Со всей дури! - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 32

– Это правда, что вы вышли замуж за генерала Столетова?

– Истинная правда.

– За Ивана Тимофеевича Столетова?

Мне вдруг стало нехорошо. С какой стати он меня расспрашивает о моем генерале?

– Да. А в чем, собственно, дело?

– Блин! Как же я рад!

– Виталий Игоревич, я ничего не понимаю!

– Да я… Я же служил у него, когда он был командиром части в Волгоградской области. И он меня однажды буквально спас. Я был совсем салабоном и ушел в самоволку, любовь, знаете ли… А тут, как назло, проверка. Но Столетов считал, что я… надежды, словом, подавал, и он меня отмазал. Потом, правда, на губу посадил, но это ж семечки. Очень правильный был командир. А уж летчик от Бога! Я как услыхал, что Гудилина замуж за Столетова вышла, обрадовался. Очень бы хотелось повидать его.

– Да вот сегодня он обещал за мной после работы заехать.

– Клево!

– Но, Виталий Игоревич, я должна вам заметить, что у вас, как у начальника отдела безопасности, есть прокол!

Он побледнел.

– Вы о чем?

– Здесь уже два года работает дочка генерала Столетова, правда, под другой фамилией…

– Кто?

– Лидия Ивановна Зверева.

– Блин! Как я это проворонил! Видно, когда принимал дела, просматривал столько досье, что не обратил внимания. Неувязочка! Спасибо, что сказали. Надо будет еще раз просмотреть все личные дела, тем более, я тогда лично еще мало кого знал, а теперь вот… Да, прокол! Признаю! Спасибо! Спасибо вам! Скажите, а Иван Тимофеевич летает еще?

– Нет. По зрению.

– Но вас разглядел! Или это вы его разглядели? Хотя что его разглядывать… Такой бравый мужик был, все бабы в округе по нему сохли.

– Догадываюсь.

– Ох, Лада Владимировна, я ведь к вам вообще-то совсем по другому делу пришел.

– По какому?

– Скажите, что вы не поделили с Юлькой, секретаршей Яншина?

– А что, она на меня доносы строчит?

– Строчит.

– А вы как реагируете?

– А я проверил три ее сигнала, все туфтой оказалось. Вот я и решил у вас спросить. Очень бабская какая-то история. А девка, должен заметить, мутная. Я уж Яншину говорил, а он слушать не желает. Я вот подумал, может, вы что-то о ней знаете?

– Я не знаю ничего. Но согласна, что девица и впрямь какая-то мутная. Когда Яншин меня нанимал, я предложила ему сменить секретаря, на мой взгляд, таких хорошеньких девиц держать уже не престижно и попросту опасно, и не для личной жизни начальника, это меня совершенно не касается, но утечка информации с фирмы, любого свойства, в такой ситуации возможна. Боюсь, девушка подслушала разговор. Но, как говорится, не пойман – не вор. Вот вам исчерпывающий ответ на ваш вопрос.

Он очень задумчиво смотрел на меня.

– Да, значит, она подслушивает конфиденциальные разговоры начальника?

– Но это может быть вполне невинным опасением за свои отношения с начальником. Повторяю, не пойман – не вор.

– Ладно. Я понял. Простите, что отнял время. И привет мужу!

А у меня остался какой-то осадок от этого разговора. В конце концов, кроме взаимной неприязни, я ничего существенного не могу сказать о Юльке. Да я ведь и не сказала. А он не так прост, этот Виталий Игоревич. Сперва расслабил меня разговором о Ване… И, кстати, он вполне мог просто притвориться, что не знал о Лиде. Это мог быть просто предлог… А впрочем, да ну их всех! Главное, что через полтора часа я увижу моего генерала!

За полчаса до конца рабочего дня в дверь постучали. На пороге стоял охранник.

– Лада Владимировна, вам тут доставили…

Это была небольшая, но очень изящная корзина с белыми и синевато-фиолетовыми орхидеями. От кого бы это? Вероятно, от Яншина, подумала я. Так и оказалось.

А вскоре позвонил Иван.

– Девчуха, я подъехал.

– Бегу!

Я оделась, взяла цветы и вышла. У машины стояли Иван и Виталий Игоревич. Иван улыбался, а Поздняков что-то горячо ему говорил.

– А вот и моя жена! – воскликнул Иван. И тут же нахмурился. Я поняла – из-за цветов. Но промолчал при постороннем. – Видишь, встретил старого товарища. Теперь он отвечает не только за безопасность фирмы, но и за твою безопасность персонально!

– Ну еще бы, такой ценный кадр! Моральный климат в коллективе улучшился значительно! А я, если честно, был сперва против этой должности, блажью считал.

В этот момент раздался звонок. Я глянула на дисплей. Лида. Я извинилась и отошла в сторонку.

– Я уже в Москве, у подруги. Раньше не звонила, не хотела на работу. Вам сейчас удобно говорить?

– Не очень. Папа рядом.

– Ой!

– Я позвоню при первой же возможности. У тебя еще остались деньги?

– Да, спасибо. Буду ждать!

– С работой я уладила.

– Ой, как хорошо! Спасибо!

Я вернулась к мужчинам.

– Нам пора ехать, Виталий!

– Да, да! Очень, очень рад за вас обоих, поздравляю!

Он ушел.

– Кто звонил? – спросил генерал.

– Это по работе.

– А цветы от кого?

– Букет от Пашки. А корзина от Яншина.

– Это по какому же случаю?

– Ваня, это ревность?

– Да нет, скорее любопытство.

– Цветы, Ванечка, по случаю нашей с тобой свадьбы.

– Ну, Пашка – это понятно. А Яншин?

– Ну, он мой начальник. И мы с ним вообще старые приятели. Даже целовались когда-то…

– Когда?

– Ох, так давно, что при встрече даже не узнали друг друга.

– И все-таки?

– Что?

– Когда?

– Ну, мне было лет тринадцать или четырнадцать.

– А ему?

– А ему лет пятнадцать – шестнадцать.

– И вы только целовались?

– Вань, кончай эту фигню!

– А зачем ты мне сказала, что целовались?

– На всякий случай! Мало ли как сложится, вдруг вы с ним окажетесь в одной компании и он спьяну ляпнет, что, мол, целовались… Ты же мне мозг вынесешь за то, что я не сказала.

– Да, предусмотрительная дамочка! Ну здравствуй!

– Куда поедем?

– На квартиру. Я туда уже кое-что перевез. И купил постельное белье.

– Ни фига себе! – обрадовалась я.

– Ну не могу я без тебя… Я еще твоей маме позвонил, попросил собрать кое-какие твои вещи. Чемодан в багажнике.

– Ванька, я тебя обожаю!

– Не сердишься?

– Думаешь, я без тебя могу? Вань, а ты в больницу звонил?

– Звонил. Состояние удовлетворительное.

– Надо бы тебе заехать.

– Понимаю, но неохота. Я ей звонил… Говорит, у нее все есть.

– Нет, Ваня, так не годится. Мы сейчас туда поедем, я посижу в машине, а ты на четверть часа поднимешься к маме.

– Ладка!

– Вань, ты пойми, если ты этого не сделаешь, виновата буду я. Я теперь вообще во всем буду виновата. А зачем нам это?

– Ты и вправду так думаешь?

– Конечно!

– Может, ты и права.

– Надежда Мартыновна должна понять, что я вовсе не пытаюсь тебя у нее украсть.

– Да уж украла, – грустно засмеялся он.

– Ваня!

– Ладно!

– Кстати, отнесешь ей цветы.

– Твои? Нет. И потом, она не любит срезанные. А у нас в новой квартире будут цветы. Кстати, Евгения Петровна положила две вазочки. Говорит, Ладошка обожает цветы.

– Ну надо же! А вообще, Ваня, ты не думай, что положение мужа освобождает тебя от обязанности иногда дарить мне цветы.

Мы подъехали к больнице.

– Я быстро!

Он ушел, а я позвонила маме.

– Мамуля, ты уже спелась с зятем?

– Ладошка, он прелесть. Такой трогательный, в чем-то даже наивный… Я тебя понимаю. Только с ним надо осторожно. Очень ранимый.

– С ума сойти!

– А ты где сейчас?

– Сижу в машине, отправила его в больницу к матери, насилу уговорила.

– Это правильно! Ладошка, я там собрала тебе кое-что на два-три дня. И еще напекла ватрушек.

– Спасибо, мамочка! А ты в курсе, что Ксюха в клинике неврозов?

– Конечно, мне Сережа сообщил. Я хотела к ней поехать, но она никого видеть не желает. Думаю, через недельку очухается…

– А ты сама как, мамочка?

– Да хорошо! Пока ноги носят, голова варит, ученики ждут, а главное, дочка младшенькая счастлива… Чего еще хотеть?