Попала! - Кузьмина Надежда М. - Страница 21

Взяв с собой расческу и один из листов со словами, которые зубрила в данный момент, тихонько вышла из комнаты. Если К-2 еще спит, пусть его.

Я подозревала, что увижу в зеркале. И все равно неверяще захлопала глазами, разглядывая бурые следы крови в уголках губ. Не моей. Арвиса. Вот так сны! Получалось, что давать себе там волю никак нельзя, иначе результат может быть непредсказуем.

Представив, насколько непредсказуем, покраснела. Решительно тряхнула головой, выбрасывая крамольные мысли. Арвис тут – большая шишка, это я уже поняла. Я – попаданка без особых талантов. Даже язык учу как все. Нет бы, чтоб проснуться первым же утром и обнаружить, что мне их аризентский понятен, как родной. Выходит, заинтересоваться он мной мог. Увлечься. Запасть. Да я еще и пинками его прогоняю, а он к такому явно не привык. Вот он и пустился вслед за мной во все тяжкие. Ни о каких глубоких чувствах речь тут не идет, скорее, об охотничьем азарте. Так что самое разумное – выкинуть его из головы. В любом случае, мне сейчас тут роман нужен, как сфинксу тапочки.

К тому моменту, как проснулся К-2, я сидела на кухне с полупустой чашкой крепкого травяного отвара, огрызком булки с маком, листом с предлогами в руках и замотанной полотенцем мокрой головой. На кухне я осталась из-за печки – один раз уже простудилась и повторять этот опыт совершенно не хотела.

Впрочем, на вид моей головы Корэнус не обратил внимания вовсе. Присел со своей стороны стола, подождал, пока я поставлю перед ним чашку с горячей жидкостью, благодарно кивнул и стал рассказывать, что вчера вечером приходил его старый друг из городского архива. И поведал, что в Риоллее был большой переполох. Искали что-то с собаками, причем обнаружили искомое в похоронной конторе. Я кивала, записывая, как будет по-аризентски «ловчий», «архив» и «гроб». Сама же прикидывала, что надо бы поднять Арвиса на еще одну социальную ступень – устроить такое в центре города ради поисков заинтересовавшей девицы?

Снова весь день мы занимались языком. Я продолжала зубрить спряжение глаголов и предлоги. Следующими на очереди были союзы. Корэнус с интересом разбирал нашу систему из шести падежей. Аналога предложного в аризентском не было. Сидели мы сегодня на кухне, потому что я рискнула попробовать потушить кролика, и нужен был постоянный присмотр, уж очень не хотелось, чтобы он пригорел. Результат стоил усилий – на мой взгляд, с гречневой кашей, укропом и порошком из сушеных грибов, который я обнаружила в одной из банок, вышло замечательно. Профессору тоже понравилось – на губах К-2 бродила бессмысленная улыбка, а острый обычно взгляд казался сонным.

Исписав новыми словами еще половину листа, попросила сделать перерыв. Голова пухла. Надо бы заняться чем-нибудь еще. Например, взять лопату и пойти воевать с одуванчиками. Руки, конечно, от их сока станут жуткими… ну уж что есть.

Я уже выполола половину клумбы, расчищая землю под посев пряных трав, когда мне по заду что-то ударило. Не сильно, но чувствительно. Разогнулась. Посмотрела вниз – на земле валялся крупный коричневый желудь. И откуда ж он присвистел? Во дворе росли пара ясеней, клен и рябина. Ага, ясно, вон с того забора, на котором сидят верхом два великовозрастных охламона.

Скрестив руки на груди, уставилась на Лириада с Сирусом. Кстати, а кто из них кто? И можно ли смотреть в упор, когда лезут на твою территорию? Ой, кажется, нежелательно. Потому что парни радостно заулыбались и спрыгнули во двор. Похоже, я невольно их пригласила. Упс!

– Добрый день, прекрасная госпожа! Как поживаете?

Ага, это эльф. Вот что я должна сейчас сделать? Возмутиться, что мы не представлены, или поздороваться в ответ? Или казаться польщенной, что меня назвали госпожой? Какая реакция будет нормальной? Ну-ка, попробуем вот что:

– Добрый день. Вы хотите видеть профессора Корэнуса?

Ага, проняло! Вон как лица вытянулись!

– Нет, мы к тебе. Я – Лириад, а этот белобрысый – Сирус. Мы с факультета чего-то-там.

Точно, вылитый эльф. Длинное лицо, лукавые зеленые глаза, шелковые волосы, сам стройный, гибкий. И по заборам лазит, как кошка. Интересно, а это чего-то там – это что? Я поняла как «химической схоластики». Но это ж полная бессмыслица, да?

– Я – Иримэ. Племянница профессора. Приехала ему помочь, пока нет Сийрэйи. Простите, у меня дела.

Наверное, примерно такого ответа от меня и ждали. Хотя, похоже, мое родство с К-2 стало сюрпризом. Не очень приятным. Тянущаяся ко мне рука упала. Помочь никто не предложил. Впрочем, я и не рассчитывала. Но вот стоять кверху задом над клумбой под двумя заинтересованными взглядами было не слишком приятно. Тут им что, зоопарк?

Со вздохом подняла лопату к носу. Повертела ее перед лицом, мол, не все в порядке, и направилась к крыльцу. Зайдя, пихнула лопату в угол и рванула в кабинет. Корэнус оторвал голову от бумаг. Открыла рот, чтобы рассказать, что полола клумбу, когда через забор ко мне перелезла пара студентов, и я не знаю, что теперь с ними делать… и поняла, что из всего нужного набора слов вот только «не знаю, что делать» и могу сказать. Сказала и поманила К-2 рукой. Показывая, что стоит поспешить.

Подвела я его к окну как раз вовремя, чтобы мы увидели, как пара моих кавалеров лезет на забор и исчезает за ним. Я развела руками – мол, и что бы это значило? Потом, посмотрев на перемазанные в земле и буром соке ладони, пошла в ванну. Кажется, у меня наконец-то появился повод узнать, что за дела творятся в этой Аризенте с отношениями полов.

Ну, вот ничего не понятно! Выходит, приставания к девицам тут ничем особенным не считаются. Профессора волновало, чтобы никто не просек, что я – иностранка… а вот вопросы моей нравственности и даже безопасности, похоже, не особо тревожили. Ощущение, что в этом мире само понятие «девственность» не слишком занимало умы. Как такое может быть? И что при этом получается с детьми? Или я что-то не так поняла? Возможно, тут просто иные правила в том, что касается выражения чувств, желаний, поцелуев, наконец, а дальше все традиционно?

Представить, что я живописую на песочке перед К-2 особенности женской анатомии, чтобы объяснить суть вопроса, не удавалось. Значит, решено. Ношу с собой вилку. И не выхожу без Корэнуса со двора. И еще надо продумать, как задать вопросы об устройстве семьи. Не спрашивать же: «Откуда дети берутся?» – за дурочку примут!

Эх-х. Как бы отомстить К-2 за непонятности? Взяла палочку, ящик с песком. Произнесла «ривэни» – считать, привлекая внимание профессора. Как пишутся их цифры, я уже знала. Вот и написала: восемнадцать минус икс равно шести. Ткнула в икс палкой. Сказала: «Меняется. Не знаю. Хочу узнать». И написала следующую строку: икс равен восемнадцать минус шесть. И внизу последнюю: икс равен двенадцати.

Вот сейчас и пойму, знакомо ли им понятие переменной?

Оказалось, знакомо. Только обозначают они ее обычно не иксом, а буквой «ш» из своего алфавита. А вот понятие «женщина, знающая, что такое уравнение», в профессорскую парадигму не очень вписывалось. Ничего, это мы изменим.

Следующие десять минут К-2 писал мне простенькие линейные уравнения и смотрел, как я ищу это «ша». Искала бы быстрее, но все еще путалась в цифрах – пять, шесть и девять были похожи, и я все время забывала, сколько у какой ног.

После этого нарисовала квадрат. Написала по сторонам «пять» и «пять», а в центре «двадцать пять». Затерла. Поменяла на «шестью шесть – тридцать шесть». И через минуту узнала, как называется «площадь», «квадрат». Нарисовала параболу, написала рядом ее уравнение и, оставив профессора с открытым ртом, отправилась допалывать одуванчики.

Вот теперь он меня точно не выгонит!

Потихоньку прояснялась география этого мира. Аризента оказалась среднего размера государством, лежащим на южном берегу большого моря. Где-то на западе плескался еще и океан. То, что планета круглая, профессору было известно, но что находится в других частях глобуса, он представлял смутно. Похоже, надеялся узнать это от меня. Ага, прямо анекдот про «дайте другой глобус!». На карте Аризенты значились три текущие на север крупные реки и куча мелких, а также штук пятнадцать городов. Причем Риоллея, в которой проживало около двухсот тысяч граждан, была не самым большим. Управление напоминало монархию с той разницей, что при переходе власти наследнику, именуемому маэллтом, приходилось как-то доказывать свою пригодность к руководству страной. Как – я не поняла. Похоже, испытания бывали каждый раз разными. С востока с Аризентой граничила отделенная от нее цепью гор Талисия, говоря о которой профессор поджал губы. А вот южный Киэрт был ему симпатичен. С юго-запада и запада к нам примыкала цепь мелких княжеств, длина названий которых была обратно пропорциональна размеру. Их запоминание я оставила на потом.