Исчезающие Девушки (ЛП) - Оливер Лорен - Страница 49

С уважением,

Леонард Личми, доктор философии.

Е-майл от Шерон Мауфф Кевину Уоррену, 6 марта 3:00 дня

Кевин, 

Вчера я получила очень пространное письмо от доктора Личми и не смогла связаться с его офисом. Он разговаривал с тобой? 

Шерон. 

P.S. Не имею понятия, где твои клюшки для гольфа и думаю, что тебе неуместно просить меня искать их.

Е-майл от Кевина Уоррена доктору Леонарлу Личми, 6 марта 3:16 дня

Доктор Личми, 

Моя бывшая жена только что проинформировала меня, что Вы недавно связывались с ней по поводу «значимых вопросов». Какие-то проблемы с Дарой, о которых я не знаю? И почему Вы также не связались со мной? Несмотря на то, что Шерон может заставить Вас поверить в обратное, я все еще член семьи. Уверен, что оставлял Вам телефон моего офиса и номер сотового на такой случай. Пожалуйста, дайте мне знать, если мне нужно еще раз выслать или назвать номера моих телефонов. 

Кевин Уоррен.

Е-майл от доктора Личми Кевину Уоррену, 6 марта 7:18 вечера

Дорогой мистер Уоррен, 

Мои волнения связаны не с Дарой, а с Николь. В случае, если Вы претендуете на участие в обсуждении, то я бы предпочел обсудить все вместе с Вами и Шерон, желательно в моем офисе. Надеюсь, Вы будете присутствовать на семейной сессии 16-го?

В то же время, у меня до сих пор есть Ваш номер и я пытался связаться с Вами в тот же вечер. 

С уважением, 

доктор Леонард Личми, доктор философии.

Е-майл от Кевина Уоррена Шерон Мауфф, 7 марта 10:00 вечера

Шерон, 

Я, наконец, переговорил с доктором Личми. Ты уже с ним разговаривала? Если говорить честно, я не очень впечатлен. Он предложил, что ты и я могли бы извлечь выгоду из этого клуба анонимных алкоголиков, например, помочь «направить наши импульсы на коррекцию Дары». Я сказал ему, что он единственный, кто должен корректировать её. Он сказал, что больше беспокоиться за Ники. Потому что Дара более активна, принимает наркотики, общается Бог знает с кем, она выражает свои эмоции и, следовательно, более здорова, чем Ники, которая не причинила ни дня беспокойства за всю свою жизнь. Разве это не прелестный парадокс? Он пытался убедить меня, что раз Ники никогда не показывает признаков того, что у неё проблемы, значит у неё действительно проблемы. И вот за это мы платим 250 долларов в час (кстати, ты должна мне свою долю за февраль, пожалуйста, выпиши чек). Полагаю, что он знает, о чем говорит. Просто я не убежден в этом. Ники прекрасная старшая сестра, и Дара должна быть счастлива, что Ники есть у неё. 

Увидимся шестнадцатого. Надеюсь, мы сможем вести себя цивилизованно.

Кевин. 

P.S. Я не имел в виду, что ты должна искать мои клюшки. Я просто спросил, не видела ли ты их. Пожалуйста, не воспринимай все в штыки.

Ники: 1:45

Как только я вернулась на шоссе, то схватила телефон и набрала номер Паркера. На секунду испугалась, что не смогу связаться с ним, - мой телефон мигал каждые пять секунд и показывал 2% зарядки. Давай, давай, давай же. Потом раздались гудки: четыре, пять, шесть, - прежде чем звонок перешел на голосовую почту.

- Давай, - громко сказала я и ударила ладонью по рулю; потом сбросила звонок и набрала снова: три гудка, четыре, пять. Прямо перед тем, как я снова хотела сбросить звонок, Паркер ответил.

- Алло? - Прохрипел он.

Я разбудила его. Не удивительно. Сейчас примерно 2 часа ночи.

- Паркер? - Горло свело так, что я с трудом произнесла его имя. - Мне нужна твоя помощь.

- Ники? - Слышу шорох, будто он садиться. - Боже мой. Который час?

- Слушай меня, - продолжаю я. - Мой телефон сейчас сядет. Я думаю, что у Дары проблемы.

Возникла короткая пауза.

- Ты думаешь... что?

- Сначала я подумала, что она играет со мной, - торопилась я. - Но теперь думаю, она вовлечена во что-то крупное. Во что-то очень плохое.

- Где ты? - Когда Паркер заговорил снова, его голос был встревожен, он полностью проснулся, я знала, что он уже вылез из кровати.

Я могла расцеловать телефон, могла поцеловать его, хотела его поцеловать. И этот факт был огромный и твёрдый, как айсберг, неожиданно выскочивший из темной воды.

- 101-е шоссе. В южном направлении.

Я ощутила головокружение, словно дорога перед фарами превратилась на самом деле в длинную яму, а я падала.

Ты не дашь мне делать все одной, не так ли? Ты всегда была лучше, чем я.

Голос Дары снова возник у меня в голове, голос громче, чем просто воспоминание. И теперь я поняла, вспомнила. Она говорила это мне. Я уверена, говорила. Но в ту секунду, когда я попыталась вспомнить в связи с чем, поручни моей памяти соскользнули в воду, а мой разум окутало холодной неопределенной темнотой.

- Ты за рулем? - Голос Паркера стал выше и недоверчивее. - Тебе нужно остановиться. Сделай мне одолжение и остановись, ладно?

- Мне нужно найти её, Паркер, - мой голос охрип; телефон начал пищать еще интенсивнее. - Мне нужно помочь ей.

- Где именно ты находишься? - Повторил он.

Его комната встала у меня перед глазами: старая лампа в форме бейсбольной рукавицы бросает теплый конус света на темно-синий ковер; смятые простыни, которые всегда слегка пахнут сосной; вращающееся кресло; кучи книг, видео игр и растянутых футболок. Я представила, как одной рукой он надевает рубашку и роется под кроватью в поисках кед.

- Я направляюсь к Сиротскому пляжу.

Потому что это единственное о чем я могу думать. У Андре должно быть второе помещение, частное место, куда он приводит девушек фотографироваться. И ответ на мой вопрос находится вдоль пляжа, рядом с баром, может даже внутри него. У них может быть второй подвал, или я где-то пропустила дверь, или вход, который находится ближе к воде. Мне нужны доказательства. Во мне растет чувство, что все было изначально запланировано, по крайней мере, Дарой. Она устроила так, что я нашла её телефон с фотографиями. Она оставила мне подсказки, чтобы я смогла ей помочь. Это был крик о помощи.

- Сиротский пляж?

На том конце я слышу как открывается и с щелчком закрывается дверь. Теперь я представляю, как он двигается вдоль коридора, ориентируясь на ощупь и двигая рукой по стене с обоями с выцветшими лентами и цветами (презираемый им дизайн).

- Там, где отмечали прошлый день рождения Дары? Где мы нашли маяк?

- Да, - отвечаю я. - Там еще бар прямо около дороги, он называется...- слова превращаются в пыль у меня во рту.

Неожиданно приходит понимание. Изображения и слова мигают в моей голове: неоновая вывеска «У Бимера», коктейльные салфетки, на логотипе которых две фары, луч света, - и теперь я точно знаю, куда Андре водил девушек, где проходят его вечеринки, где он фотографировал Дару, Сару Сноу и где что-то ужасное случилось с Мэделин.

- Как называется бар? - Голос Паркера теперь звучит отдаленнее и тоньше, он, скорее всего, на улице, торопиться через газон, придерживая телефон плечом и подбородком, роясь в кармане джинсов в поисках ключей.

- Ники, ты там?

- О Боже. - Я так крепко сжимаю телефон, что болят костяшки пальцев, и именно тогда он полностью разряжается.- Дерьмо!

Ругательство, произнесенное вслух, заставляет чувствовать себя лучше. Потом я вспоминаю про телефон Дары и чувствую прилив надежды. Держа одной рукой руль, пытаюсь нащупать его в подстаканнике, но там ничего нет, кроме застаревшей массы жвачки и бумажек, заполняющих подстаканник на четверть. С отчаянием я провожу рукой по пассажирскому сиденью. Ничего.