Второе признание - Стаут Рекс - Страница 36

Она рассмеялась — легко, заливисто.

— Как бы она вас с другой стороны не обработала. Вы бы видели ее лицо, когда я сказала, что вы приезжаете. Выпьете чего-нибудь? Кофе?

— Нет, спасибо. Работы навалом.

— Да, вы говорили. Так что с бумажником?

— Собственно, это не бумажник, это футляр для документов. Летом, когда на тебе не так много одежды, а карманов еще меньше, это всегда проблема. Вы сказали, что в доме его не находили, значит я его потерял где-то на воздухе. Когда в понедельник вечером мы искали вашу сестру, он лежал у меня в заднем кармане, сначала, а потом началась вся эта катавасия, и хватился я его только вчера. Мне обязательно нужно его найти, в нем — мое удостоверение.

— Водительское?

Я покачал головой:

— Удостоверение детектива.

— Ах да, вы же детектив! Ну идемте, — она зашагала вперед. — Пойдем тем же путем. Как он выглядит?

Брать ее с собой в мои планы не входило.

— Вы просто ангел, — сказал я. — Очаровательная кочерыжечка. В этом платье вы напоминаете мне одноклассницу, мы тогда учились в пятом классе. Такое прекрасное платье, а вы в нем будете таскаться по кустам, искать мой дурацкий футляр? Еще помнете да испачкаете. Оставайтесь здесь, но меня не забывайте. А я, как найду, сразу объявлюсь.

— Ни в коем случае, — в уголках ее рта вспыхнула легкая улыбка. — Мне всегда хотелось помочь детективу в его поисках, а вам тем более. Пошли!

Возлюбила она меня что ли? Во всяком случае, явно решила идти со мной. Пришлось сделать вид, что такого приятного подарка я не смел и ждать.

— Так как он выглядит? — спросила она еще раз, когда мы обогнули дом и зашагали через лужайку.

Футляр в эту минуту лежал в моем нагрудном кармане, и проще всего было его ей показать, но в данных обстоятельствах я предпочел его описать. Свиная кожа, почернел от времени, четыре дюйма на шесть. На лужайке он нам не попался. Дальше мы заспорили, каким именно путем мы тогда шли через кустарник, и я позволили ей взять верх. Футляр мы опять-таки не нашли, зато, пока я лазил под ветками, мне по больной щеке здорово хлестнул прутик. Через калитку мы прошли в поле и там сбавили темп: трава высокая, пройдешь мимо футляра и не заметишь. Естественно, я чувствовал себя преглупо, ошиваясь в трех, а то и четырех кварталах от нужного мне места, но слово не воробей — деваться от своей версии мне теперь было некуда.

Наконец с полем мы разделались, включая путь по задам надворных строений, а также конюшню. Мы приближались к дому с другой стороны, с юго-запада, и я стал забирать левее, но Медлин заупрямилась: мы здесь не ходили. Я ответил, что в тот вечер выходил на воздух не только в рамках нашей совместной экспедиции, и взял еще левее. Наконец я оказался на нужном мне участке. В тридцати шагах от меня сбились в кучку деревья, а сразу за ними находилась покрытая гравием площадка, где стояла моя машина. Если кто-то шмякнул Рони по голове, скажем, суком дерева с обломками прутьев, а уже потом переехал его машиной, если этот сук он бросил в машину и, соответственно, привез к месту парковки, если при этом он торопился и в лучшем случае мог этот сук куда-нибудь зашвырнуть, то сук этот вполне мог приземлиться где-то среди деревьев. По набору этих «если» вы можете себе представить, какое задание мне поручил Вулф. Обшарить территорию в поисках возможного орудия убийства — дело вполне обычное, но для этого нужны десять подготовленных профессионалов, которым к тому же никто не мешает, а не хорошенькая девушка в ситцевой блузке, занятая поисками футляра для удостоверения, и прирожденный герой, который делает вид, что ищет то же самое.

Вдруг кто-то прорычал нечто похожее на «доброе утро».

Это был Пол Эмерсон. Я уже почти обогнул рощицу, чуть позади плелась Медлин. Подняв голову, я увидел Эмерсона, от пояса и выше, он стоял по ту сторону моей машины, и нижнюю его половину скрывал капот. Я откликнулся на приветствие — без большого энтузиазма.

— Машина другая, — констатировал он.

— Верно, — согласился я. — В тот раз был седан. А у этой открывается верх. Вы наблюдательный. А что, седан вам понравился больше?

— Я полагаю, — колко заметил он, — что прохлаждаться здесь вам разрешил мистер Сперлинг?

— Он со мной. Пол, — мило проворковала Медлин. — Вы, наверное, не заметили меня за деревьями. Моя фамилия Сперлинг.

— Я не прохлаждаюсь, — возразил я, — а кое-что ищу.

— Что же?

— Вас. Меня послал мистер Вулф, просил поздравить со вчерашней радиопрограммой. С той минуты у него не смолкает телефон, все жаждут его нанять. Если не возражаете, прилягте на земельку, я вас перееду.

Он уже вышел из-за капота и подошел ближе, приблизился к машине и я. Он стоял на расстоянии вытянутой руки, его нос и уголок рта чуть подергивались, глаза вонзились в меня двумя сверлами.

— Эфир налагает свои ограничения, — сказал он, — а сейчас их нет. Животное, о котором шла речь, называется гиена. Четырехногие гиены никогда не заплывают жиром, а с двуногими такое бывает. Ваш босс — жирная гиена. Вы — худая.

— Считаю до трех, — объявил я. — Раз, два, три. — Ладонью я шлепнул его по правой щеке, он покачнулся, и я тут же выпрямил его ударом по левой. Второй удар вышел пожестче, но убойная сила была минимальной. Отвернувшись от него, я неспешно удалился в рощицу. На той ее стороне рядом с собой я обнаружил Медлин.

— Не скажу, чтобы меня это сильно впечатлило, — со скрытой дрожью в голосе сообщила она. — До Джо Луиса* ему далеко.

* Чемпион мира по боксу.

Я продолжал идти.

— В таких делах все относительно, — объяснил я. — Когда ваша сестра назвала Вулфа дешевым слизняком, я даже не погрозил ей пальцем, а отшлепать ее и вовсе не хотелось. Но желание смазать с его лица эту ухмылку было неодолимым — даже не скажи он ни слова, даже будь он вдвое меньше. В любом случае, следов на нем не останется. Посмотрите, как меня отделала ваша матушка, а я даже не ухмылялся.

Это ее не убедило.

— В следующий раз такие дела улаживайте без меня. Кто вас все-таки поцарапал?

— Пол Эмерсон. Сейчас я с ним просто поквитался. Если не будете мне помогать, мы этот футляр не найдем никогда.

Час спустя мы сидели на траве у ручья, чуть ниже моста, и обсуждали перспективы на ленч. Она вежливо уверяла, что не видит причин, способных помешать мне сесть за стол в их доме, я же категорически возражал. Миссис Сперлинг и Джимми я застукал, выражаясь профессиональным языком, на «взломе и проникновении», Уэбстера Кейна Вулф обозвал лжецом, Эмерсона я только что похлопал по щекам — мне не улыбалось проводить время за ленчем в такой компании. Да и выполнить задание мне, судя по всему, не удалось. Я уже обшарил, насколько мог в присутствии дамы, всю территорию от дома до моста и даже отчасти за мостом, остальное постараюсь осмотреть по пути домой.

Медлин покусывала зубами травинку, зубы у нее были ровные и белые, но в глаза не бросались.

— Я устала и проголодалась, — заявила она. — Вам придется нести меня домой.

— Хорошо, — я поднялся. — Если дышать буду глубоко и прерывисто, постарайтесь правильно понять причину.

— Обязательно ошибусь, — она откинула назад голову и взглянула на меня: — Но, может быть, сначала скажете, что вы все-таки искали? Неужели вы подумали, что я стала бы пыхтеть с вами все утро ради какого-то футляра для удостоверения?

— Что-то я не заметил, чтобы вы пыхтели. А чем вас не устраивает футляр для удостоверения?

— Всем, — она выплюнула травинку. — По-вашему, у меня нет глаз? Или вы меня совсем за дуру держите? Половину времени вы шныряли по местам, где не могли потерять не только футляр, а вообще ничего. На берегу ручья я уж думала, вы начнете искать под камнями. — Она взмахнула рукой. — Их тут тысячи. И все в вашем распоряжении. — Она поднялась и отряхнула юбку. — Только сначала отнесите меня домой. А по пути расскажете, что искали, или я разорву вашу фотографию.

— Попробуем договориться, — предложил я. — Я расскажу, что искал, а вы поделитесь мыслью, которая посетила вас во вторник. Помните, в понедельник вечером вы что-то видели или слышали и кого-то заподозрили, но делиться со мной не стали, чтобы сберечь отцовские денежки. Но сейчас денежки все равно тю-тю, так что, может быть, скажете?