Танцор - Степанов Николай Викторович - Страница 64

– Э... – только и смог произнести Игорь.

– Этого не может быть! – закричал попугай, не отрываясь от экрана.

– Я правду говорю! – обиделась девушка. – Чего он?!

– Вы о чем? – недоуменно спросил пернатый ученый и, указывая крылом в экран, продолжил: – Тут такое! Знаешь, какой у тебя показатель по Критсу? Молчишь!? Девятнадцать и шесть.

Радар сделал эффектную паузу, но в обморок никто не упал. Тогда он сделал второй заход:

– А по Гримстолю вообще сорок, – слушатели продолжали оставаться равнодушными. Тогда Крадус не выдержал и заорал во все свое птичье горло: – У нормальных людей и тот, и другой больше пяти никогда не бывает!

– Значит, я ненормальный, – спокойно констатировал Игорь. – Подумаешь! Может, у нас на Земле все такие?

– За кого ты меня принимаешь? За ученого или шарлатана? Думаешь, я на вашей Земле подобные анализы не проводил? Там тройка – уже редкость.

– Знаешь, Радар, если бы твои показатели мне хотя бы о чем-то говорили, я бы смог разделить твое удивление. А так, извини.

Магину даже стало жалко великого ученого. Тот сообщил величайшую новость – и никакой реакции. Так чувствует себя человек, которому приходится объяснять смысл рассказанного анекдота, если собеседник начисто лишен чувства юмора.

– Лет триста назад наши ученые обнаружили необычное свойство крови, которое обозначили как фактор разумности. Чуть позже была разработана шкала измерения по Критсу.

– Кровь с мозгами? Это сильно.

– Давай лучше назовем по-другому – с опытом. Чем дольше существует та или иная раса, тем выше становится этот показатель. За триста лет наблюдений на Брундагаке он изменился чуть больше чем на одну десятую.

– Ерунда получается. Согласно вашей теории, моя кровь принадлежит расе, которая раза в четыре древнее здешней и раз в шесть старше земной?

– Это если считать с нулевой отметки. На самом деле твои цифры свидетельствуют о большем разрыве. Факт.

– Ладно, один показатель проехали. Чем еще порадуешь?

– Второй показатель объясняет поведение коргенов. Он еще называется повелительным. Твою кровь можно переливать любому. Она перестраивается, согласно мозговым импульсам организма, но если они слабее, чем ее собственные, то настройка происходит на ритмы мозга владельца, то бишь на твои. Понятно?

– Нет, – уверенно произнес мужчина.

Попугай всем своим видом продемонстрировал, насколько ему тяжело работать с необученной аудиторией, и недовольно пояснил:

– Коргены стали дистанционной, а биоконг – неотъемлемой частью тебя самого. И получается, что принести камень ты приказывал практически себе. Остается только один вопрос: кто ты?

– До сегодняшнего дня я наивно полагал, что являюсь обычным человеком с планеты Земля. Ты вывалил на меня кучу невероятной информации и хочешь, чтобы я нашел ей правдоподобное объяснение? Да хоть всю кровь из меня выкачай... Погоди, погоди. – Магин задумался, пытаясь ухватиться за промелькнувшие в голове воспоминания. – Лет пятнадцать назад мы с отцом ходили в многодневку по глухим местам, где-то за Уралом. Меня укусила то ли гадюка, то ли еще какая-то живность. Не помню. В общем, когда отцу удалось добраться до ближайшей больницы, живым меня можно было считать разве что условно. Срочно требовалось полное переливание крови. А в поселке доноров – мой отец да незнакомец, утверждавший, что у него универсальная группа. Врачи решили – хуже уже не будет. Сделали частичное, насколько это было возможно. Отец потом рассказывал, что мужчина дал непомерное количество крови и даже не побледнел. Мне тогда действительно полегчало, а когда доставили в город, ничего обнаружено не было. Посчитали симулянтом. А я ведь чуть не умер.

– Зато теперь мы знаем твою группу.

– Раз всем подходит, значит, первая.

– Нет. Группа крови повелительного наклонения, – многозначительно произнес попугай.

– Неужели и такая встречается?

– По крайней мере – в единственном экземпляре.

– И что мне с этим богатством делать?

– Ни в коем случае не попадаться в руки ни «Тихому совету», ни Раплинту. Если они догадаются провести такой же анализ, ты автоматически превратишься в резервуар ценнейшей жидкости – кровь из тебя будут качать ведрами.

– Спасибо. Утешил!

Сигналы антигравов-преследователей появились на экране на час раньше ожидаемого времени. Радары не смогли бы их обнаружить, поскольку эти аппараты принадлежали к классу «Летучая мышь». Хорошо, что небо было безоблачным, и две стремительные точки удалось легко распознать по оптико-электронной информации, поступающей со спутника, с которым в антиграве Геренписы имелась вполне приемлемая связь.

– Это за нами, – указал на экран пилот.

– Они нас тоже видят?

– На такой скорости – вряд ли. Скорее всего, у них перегрелась обшивка, и связи со спутником нет, а на радарах мы не видны.

– Снижайся за тем лесом. Автопилот на твоей машине работает?

– Да.

– Настрой его на полет до Рангоза.

Сразу после посадки и пассажир, и водитель покинули машину. Летчик запустил автопилот, аппарат поднялся в воздух и продолжил путешествие в беспилотном, а заодно и в беспассажирском режиме. Минут через пять вслед за ним над лесом пронеслись две черные машины.

– Спокойной ночи, – пожелала водителю женщина и воспользовалась баллончиком с сонным газом. Попутчик теперь ей ни к чему, пусть поспит часиков десять на свежем воздухе.

«Жаль, из-за этого я не успеваю к прибытию экспресса. Но ничего, Стракус и там должен оставить свой след. Не он, так его напарник. Главное, чтобы они не успели еще куда-нибудь уехать. Сколько тут до ближайшего населенного пункта?» – Геренписа достала портативный компьютер, с которым практически не расставалась, и вывела на экран карту местности. До города минут двадцать пешком. Там можно взять такси и часа через четыре быть в столице.

– До Рангоза подбросишь? – спросила женщина у первого попавшегося водителя на стоянке.

– Могу подвезти до центра города. Там сядете на столичную тачку.

– Поехали. Только поспеши, тороплюсь.

На центральной площади водитель изумленно воскликнул: