Со всей дури! - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 35

Лида тоже очень привязалась к моей маме. А вот свекровь словно удила закусила. Иван попытался было пригласить ее к нам на обед и познакомить с моей мамой, но та ему прямым текстом заявила: «Нет уж, сыночек, я не то что за один стол, я с ними даже срать на одном поле не сяду! Вот тебе весь мой сказ»! Лиду она тоже видеть не желала. Та было привезла к ней Анечку, но бабушка сказала: «Приму, только если поклянешься не видаться с этой отцовой шлюхой»! Лида обиделась, разрыдалась и примчалась к нам.

– Лада, скажи, что это? – рыдала она. – Что ты ей сделала?

– Я? Я отобрала у нее главное сокровище ее жизни, сыночка Ванечку.

– Но она же сначала обрадовалась тебе…

– Со всей дури, – улыбнулась я.

– То есть?

– Да ведь у нас с твоим отцом все как-то сразу, со всей дури. Ночку переночевали, и он уже объявил меня женой, потащил знакомить с мамой, тоже со всей дури. Она и опомниться не успела. И, как мне показалось, приняла меня вполне душевно. А потом Надежда Мартыновна поразмыслила, с подружками покалякала, все меня осудили, видимо, а тут еще и ты сбежала… А кто виноват? Ясное дело, Лада! Но я все же дам тебе совет. Ты ей хотя бы звони, спрашивай, что ей надо, как здоровье, все-таки старуха. Я и папе тоже внушаю. А то он, понимаешь ли, решил посылать ей деньги с водителем. Неправильно это. Пусть хоть на пять минут, но сам заходит. А меня от этого не убудет.

– Ладочка, знаешь, как мне важно, что ты у меня есть. Ты такая умная, все понимаешь.

И еще мы здорово сдружились с Марусей, чему наши мужья несказанно радовались.

Однажды на работе я совершенно случайно подслушала разговор Юльки с одной девушкой из бухгалтерии. Девушка спросила:

– Юль, ты видала, какой вчера на Гудилиной костюмчик был? Зашибись!

– Да ну, я вообще стараюсь на нее не смотреть!

– Почему? – удивилась девушка.

– Ненавижу! Я, Валька, никогда еще никого так не ненавидела!

– Господи, почему? У нас о ней вообще-то хорошо отзываются. Что она тебе сделала?

– Понимаешь, она как пришла… Мне показалось, она меня насквозь видит, я перед ней как будто голая…

– Так ей по штату положено насквозь видеть. А тебе что, есть что скрывать?

– А ты думала?

– И что же это?

– Ну, ты же знаешь…

– Что ты с Яншиным спишь? Так про это все на фирме знают. Или еще что-то есть?

– Да нет. Просто не люблю!

– «Просто не люблю» – это одно, а «люто ненавижу» – это другое! Или она с Яншиным тоже спит?

– Не засекла! Но она на него влияние имеет!

– Ну, если он тебя не бросил, значит, не такое уж большое влияние. А кстати, ты ее мужа видала?

– Ну, видала. И что?

– Говорят, красавец!

– Да ну… старый уже. Стоп, Валька! Вот говорю тебе… Я не я буду, если Гудилина скоро отсюда не уйдет!

– Зачем тебе?

– Хочу!

– Ты чего задумала?

– Неважно!

В голосе Юльки слышались ликующие нотки. А я, приехав домой, передала этот разговор генералу.

– Так что, Ваня, готовься, скоро тебе начнут поступать сведения о том, что я сплю с Яншиным, а так как ты у меня мужичок ревнивый и чересчур горячий, то я заранее тебя предупреждаю – это выдумки секретутки!

– Скажи, а ты…

– Ваня!

– Ну все, все!

– Ванечка, я хочу объяснить тебе одну штуку. Ты знаешь, почему женщины изменяют своим мужьям?

– Почему?

– Причин бывает много, но чаще всего от неудовлетворенности, сексуальной, моральной… и даже материальной. У меня с этим все в порядке.

– Вот ты сказала – сексуальной, моральной и материальной…

– Да. Именно.

– Ну, сексуальной и материальной более или менее понятно. А вот моральной? Что имеется в виду?

– Ну, если мужчина не любит женщину, не говорит ей хороших слов, женщинам это страшно важно, не уважает ее, не считается с ней…

– Понятно. Но у нас, по-моему, с этим нет проблем? А материально… я же не богатый…

– Но ты и не бедный, кроме того, я тоже зарабатываю, и вообще для меня это не главное.

– И сексуально тоже?

– Вань, побойся Бога! Я из-под тебя еле живая выползаю…

Мой генерал покраснел. С ума сойти!

– Так что спать с Яншиным мне нет ни малейшего резона, заруби себе это на носу, Ванечка!

И действительно, через несколько дней мой прогноз оправдался. Но я даже отдаленно не могла себе представить, в какой форме будет этот донос!

Как-то вечером мы ужинали втроем – к нам приехала мама. Они с Иваном весело болтали.

– Евгения Петровна, вот вы меня по стольким позициям просвещаете, я вам страшно благодарен и чувствую себя обязанным как-то вам ответить…

– Ответить? Не понимаю!

– Ну, как бы это объяснить… Вы вот открыли для меня оперу. Я и в страшном сне не мог подумать, что смогу целый вечер слушать оперу, а ведь смог и даже ловлю жуткий кайф. И вот я решил вас приобщить к совершенно другому кайфу! Я взял билеты на воскресенье… на хоккей! Поверьте, это тоже кайф!

– Ванечка, дорогой вы мой! Я к этому кайф приобщилась еще в ранней юности!

– Быть не может! Вы никогда не говорили…

– Знаете, какая я была болельщица!

– И за кого же вы болели?

– За «Спартак», понятное дело!

– Да вы что!

– Я, друг мой, помню еще братьев Майоровых и Старшинова! Ах, какие это были хоккеисты! А вы их уже не застали… А Зингер! Какой вратарь! Знаете, когда появился Третьяк, мы не могли не признать, что он гений, но очень страдали из-за Зингера, который уж тогда сходил…

– Ну, Евгения Петровна, не ожидал!

– А вы небось за «Крылья Советов» болели?

– Нет. За ЦСКА!

– Конюшня! – объявила мама, а Иван чуть не лопнул от смеха.

И тут в дверь позвонили.

– Ты кого-то ждешь? – спросила я.

– Нет. Но… Я открою!

Он вышел в прихожую. Оттуда донесся громкий женский голос:

– Вы генерал Столетов?

– Я. А в чем дело?

– А в том, что ваша женушка путается с моим мужем!

– Что? – мгновенно охрип генерал.

– Да, представьте себе!

Я выскочила в прихожую.

Там стояла жена Яншина, совершенно разъяренная.

– А! Вот и ты, сучка! Вон у тебя свой кобель есть, так мой тебе зачем? Или этот старый, недотрахивает?

– Ваня, не бледней! Это жена Яншина! Я тебя на днях предупреждала, что… Я только не думала, что Юлька будет действовать так сложно!

– Да уж конечно! Предупреждала она! Я вот вам скажу… она моего мужа в койке перевоспитывает! Вы ее уймите, товарищ генерал! Она такая… Всем дает! И даже с племянником своим спит!

– Ты что несешь, задрыга! – крикнула я.

Но тут случилось нечто неожиданное! В дверях прихожей возникла моя мама… со скалкой в руках!

– А ну заткнись, гнида! – не своим голосом заорала мама. – Пошла вон, а то я тебя огрею! И никто мне не помешает! Пошла, пошла! Ладка, звони ее мужу!

Генерал в полном ошалении опустился в кресло. Мадам Яншина при виде мамы со скалкой стала пятиться к двери, а мама все наступала на нее.

А я и в самом деле позвонила Яншину.

– Ну вот что, Юра! Если ты не уймешь своих баб, я подаю заявление об уходе!

– Лада, что случилось?

– А твоя супружница сейчас ворвалась в мой дом, стала обвинять меня во всех смертных грехах, но, главное, в романе с тобой! И все это она кричала в лицо моему мужу!

– Быть не может!

– Еще как может!

– И он ее не пришиб?

– Это, Юра, твоя прерогатива! Но моя мама скалкой ее выгнала.

– Скалкой? – истерически захохотал Яншин. – Наконец-то! Ладка, прости, давай поговорим завтра на работе. Прямо с утра ко мне!

– Не забудь предупредить свою секретутку. Все!

И вдруг мой генерал начал хохотать.

– Вань, ты чего?

– Евгения Петровна, я умирать буду, не забуду, как вы со скалкой на нее кинулись! Красота! Знаете, что мне это напомнило? Я когда-то в тундре видел, как полярная гусыня кинулась на песца, который хотел уволочь ее гусенка. Я вас обожаю, Евгения Петровна!

– А вы, генерал, сплоховали! Вы вели себя не как полярный гусь, а как страус!