Избранник - Степаненко Андрей - Страница 24

— Сказал — не поеду, значит, не поеду, — твердо заявил дядька. — Всё. Разговор окончен. У меня назавтра субботник в сквере...

— Господи! Какой тебе еще субботник?! — заорал Сашка. — Ты на себя посмотри! Желтый, как старый огурец!

Но дядька был непреклонен, и врач пожал плечами, собрал чемоданчик и повернулся к Сашке.

— Вот, — протянул он несколько листков, — здесь направление на анализы. И не теряйте времени.

Сашка кивнул, проводил врача до двери и вернулся к дядьке.

— Ну и чего ты добился?

— Я тебя не поранил? — вместо ответа спросил тот. В его глазах не было ни жалости, ни участия — только напряженное внимание и усталость. Сашка приподнял стягивающий ладонь бинт. Порез был неглубокий.

— Немного...

— Я не сумел с ним справиться, ты уж прости...

— С кем? — насторожился Сашка.

— Крапленый приходил. Кажется, так его зовут... — Внутри у Сашки похолодело.

— Это глюки, — превозмогая ужас, глотнул он. — Тебе в больницу надо.

— Бесполезно. От этого в больнице не спрячешься. — Дядька с трудом привстал и, морщась от боли, начал стаскивать свитер, расстегнул рубаху, снял ее, затем футболку...

— Глянь, что там...

Он развернулся спиной, и волосы на голове у Сашки зашевелились.

— А-а?!

На спине у дядьки багровели рваные, странной формы синяки. Как раз в тех местах, где пули пробили спину погибшего несколько часов назад беспределыцика по кличке Крапленый.

Едва он отошел, как дядю Женю со всех сторон обступили соратники. Они распростерли над Учителем свои целительные руки и начали «подкачивать энергию» в обессиленное дядькино тело, а Сашка тряхнул головой и вышел в коридор: он уже не мог переносить эту сюрреалистическую жизнь.

«Позвонить Марго?»

Единственное, чего он теперь хотел, это просто посидеть в обычной кафешке с нормальной, реальной девчонкой. Чтобы всё было просто, понятно и осязаемо.

Сашка немного помялся и набрал-таки домашний номер Бугровых.

— Да?

— Привет, Марго.

— О! Саша! Как там у тебя, всё в порядке?

— Да, Марго, спасибо.

— Как там мать? Она домой думает идти или как?

— Они дядю Женю лечат.

— Понятно... — В голосе Маргариты слышалась нескрываемая досада.

— Слышь, Марго, давай куда-нибудь сходим, — попросил он. — В кафе, что ли... а то у меня уже крышу сносит!

— Завтра в одиннадцать, кафе «Север», — мгновенно отреагировала Марго.

— В одиннадцать вечера? — удивился он. — А чего так поздно?

— Утра, Сашенька, утра! — рассмеялась Маргарита.

Сашка оторопел.

— У меня же курсы, — печально пояснила ситуацию Марго. — А тут еще батяня на любимую дочку домашний арест наложил.

— Это из-за Бобика, — констатировал Сашка. — Еще раз извини.

— Да ничего, — отмахнулась Марго. — Ну как, придешь?

Его тронули за плечо:

— Евгению Севастьяновичу плохо...

— Что? — повернулся он и увидел Нелины глаза. — Хорошо, Марго! Договорились! — бросил трубку и поспешил в спальню.

Дядька лежал на диванчике, стиснув зубы, и видок у него был еще тот!

— Дядь Жень! Ты меня слышишь?!

— Саш-ша... — выдохнул дядька.

— Неля! «Скорую»! — развернулся Сашка. — Быстрее!

— Н-нет! — затряс головой дядька. — Это приказ Силы.

— Лечиться тебе надо, дядя Женя! — досадливо сморщился Сашка и развернулся к замершим ученикам. — Ну, чего стоите?! Врачей вызывайте!.

Дядька жестко схватил его деревенеющей кистью за плечо и развернул к себе:

— Мне уже срок...

— Какой такой срок?!

— Переходить пора, — дядька ткнул пальцем в потолок: — Туда.

— Бред! — отрезал Сашка. — Ты хоть понимаешь о чем говоришь? Ты что, Бога за бороду взял, что всё про себя знаешь?

— Почти... — криво улыбнулся дядька. Улыбка вышла такой вымученной, что у Сашки защемило сердце.

— И что теперь?

— Мне Силу передать надо. — Сашка недовольно крякнул:

— Ну так передавай, если надо!

— Я тебе ее должен передать, — тихо произнес дядя Женя. — Только тебе. Понимаешь?

Сашка выпал в осадок: «Этого мне еще не хватало! Конкретно погнал мужик!»

— Это уже четвертый приступ, — с трудом произнес дядька. — Они так и будут приходить, пока я не освобожусь.

— А чего ты от меня хочешь? — невольно ощетинился Сашка.

— Просто прими ее, — приподнялся на подушке дядька. — Тебе не обязательно ее использовать; только прими!

Сашка хмыкнул. Он видел, что дядька обладает какими-то малопонятными способностями. Он точно знал, что ему самому эти способности не перейдут ни при каких обстоятельствах: таким надо уродиться. Но он понимал и этот мечтательный склад ума, когда человек настолько верит пригрезившимся в полусне идеям, что делает их частью своей реальности.

— А ты покажешься врачам? Только без дураков! По-настоящему!

Дядька испуганно моргнул и на глазах начал наливаться жизнью и надеждой.

— А ты примешь?

— Я первый спросил!

Дядька торопливо сунул ему свою руку, Сашка протянул свою, и каждый начал беспощадно трясти «противоположную сторону», пока та не передумала.

«Черт! А ему ведь полегчало!» — настороженно отметил Сашка, вспомнил великого Кастанеду и вдруг подумал, что его, похоже, провели. И нагло. Стоящие поодаль последователи масляно улыбались.

«Скорую» больше вызывать не пришлось. Дядя Женя мгновенно расслабился, порозовел и тихо уснул. А в шесть утра Сашка, памятуя о возможности гепатита, приготовил родственнику постный, не напрягающий печень завтрак, захватил оставленные врачом «скорой помощи» направления на анализы и потащил дядю Женю по всем предписанным врачам. И только через три часа почти беспрерывного сидения в очередях в растерянности остановился. Психиатра в поликлинике не было.

— Обещают прислать, — пояснила толстая регистраторша с необычно мудрыми, немного усталыми глазами и улыбнулась. — Да только кто к нам в добровольную ссылку отправится? В область езжайте...

Сашка зарычал и вылетел на улицу. Дядька стоял у крыльца и разговаривал с каким-то солидным мужиком.

— Нет нужного специалиста, — развел Сашка руками.

— А в чем дело? — поинтересовался дядькин собеседник.