога решил сменить тему, понимая, как тяжело даются Мишке слова извинений, – если мы оставим карету, а дальше пойдем пешком. Честно говоря, я себе все бока отлежал. Надеюсь, Каланча, ты не против ночных прогулок на свежем воздухе? – Скальнов слегка толкнул «эльфа» локтем.

Студент почувствовал себя неловко. Настроение у недоучившегося филолога менялось, как «ветер мая». Сейчас вот проснулась совесть. Он вдруг понял, что вынудил Михаила извиняться, хотя тому было нелегко: времени на избавление от удавки оставалось все меньше и меньше. А потом все – конец.

– Конечно, пойдем, – согласился лучник. – И нечего лошадок мучить.

– Я тоже за ночной поход, – подытожил Сомов. – Значит, выступаем немедленно. Кстати, Станс, я бы на твоем месте не стал рисковать, продолжая путь на этой карете. Убийцы Вуриза наверняка будут ее искать.

– Раб обязан привезти хозяйское добро в имение господина, это его первейший долг, можно сказать, зона моих жизненных интересов, – на одной ноте оттарабанил заученное правило возничий.

– Это ты-то раб? – воскликнул Гога. – А по внешнему виду не скажешь. Интересно, на какой диете огарцы держат своих рабов?

– Да кто ж признается, – смутился кучер. – Питаемся объедками с хозяйского стола.

– Видать, твой господин был язвенником и ничего не ел вообще.

– Он был неплохим огарцем. А теперь я буду принадлежать другому колдуну. Тот аки тигра лютая.

– Но эта карета была подарена мне твоим хозяином, значит, родственникам Вуриза она не принадлежит.

– У вас есть доказательства?

– Только вот этот перстенек, – Мишка раскрыл ладонь. Он специально перевернул кольцо камнем вниз, чтобы его было не сразу заметно.

– Значит, теперь я ваш раб.

– Все так просто? А если это кольцо украдено?

– Вы ж понимаете, пока хозяин не снимет свое личное заклятие, украсть его нельзя – перстень убьет любого, кто до него дотронется.

– Ну дела! – Мишка покачал головой. Он вспомнил о другом кольце, завернутом в письмо. Наверняка и оно не без сюрпризов. – Знаешь, Станс, у меня очень строгие правила по отношению к рабам. Я им сразу предоставляю вольную.

– То есть? – Кучер решил, что плохо расслышал.

– Ты свободен.

Лицо раба на миг озарила улыбка, однако мысли о дальнейшей судьбе, словно набежавшие тучи, быстро загасили свет радости.

– Тогда я пойду с вами в Кантилим. Вы ж понимаете, тут моя свобода ничего не стоит.

– Думаешь, с нами тебе будет легче? Ошибаешься.

– Да мне в Огаре теперь куда ни сунься – везде зона безжизненных интересов. Я слишком много видел.

– Пожалуй, ты прав. А как же лошади?

– Чем они хуже меня? Пусть хоть немного на воле погуляют.

Кучер распряг коней, но стоило им выйти на казавшееся безобидным поле, как…

– Эй, а где наши лошадки? – Марицкий как всегда оказался самым наблюдательным.

– Были ваши – стали наши, – раздалось рядом, и прямо из травы возникло сразу несколько человеческих фигур. – И все вы теперь тоже принадлежите нашему братству. Взять их!

Несмотря на неожиданное появление незнакомцев, Сомов не растерялся. Он воспринял их как очередную досадную помеху на своем пути к освобождению от ненавистного обруча. Взгляд парня выражал непоколебимую решимость.

– По поводу лошадей претензий не имеем, но связываться с нами не советую. – Мишка сделал шаг вперед, крепко сжав в кулаке ядро кистеня.

– Да кто ты такой, чтобы мне советовать? Никто и ничто. Мой товар. – Вожак разбойников смерил фигуру Сомова оценивающим взглядом. – А за тебя могут дать неплохие деньги…

Беглецов окружили.

– Их двенадцать, а у меня осталось всего пять стрел, – шепотом доложил Марицкий.

– Пока не стреляй. Это не огарцы, попробуем найти общий язык.

– Ошибаешься, иностранец. – Главарь обладал отличным слухом. – Вольные чародеи Огара – настоящие мужчины. Они не носят бабские балахоны.

– Кто такие? – спросил Мишка у Станса.

– Те, с кем лучше никогда не встречаться.

– Господа, я пригласил вас, чтобы обсудить серьезную проблему. Она возникла недавно, но требует к себе самого пристального внимания. – Седобородый мужчина, занимавший пост распорядителя кантилимской миссии посредников, собрал своих подчиненных в столичном представительстве. Полсотни бородатых мужиков выглядели встревоженными. Срочный внеочередной сбор являлся для этого более чем веской причиной. – Как вы, наверное, успели заметить, за последний месяц резко возрос спрос на наши услуги. С финансовой точки зрения это не может не радовать. Но подобный ажиотаж, как правило, заканчивается весьма плачевно. Вспомните события двадцатилетней давности – тогда наши доходы за два месяца подскочили в три раза! А потом началась война.

– Ну и что? Пусть себе воюют, – не удержался один из мужиков с самой короткой бородой. – Во время конфликтов за доставку срочных сообщений легко можно будет поднять цены. По объективным причинам. Нам же лучше.

– Сразу видно, что ты у нас недавно работаешь, Пуйст. Знаешь, сколько посредников погибло во время Грунзонской войны? Нет? А следовало бы. Мы лишились тогда трех десятков специалистов! Безвозвратно потеряли семь лицензий.

– Как это потеряли? – не сообразил Пуйст.

– Очень просто. Чаще всего сообщение направлялось тем, кто находился в гуще сражения. А наш долг доставить его, несмотря ни на что. Некоторые специалисты сгорали на работе вместе с лицензией. А на то, чтобы сделать новую, нужны годы.

Обладатели необычных лицензий только во время вот таких сборов называли друг друга по именам. Да и сама церемония проведения собрания требовала обязательного произношения имени посредника и номера его лицензии. Эта процедура пресекала проникновение на подобные мероприятия чужаков, какими бы искусными в магии они не являлись.

– Ты предлагаешь нам вмешаться в ход событий? – поинтересовался бородач в зеленой рубахе. Его авторитет среди коллег сильно вырос после того, как он стал личным посредником человека, отмеченного тенью огня. – А как же наш нейтралитет?

– Я прекрасно знаю устав, Кройц. Но в истории уже были прецеденты нарушения нейтралитета. Вспомните случай с Зургоной. Тогда совместными действиями с чародеями Кантилима мы смогли предотвратить довольно крупную катастрофу.

– Тогда все было проще, Грайт. – Одна колдунья ополчилась на весь мир. Сейчас в конфликт вовлечены огромные силы. На чьей стороне должны оказаться мы?