Все ведьмы – рыжие - Звездная Елена - Страница 15

Едва мы подошли к домику, на порог вышел Георгий Денисович, осмотрел нас с ног до головы, узрел ларец в руках Колдуна и задумчиво протянул:

– Значит, правда.

Парни почтительно молчали, а я терпением не отличалась.

– Что правда? – нахально спросила у бывшего тренера.

Георгий Денисович не ответил, продолжая буравить почему-то только меня пристальным взглядом. Затем медленно, по слогам почти, произнес:

– Хорошо, испытание пройдено, берем в команду. Демон, пока в вашу, там видно будет. Теперь в реку ее. Колдун, ларец в дом неси.

И он ушел. И Дэн ушел за ним, неся ларец едва ли не на вытянутых руках, а Игнат подошел ко мне и сказал:

– Раздевайся.

– Что? – издала я полузадушенный писк.

Оглушительно стрекотали цикады, где-то вдалеке пели птицы, молочные воды речки почему-то бурлили, Князь усмехнулся, заинтересованно ожидая моего оголения, а Демон этого просто-таки требовал.

– Раздевайся, Марго.

– Да пошел ты! – заорала я, отступая от него.

– Марго, – Игнат наступал.

Апофеозом идиотизма прозвучала песенка от Князя:

В мире фэнтезятины повторно произошло явление фака – каюсь, моих рук дело.

– Рит. – Игнат сам такие жесты демонстрировал, а мне не дал – руку сжал мгновенно. – Рит, сейчас остальные завалятся. Раздевайся и прыгай в воду и… Князь, не смей!

Я так и не поняла, что произошло, но Демона вдруг снесло воздушной стеной, и почти сразу его рубашка, которая все еще была на мне, вздернулась вверх и оказалась сорвана. В то же мгновение из леса вырвался покрытый листочками, колючками и веточками Игнат. И его повторно смело опять в те же кусты. А на моих джинсах расстегнулась молния.

– Вот скажи мне… – Стужев бесстыже и пуговицу расстегнул. – Кто учил тебя манерам, Ильева?

Он не дал мне ответить, сжав волосы на затылке и потащив к мосту.

– Забыла, с кем дело имеешь или совсем страх потеряла? – прошипел на ходу.

А потом мир перевернулся!

Я завизжала, оказавшись вниз головой, а Князь, преспокойно держащий меня за одну ногу и деловито снимающий мои кроссы, продолжил:

– Надеюсь, урок уважения к старшим и сильным ты усвоила, Ильева?

Он не ждал ответа, схватив за джинсы и просто вытряхнув меня из них. Оглашая окрестности диким воплем, я полетела в реку.

Вода оказалась вязкая, горячая и щипалась ко всему прочему. Уйдя под воду при падении, я не сразу поняла, где верх, где низ и как отсюда вынырнуть. Несколько мгновений паники, и меня вдруг обняли, потянули за собой, и едва удалось выплыть на поверхность, я услышала голос Игната:

– Все хорошо, Рит, не бойся, это молочная река.

Я натужно пыталась откашляться – вода попала в легкие, а еще больно было – все тело горело, глаза вообще пекло, больно до слез, и если бы не Демон, не знаю, что со мной было бы.

– Молочная река, кисельные берега, – лениво прозвучало сверху. – Демон, ты так трогательно-заботлив, не ожидал даже…

– Козел, – прошипел Игнат.

Мне тоже хотелось сказать что-то нелицеприятное, но тут случилось странное – я вдруг поняла, что одна часть моей одежды мне жмет. Ощутимо. Потом зачесалась кожа на голове. А потом…

– Только давай без криков, – почему-то попросил Демон.

Я открыла глаза, посмотрела на него и поразилась черной и густой шевелюре на так полюбившейся мне лысинке… Неожиданно очень.

Вскинув голову, посмотрела на Князя – Стужев нагло подмигнул в ответ, а затем с ухмылкой произнес:

– А мне нравятся твои верхние девяносто, Ильева.

В недоумении застыла, потом глянула на то, что мне так жало…

– Ох ты ж, силиконовая долина! – выдохнула я, обозрев отросшие части тела.

А после в поле моего зрения попала наспех сплетенная коса, и я заорала:

– Ох ты ж, мечта парикмахера!

Сверху донеслось ленивое:

– И вот теперь мне бесконечно любопытно, как ты отреагируешь на все остальное, отросшее, собственно, ниже пояса.

Мне стало страшно! Действительно страшно. И в ужасе глядя на Игната, я шепотом спросила:

– А что там? – Едва вопрос был озвучен, стало страшнее. – Демон, миленький, только не говори, что у меня там… новый орган вырос.

Наверху кто-то грохнулся от хохота. Стужев ржал так, что едва не свалился к нам. А Игнат, улыбнувшись, просто ответил:

– Смена пола тебе не грозит, Рит. А вот повышенное внимание противоположного теперь гарантировано.

Застыла, удивленно глядя на Игната и вспоминая всех тех, кого я увидела в кабинете тренера… И, кажется, я начала понимать, откуда взялась и их мускулистость, и повышенная привлекательность.

– Вытаскивай ее, – вдруг раздалось сверху, – наши идут.

Игнат ничего отвечать не стал, просто поплыл к берегу, я за ним, чувствуя некоторый дискомфорт от увеличения размера кое-чего. А едва к берегу подплыли, пришлось совсем туго – берег оказался скользким, действительно, как кисель, а еще я вдруг вспомнила, какой у меня вид сзади.

– Да, – протянули с моста не упускающие деталей сволочные личности, – начинаю сочувствовать мавым Сонных озер. Маргош, ты вообще в курсе, что мавые у нас существа редкие и сердечные мышцы у них крайне слабые?

Из воды я вылетела, обогнав Игната, и, подхватив его же майку, стремительно на себя натянула. Прямо на испачканное молочным киселем тело, после чего обернулась и с ненавистью посмотрела на Стужева. В ответ издевательская ухмылка и ни грамма стыда.

– Не нарывайся. – Игнат дернул за руку и повел в домик.

Едва подошли к порогу, из леса действительно показались остальные любители отечественной фэнтезятины.

– Поздно, – поприветствовал их Князь, – а жаль – такое зрелище пропустили.

Разочарованный гудеж я проигнорировала, ворвавшись в сказочный домик. Игнат молча провел направо, к душевым, и сказал:

– Давай по-быстрому, иначе домываться будешь в присутствии остальных. Майку сними и сполосни, я просушу, пока купаться будешь.

Войдя в кабинку, я стянула Демонову одежку, сполоснула, смывая кисель, протянула ожидавшему Игнату. Потом, наплевав на стыд, протянула ему и сполоснутое белье. Демон хмыкнул, что-то явно не радостное сказал, но таки взял. Когда я в полотенце вышла из душа, мои совершенно сухие вещи и даже джинсы лежали на скамейке, а Игната не было.

Торопливо одеваясь, прислушивалась к звукам за окном – судя по всему, парни купались, плескались и ржали, кажется, надо мной, потому что сначала звучал надменный и ленивый голос Князя, а потом гремел всеобщий мужской ржач. И таки да – пару раз было упомянуто мое имя. И мне стало обидно. Очень. Думала я недолго – взгляд на запакованное мыло разрекламированной Сейвгард, и план родился в моей рыжей голове. Приняв решение, я торопливо разорвала упаковки, сгрузила все в раковину, включила воду. И пока лично я старательно разделяла мокрые пряди волос пальцами, мыло мокло.

– «Шел я как-то через душ – глядь, там мыло сохнет, сунул мыло я под кран, пусть там мыло мокнет», – исковеркала я детский стишок.

А дальше классика тюремных фильмов – чуть размокнувшее и оттого очень скользкое мыло я начала разбрасывать по душевой так, чтобы оно еще и по полу прокатилось, прежде чем укатиться в душевые кабинки. Низко, мелочно и в духе старушки Шапокляк – зато на душе так хорошо стало.

Завершив с приятным делом, я сполоснула руки и, довольная собой, покинула ставшее весьма травмоопасным место.

Едва вышла, увидела стоявшие в коридоре мои собственные кроссовки – да, чистые и сухие. Захватив кроссы, смылась с места преступления в направлении доносящегося голоса Игната. Тот, как оказалось, стоял в трусах перед тренером, ничуть не смущаясь собственного вида, и отвечал на вопросы.

– Нет, язык мавых не понимает.

– Жаль, – протянул Георгий Денисович, глядя на появившуюся меня. – Проходи, Ильева, присаживайся.

Сам тренер расположился в дубовом кресле, где подлокотники были выпилены в виде изогнутых змей, а ножки имитировали каких-то воздевающих руки к небу волхвов. Помимо этого выдающегося кресла тут имелся стул, всего один. А стены из светлого дерева отличались однообразием дремучих лесных пейзажей. Больше тут ничего не было, ну кроме двух круглых окон.