Темная страсть - Джонс Лиза Рене - Страница 17

К действительности меня вернул звонок сотового. Я вытащила его из сумки и увидела, что звонит Крис.

– Благополучно долетел? – спросила я.

– Только что сели. Хочешь знать, чем я занимался во время полета?

Мне показалось, голос Криса звучит раздраженно. А может, я сама была раздражена. Или мы оба.

– Надеюсь, тебе удалось поспать.

– Думал о тебе, Сара. И не о том, что хочу снова трахнуть тебя. Просто вспоминал, как лежал и любовался тобой, пока ты спала в моих объятиях.

Это признание и польстило, и встревожило меня. Обрекла человека на бессонницу.

– Почему у меня такое чувство, что мне следует извиниться?

– Потому что ты отказалась лететь со мной и не сможешь этой ночью спать в моих объятиях.

– О… – пробормотала я. Тугая пружина, стянувшая мои внутренности, понемногу начала ослабевать. Выходит, Крис расстроен из-за того, что сегодня ночью мы не сможем быть вместе?

– Как-то непривычно ощущать, что кто-то имеет надо мной такую власть, – продолжал Крис, и при этом голос его был не просто недовольным, в нем чувствовалась растерянность. – Сам себя не узнаю.

Я уже успела понять, насколько для него важно постоянно чувствовать, что ситуация под контролем – неужели отныне я имею такую же власть над ним, как он надо мной, думала я. Лестно, конечно, однако я уже успела понять, что Крису от этого слегка не по себе.

– Знаешь, я возбуждаюсь от одного твоего голоса, – пробормотала я, пытаясь вернуть ему уверенность в себе. Если бы я решилась сказать ему то, что только что услышала от него, уж мне бы это точно не помешало. – Видишь, какую власть ты имеешь надо мной?

– Вот и хорошо. – Крис шумно выдохнул, словно у него гора свалилась с плеч. Даже на расстоянии я почувствовала, как его захлестнуло облегчение. – Хреново себя чувствуешь, когда в голову лезут такие мысли, а ты один.

– Да. – Я улыбнулась. – Действительно хреново. – До меня смутно донеслись чьи-то голоса, и я догадалась, что Крис, выйдя из аэропорта, ловит такси.

– А вот и мое такси, – подтвердил мою догадку Крис. – Ладно, позвоню позже. И дай слово, что закажешь еду домой, Сара. Не хочу, чтобы ты выходила. – Я снова услышала голоса – видимо, таксист спросил про чемодан. Потом в трубке снова возник голос Криса: – Я серьезно, Сара. Закажи ужин домой.

– Я буду очень осторожна, обещаю. Садись в такси и позвони мне, как только сможешь.

– Осторожна? Это не тот ответ, который я хочу услышать. – Снова послышалось какое-то смутное бормотание. Крис негромко выругался. – Я должен идти, но разговор еще не окончен. Ты звонила Джейкобу?

– Нет, он не берет трубку…

– Сара…

– Со мной все в порядке.

– Хорошо бы, чтобы так было и дальше. – До меня донеслось раздраженное фырканье. – Ладно, позвоню, как только появятся свободные пять минут, и мы с тобой обсудим разницу между тем, как мы с тобой понимаем выражение «быть осторожной». – Я не успела ответить – Крис отключился. Еще один способ продемонстрировать, кто здесь главный, хмыкнула я.

Я сунула мобильник в ящик стола и предалась размышлениям. Вспоминала признания, которые услышала от Криса, его настойчивые просьбы быть осторожной, и чувствовала, как горит мое лицо. Не знаю, почему мне так нравилось, когда Крис принимался руководить мной, но, каюсь, мне это было приятно. Словом, Крис Мерит действовал на меня, как хорошая доза адреналина.

К реальности меня вернул звонок по внутренней связи. Я услышала голос Аманды:

– Вас спрашивает какой-то мужчина. Говорит, его зовут Джейкоб.

Глава 7

Едва успев попрощаться с Джейкобом, я обнаружила в почтовом ящике письмо от Марка. В теме письма стояло «Риптайд». Я оцепенела. То, что оно пришло именно сейчас, явно было не случайно, а тема письма ненавязчиво напоминала, что семье Марка принадлежит один из известнейших аукционных домов. Марк не мог не знать, как я мечтаю работать на них. И он был слишком умен, чтобы не понимать, какую мучительную неловкость я испытываю из-за неопределенности своего положения в галерее. Нетерпеливо щелкнув мышкой, я открыла письмо.

То, что письмо пришло именно сейчас, внушало беспокойство, от которого меня не избавила даже шутливая подпись под письмом. Марк вызывал во мне противоречивые чувства. Успех, которого он добился, не мог не вызывать уважения. К тому же я не раз отмечала его неизменную лояльность к тем, кто на него работает, и поэтому как-то не верилось, что человек, о котором говорилось в дневнике, был именно Марк, на чем настаивал Крис. Мой взгляд остановился на картине, висевшей на противоположной стене – это был букет алых и белых роз кисти гениальной Джорджии О’Нил, из личного собрания Марка, которую он приказал повесить в офисе Ребекки.

Невольно вспомнились розы, которые посылал Ребекке тот, кого она называла своим Господином. Вспомнились ее слова при виде этих роз. «Я тоже расцветала, я чувствовала, что готова идти, куда он меня поведет». Внезапно я поймала себя на ощущении, что Марк подталкивает меня к чему-то, и по спине у меня пополз холодок. Конечно, я не была уверена, что он и есть тот таинственный мужчина, о котором Ребекка писала в дневнике, зато твердо знала, что я не его раба и не имею ни малейшего желания ею становиться. Но при этом я сильно подозревала, что в намерения Марка входит именно это. И хотя в письме Марка не упоминалось о Крисе, что-то подсказывало мне, что именно о нем думал Марк, когда писал его – потому что я отказалась признать, что теперь принадлежу Крису. Марк хотел сделать так, чтобы я принадлежала ему. И вот когда передо мной наконец забрезжила надежда сделать карьеру в этой области, Марк использовал это как наживку, чтобы подцепить меня на крючок. Он понимал – и знал, что я тоже это понимаю, – что я, конечно, могу найти другое место, однако вряд ли там мне будут платить столько, чтобы я смогла бросить работу в школе. Поэтому я не могла позволить себе роскошь забыть о том, как много может значить для меня эта возможность.

Мысли лихорадочно кружились у меня голове – не в силах усидеть на месте, я выскочила в коридор. Если страх потерять работу окажется сильнее, мне конец, потому что тогда я окажусь во власти Марка. А я не могла этого допустить – не для того я всю свою жизнь вкалывала как каторжная, чтобы стать покорной игрушкой в его руках. Проклятие, подумала я, хватит наконец тешить себя надеждой, что моя мечта вот-вот осуществится. Чем дольше я буду цепляться за нее, тем больнее будет смириться с мыслью, что мне придется вернуться в школу. На одну зарплату не проживешь, и вот тут мне очень пригодились бы комиссионные. Иначе я бы давным-давно заставила себя отказаться от этой надежды.

Раздираемая сомнениями, я даже не заметила, как оказалась перед кабинетом Марка. Дверь была закрыта – впрочем, меня это не удивило. Он был не из тех, кому нравится, когда в кабинете толпятся сотрудники. Уже подняв было руку, чтобы постучать, я постояла немного, пытаясь успокоиться. Нервы расшалились не на шутку, и это мне очень не нравилось. Это было проявлением слабости, которую я ненавидела и от которой до смерти устала. Стиснув зубы, я загнала подальше страх потерять работу своей мечты и, храбро расправив плечи, постучала. При этом я словно увидела себя со стороны и едва не рассмеялась, до того жалко это выглядело. В следующую минуту я услышала низкий голос Марка, позволяющий мне войти. Почему-то любая фраза из уст Марка звучала как приказ.