Плач в ночи - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 32

— Нет. Посмотрим, может, само пройдет. У меня и раньше спина болела.

Во время предыдущих беременностей у Дженни тоже немного побаливала спина.

Кто-то нагнал их и зашагал в ногу. Это оказался Марк. Дженни не виделась с ним с того вечера, когда он приходил на ужин.

— Привет, — непринужденно поздоровался Марк, ничем не выдавая, что помнит происшествие за ужином.

— Задержись на минутку и посмотри, как мои девочки садятся на пони, — пригласил Эрих.

За последние недели Бет и Тина быстро добились успеха со своими лошадками. Дженни невольно улыбнулась их счастливым лицам, когда малышки прямо уселись в седлах, очень сосредоточенно держа поводья.

— Хорошо сидят, — отметил Марк. — Вырастут прекрасными наездницами.

— Они обожают этих пони.

Эрих оставил их, чтобы взять под уздцы одну из лошадей.

— Никогда не видел Эриха счастливее, чем сейчас. На днях у Ганноверов он всем показывал фотографии девочек. Эмили жалела, что у тебя не получилось.

— Не получилось? — повторила Дженни. — Не получилось что?

— Прийти на вечеринку у Ганноверов. Эрих сказал, ты плохо себя чувствовала. Ты уже была у врача? Я нечаянно услышал, как ты упомянула про спину. Да еще обморок тем вечером... Так уже бывало? У тебя случались приступы слабости?

— Нет. Я никогда не падаю в обморок. И скоро схожу к врачу.

Она скорее почувствовала, чем заметила, как Марк внимательно ее рассматривает. Почему-то она не возражала. Что бы он ни думал о возможном визите Кевина и лжи насчет вдовства, Марк не осуждает ее.

Сказать ли ему, что она и понятия не имела о вечеринке у Эмили? Что хорошего из этого выйдет? «Эрих оставил нас наедине потому, что знал - Марк заговорит о вечеринке, — подумала Дженни. — Эрих хочет, чтобы я узнала о ней». Но почему? Еще один способ сделать ей больно, наказать за сплетни вокруг имени Крюгеров? Много ли знают люди в этой общине? Дженни была уверена, что Эмили рассказала семье и друзьям о приезде шерифа.

Если Эрих сочтет, что люди думают, будто он совершил ошибку, и жалеют его, он придет в ярость. Дженни помнила, как он разозлился, когда Эльза предположила, что это он посадил пятно на стену.

Эрих - перфекционист.

Когда Марк собрался уходить, Эрих крикнул ему вслед:

— Увидимся сегодня вечером!

«Вечером? — удивилась Дженни. — Еще одна вечеринка? Какое-то дело? Что бы это ни было, мне об этом не узнать».

Спешившись, девочки подбежали к матери.

— Скоро папочка будет кататься с нами на Бароне, — поведала Бет. — А ты не хочешь покататься с нами, мама?

Джо отвел пони в амбар.

— Увидимся, миссис Крюгер, — попрощался он.

Она была более чем уверена, что он больше не станет звать ее «Дженни».

— Пойдем, родная, — Эрих взял ее под руку. — Мои маленькие принцессы прекрасно ездят верхом, верно?

Моипринцессы. Моидевочки. Моидочки. Не наши, только мои. Когда это началось? Дженни осознала, что ее обуяла настоящая ревность. «Боже милостивый, — подумала она. — Не позволяй мне расстраиваться из-за этого. Единственная радость в моей жизни - что дети так счастливы».

Они были уже у дома, когда на подъездной дорожке появилась машина с мигалкой. Шериф Гундерсон.

У него есть новости о Кевине? Дженни заставила себя не спешить, не выдавать волнения. Когда шериф вышел из машины, Эрих взял жену за руку. В другой его руке была ладошка Тины. А впереди бежала Бет. «Преданный муж поддерживает жену в трудную минуту», — подумала Дженни. Должно быть, именно такое впечатление сложилось у шерифа.

Венделл Гундерсон был мрачен. Даже здоровался с Эрихом более официально. Он захотел поговорить с Дженни наедине.

Они вошли в библиотеку. Дженни подумала о том, что в первые недели это была ее любимая комната. Но встреча с Кевином все изменила. Не обратив внимания на диван, шериф выбрал единственный стул с прямой спинкой.

— Миссис Крюгер, не обнаружили никаких следов вашего бывшего мужа. Полиция Миннеаполиса расценивает его исчезновение как возможное убийство. Нет доказательств того, что он собирался уехать. В ящике письменного стола осталось двести долларов наличными; когда он уехал, то взял с собой лишь сумку с вещами на одну ночь. Все, с кем он работал в театре «Гатри», согласились, что он не отказался бы от этой работы. Если бы я настоял на том, чтобы поговорить с вами наедине, в прошлый раз было бы гораздо легче. Пожалуйста, скажите правду, ведь как только расследование пойдет полным ходом, правда все равно выплывет наружу. Вы звонили Кевину Макпартленду днем в понедельник, девятого марта?

— Нет.

— Вы виделись с ним вечером в понедельник, девятого марта?

— Нет.

— Он выехал из Миннеаполиса примерно в пять тридцать. Если бы ехал без остановок, то добрался бы сюда часам к девяти. Предположим, что по дороге он остановился поесть. Где вы были в тот понедельник с половины десятого до десяти вечера?

— В постели. Я выключила свет до девяти часов. Очень устала.

— Вы настаиваете на том, что не виделись с ним?

— Настаиваю.

— Телефонный оператор в «Гатри» подтвердил, что Кевину звонила женщина. Есть ли какая-либо женщина, которая могла позвонить ему от вашего имени? Близкая подруга?

— Здесь у меня нет близких друзей, — ответила Дженни. — Ни мужчин, ни женщин. — Она поднялась на ноги: — Шериф, я больше, чем кто-либо, хочу найти Кевина Макпартленда. Он - отец моих детей. Между нами никогда не было и намека на враждебность. Объясните мне, пожалуйста, к чему вы ведете? Вы намекаете на то, что я пригласила или заманила Кевина сюда, зная, что мой муж не ночует дома? То есть считаете, что я имею отношение к исчезновению Кевина?

— Миссис Крюгер, я ни на что не намекаю. Я лишь прошу рассказать нам все, что знаете. Если Макпартленд направлялся сюда, но так и не появился, это дает нам отправную точку. Если он был здесь, и мы знали бы, во сколько он уехал, это нечто другое. Понимаете, к чему я веду? Я знаю, почему это может вас смущать, но...

— Думаю, нам больше нечего обсуждать, — перебила Дженни. Резко отвернувшись, она вышла из библиотеки. Эрих с девочками были на кухне. Он приготовил бутерброды с ветчиной и сыром. Все трое дружно их поедали. Дженни заметила, что ей места не оставили.

— Эрих, шериф уезжает, — сказала она. — Проводишь его?

— Мамочка! — тревожно позвала Бет.

«Ох, Мышка, — подумала Дженни. — Все-то ты чувствуешь». Она выдавила улыбку:

— А знаете, вы сегодня здорово смотрелись на пони.

Подойдя к холодильнику, Дженни налила себе стакан молока.

— Мамочка, ты прекрасно знаешь? — спросила Бет.

— Прекрасно знаю что? — Подняв Тину, Дженни села за стол, посадив девочку к себе на колени.

— Когда мы ехали на пони, папочка сказал Джо, что даже если ты не знаешь прекрасно, что лучше бы ему звать тебя «миссис Крюгер», то Джо должен прекрасно это знать.

— Папочка так и сказал?

— Да, — уверенно ответила Бет. — А знаешь, что еще он сказал?

Дженни отхлебнула молока.

— Нет, а что?

— Он сказал, что когда сегодня Джо придет домой обедать, то найдет совсем-совсем нового щеночка, которого папа купил ему, потому что Рэнди убежал. Мамочка, можно мы посмотрим щенка?

— Конечно. После того, как поспите днем, сходим туда.

«Так Рэнди "убежал", — подумала Дженни. — Такова официальная версия того, что случилось с бедным щенком».

Глава 21

Новый щенок оказался золотистым ретривером. Даже на неопытный взгляд Дженни, длинный нос, изящное тело и узкая морда говорили об отличной родословной собаки.

Старое толстое лоскутное одеяло на полу было тем же самым, на котором клубочком сворачивался Рэнди. На миске с водой до сих пор красовалось его имя: аккуратные красные буквы, нарисованные Джо.

Казалось, подарок смягчил даже мать Джо.

— Эрих Крюгер - справедливый человек, — поведала она Дженни. — Я, видать, ошиблась, что он в прошлом году разделался с собакой Джо. Выходит, если б он избавился от пса, то уж всяко пришел и сказал бы.