Исповедь души - Джонс Лиза Рене - Страница 33

Мужчина в парадной рубашке и солидном синем галстуке, с седыми прядями в аккуратно подстриженных каштановых волосах, устремляет на меня выжидающий взгляд.

– Английский? – с надеждой спрашиваю я.

– Да, мадам. – Он кладет ручку и ставит локоть на стол, заметно раздраженный тем, что ему помешали. – Чем могу помочь?

Я подхожу к его столу и подаю свои бумаги. Он бросает взгляд на них, потом на меня. В том, как он смотрит, появляется какая-то новая резкость, острая и почти… обвиняющая. Я говорю себе, что это паранойя, но адреналин бурлит в крови, и мне с трудом удается продолжать говорить нормальным голосом.

– В чем дело? – спрашиваю я, так и не дождавшись от него объяснений.

Он берет телефон, а другой рукой указывает мне на стул перед своим столом. Его безмолвный приказ вызывает очередной выброс адреналина, и, прежде чем сесть, я заставляю себя сделать медленный глубокий вдох, чтобы хоть немного успокоиться.

Только усаживаюсь, он кладет трубку.

– Пожалуйста, оставайтесь здесь, мадемуазель Макмиллан. Нам надо задать вам несколько вопросов.

Мое сердце пропускает удар.

– О чем?

Но я и так знаю. Это как-то связано с Ребеккой.

– Просто ждите здесь. – Отдав этот отрывистый приказ, он встает и выходит в заднюю дверь в нескольких шагах от его стола.

Я немедленно начинаю действовать, не зная, сколько у меня времени, чтобы заручиться помощью до его возвращения. Лихорадочно порывшись в сумке, вытаскиваю мобильный и набираю номер Криса.

Три звонка кажутся вечностью, прежде чем я слышу:

– Сара? – Голос его глубокий, теплый, успокаивающий и, ох, такой желанный.

– Ты нужен мне здесь, – выпаливаю я. – Ты нужен мне в посольстве.

Крис тут же начинает что-то кому-то говорить по-французски, и я слышу несколько разговаривающих с ним голосов, прежде чем он возвращается на линию.

– Я уже иду к машине.

Я с облегчением закрываю глаза. Он не спросил, зачем нужен мне. Он просто ушел со встречи, представления не имея, зачем и почему. Я виновато думаю, как позволила сегодня Эмбер выбить меня из колеи. И напоминаю себе все причины, по которым могу не беспокоиться о том, что Крис бросит меня. Все причины, по которым и могу, и должна рассчитывать на этого чудесного, изумительного мужчину.

– Поговори со мной, Сара. Что происходит?

– Мне не дают паспорт и сказали, что им надо задать мне несколько вопросов.

Он чертыхается себе под нос.

– Не отвечай ни на какие вопросы, пока я не приеду. Я звоню Стивену. Потом перезвоню тебе.

– Хорошо.

– Сара, все будет в порядке. Это какая-то административная ошибка, не более. Недоразумение, которое мы проясним.

Но я слышала его первую реакцию, слышала, как он ругнулся, и мы оба понимаем, что тут больше, чем простая административная ошибка.

– Просто приезжай скорее, пожалуйста. Ты нужен мне, Крис.

– Скоро буду. И я перезвоню тебе, после того как поговорю со Стивеном.

Отключившись, я сижу и нервно постукиваю ногой. Крис не стал бы звонить адвокату, если бы действительно считал, что это просто какое-то незначительное недоразумение. И что вообще это значит? Что не так с моим паспортом?

– Вот ты где! – восклицает Шанталь, и, обернувшись, я вижу ее и Рея, направляющихся ко мне. Я совсем забыла про них, и внутри у меня все съеживается от мысли, что они узнают о том, что меня обвиняют в убийстве. Что они обо мне подумают? Или, хуже того, о Крисе?

Я поднимаюсь и обхожу стул навстречу им, старательно разглаживая юбку на бедрах, чтобы скрыть дрожь в руках.

– Что происходит? – спрашивает Рей с недовольным видом. – И почему вы не сказали мне, что идете сюда?

– Они хотят задать мне несколько вопросов. Я приду, как только освобожусь.

– Вопросов? – озадаченно переспрашивает Рей. – О карманнике?

Я удивленно моргаю. Может, все действительно так просто? Может, я зря паникую? Ох, пожалуйста, пусть дело будет в карманнике.

– Возможно.

– А может, об Элле, – высказывает предположение Шанталь и поглядывает на Рея.

Задняя дверь открывается, и взгляд Рея скользит мимо меня. Обернувшись, я вижу входящих в комнату троих мужчин и не успеваю остановить Шанталь, которая бросается к ним.

Рей встает рядом со мной и шепчет:

– Что же все-таки происходит, Сара?

– Крис уже едет сюда. Пожалуйста, если хотите помочь, уведите отсюда Шанталь.

Он качает головой:

– Я не могу оставить вас.

– Сара, – говорит Шанталь. Я оборачиваюсь и вижу, что она стоит рядом, ужасно бледная.

– Что такое?

Она шепчет:

– В Штатах что, идет какое-то расследование?

– Э… – Не хочу, чтобы Шанталь знала об этом. – А что они сказали?

– Я не совсем поняла. Я спросила про Эллу, а они начали расспрашивать меня про какое-то расследование в Штатах.

Я хватаюсь рукой за горло.

– Они… говорили об Элле?

– Я… – Она запинается от волнения. – Я не знаю.

Я хватаю ее за руку, впиваясь пальцами в нежную кожу, и комната начинает кружиться вокруг меня. А вдруг Элла вернулась в Сан-Франциско после того, как мы проверяли ее паспорт, и Эва убила ее, чтобы навредить мне? Это кажется невероятным, но ведь убила же она Ребекку.

– Сара. – Голос Шанталь бьет по моим нервам. Она так напоминает милую доверчивую Эллу, и ни у одной из них нет ни малейшего шанса против Эвы.

Я умоляюще смотрю на Шанталь и выпаливаю:

– Мне надо знать, имеет ли это расследование отношение к Элле. Очень важно, имели ли они в виду Эллу. Спроси их скорее.

Глава 15

Неужели Элла мертва?

Я обнимаю себя, пытаясь сдержать дрожь нервного возбуждения, и, затаив дыхание, слушаю французскую речь. Кажется, я слушаю уже целую вечность, ничего не понимаю, кроме произносимого время от времени имени «Элла», но все еще не получила ответ на свой вопрос. Неужели Элла мертва? О Господи, неужели? Никто не говорит со мной. Никто не говорит по-английски. Я больше не могу этого вынести. Сердце уже готово выскочить из груди.

– Элла умерла? – не выдержав, чуть ли не кричу я. В комнате становится тихо-тихо, все взгляды устремляются на меня. Похоже, я и вправду закричала, но мне все равно. – Она мертва? – На этот раз шепчу я. На этот раз я завладела их вниманием.

Первый мужчина, с которым я говорила, наклоняется через стол и опирается кулаками о металлическую столешницу, чтобы глаза наши оказались на одном уровне.

– Мы не знаем, кто такая Элла, но намерены выяснить.

Обвинение в его голосе ядовитое донельзя, но я воспринимаю только самое существенное. Они понятия не имеют, кто такая Элла и где она. Значит, Элла жива. Люди в этом отделе не знают, кто она.

– У нас есть к вам вопросы, мадемуазель Макмиллан, – добавляет мужчина, и трое остальных угрожающе нависают над ним. Угрожающе для меня.

Не сдержавшись, я отвечаю:

– А я хочу знать, нет ли Эллы в списках пропавших. – Блейк уже давным-давно связывался с посольством по поводу нее. Давным-давно!

Он сверлит меня пронизывающим взглядом, потом сердито смотрит на Рея и Шанталь и говорит им что-то по-французски. Мне опять просто ужасно хочется закричать. Я, черт побери, устала от людей, которые говорят на французском, прекрасно зная, что я его не понимаю.

Рей явно недоволен тем, что сказал ему мужчина, и отвечает резкой пулеметной очередью из французских слов. Может, я и не знаю языка, но прекрасно слышу по интонации, что он разозлен.

Ладонь Шанталь ложится мне на плечо мягко и успокаивающе.

– Они говорят, чтобы мы подождали за дверью, Сара. Я не хочу оставлять тебя одну.

Эти люди сказали ей, что собираются допросить меня в связи с расследованием, к которому я имею какое-то отношение, и она не хочет оставлять меня. Остается только надеяться, что они не употребили слово «убийство». И все равно Шанталь следовало бы убежать. Я бы убежала. Но она, как Элла, слишком наивна, чтобы понять это. Как Элла, она слишком легко оказывается уязвимой и в беде.