Слишком много клиентов - Стаут Рекс - Страница 35

Я открыл сейф, извлек коллекцию Марии и передал ему. Он постучал пальцем по бумагам.

– Вот, – сказал он, – тщательно спрятанная этой девушкой хроника тайной опасной затеи, за которую в конечном итоге она поплатилась жизнью. Тут все связано с Томасом Дж.Йигером. И началось это, несомненно как множество других опасных затей, с заурядного любопытства, подогретого существованием лифта и комнаты, которую ей запрещено было видеть. Она обнаружила, что, потушив у себя свет и оставив в двери щелку, может рассмотреть тех, кто направляется к лифту, пока они идут через прихожую. Не знаю, когда она впервые попробовала, но уверен – после первого раза делала это часто.

Он взял со стола газетные выдержки:

– Это из финансового раздела «Таймс», причем показатели акций «Континентальных пластмасс» отмечены карандашом. – Он отложил выдержки. – А это рекламные объявления «Континентальных пластмасс». – Он положил их поверх. – Этикетки с бутылок из-под шампанского. Мистер Гудвин полагает, что мисс Перес шампанского не пила, и я с ним согласен. Эти предметы из ее коллекции не имеют значения, так, бумажки. И эти тоже – газетные фотографии, две мистера Йигера, одна его сына и одна – жены. Я перечисляю их лишь для того, чтобы продемонстрировать вам, насколько старательной была мисс Перес.

Он положил их к другим бумагам и взял в руки фотографии Мег Дункан и пятидолларовые купюры.

– А вот это уже посерьезнее: девять пятидолларовых билетов и три фотографии женщины, известной широкой публике, – одна газетная и две из журналов. Я с ней говорил, а мистер Гудвин имел вчера обстоятельную беседу. Деньги были добыты у нее путем вымогательства – мисс Перес видела ее в этом доме и потребовала, как она выразилась, деньги за молчание. В течение десяти месяцев эта женщина посылала ей по почте пять долларов ежемесячно. Нет нужды называть ее имя.

Он открыл ящик, положил туда банкноты и фотографии и закрыл его.

– Однако эти вещи наводят на вопросы. Назовем женщину мисс Икс. Мистер Йигер явился в тот дом воскресным вечером около семи. Мисс Маги явилась в четверть десятого и застала его уже мертвым. Следует предположить, что мисс Перес видела, как некто пришел в промежутке, опознала его или ее, сделала вывод, что это лицо убило Йигера, пошла на более смелый и рискованный шантаж и сама была убита. В таком случае, раз она наверняка опознала бы мисс Икс, почему не предположить, что преступница – мисс Икс? Здравое допущение; однако твердо установлено, что вечером в среду мисс Икс находилась на многолюдном сборище до одиннадцати часов, тогда как мисс Перес ушла из кинотеатра на встречу с намеченной жертвой незадолго до девяти.

Эйкен нетерпеливо махнул рукой:

– Вы говорили, дело срочное, но что за срочность доказывать, что мисс Икс не замешана в убийстве?

– Срочность еще о себе заявит, а без этого вступления не обойтись. Вот еще одно основание к тому, чтобы исключить не только мисс Икс, но и остальных: лицо, отправившееся туда в воскресенье вечером с пистолетом и намерением пустить его в ход, должно было знать, что не застанет в комнате никого, кроме Йигера. То, что справедливо в отношении мисс Икс, справедливо в отношении и всех прочих женщин, имевших ключи от дома и лифта. Во-первых, она не могла прийти по приглашению – приглашена была мисс Маги, а Йигер принимал по одной гостье зараз. Во-вторых, она не могла рассчитывать застать его одного в воскресный вечер, вернее, могла рассчитывать, что он будет один лишь в том случае, если ей было известно о приходе мисс Маги в девять. – Вульф повернул голову: – Мисс Маги, вы кому-нибудь говорили, что идете туда к девяти часам?

– Нет, – пискнула она и, совладав с голосом, повторила: – Нет, не говорила.

– В таком случае все прочие исключаются, как и мисс Икс. А теперь займемся вами, мадам, и очередной частью коллекции мисс Перес. Это – наброски карандашом, что она делала с женщин, которых видела в прихожей. – Он взял рисунки. – Исполнены не без таланта. Здесь тридцать один набросок, и на каждом поставлена дата. Мы с мистером Гудвином тщательно их изучили. Имеются по четыре портрета с трех женщин, по три – с пяти, по два – с одной и по одному – с двух. Вы одна из тех, с кого сделаны два портрета, и один набросок помечен восьмым мая. Это привело меня к подозрению, которое я обманом заставил вас подтвердить, что вы были там в воскресенье вечером. Не желаете взглянуть?

– Нет, – сказала она, на этот раз слишком громко.

Вульф отправил рисунки в ящик и вновь обратил взгляд на Джулию Маги:

– В коллекции оказалось два ваших портрета, и это заставило решительно усомниться, будто вы могли убить мисс Перес за то, что та шантажировала вас разоблачением. В коллекции отсутствуют портреты лиц, которые были ей известны. Нет набросков с мистера Йигера и мисс Икс. Рисунки были всего лишь заметками на память. Весьма вероятно, что она сделала один или больше набросков с мисс Икс, но после того, как опознала ее по фотографиям в прессе, уничтожила эти наброски. Если б она вас опознала, если б ей стало известно ваше имя, она бы оставила у себя не портреты, но сам источник опознания, как поступила в случае с мисс Икс. И уж, конечно, не стала бы делать второй набросок, когда увидела вас в прихожей воскресным вечером.

Эйкен фыркнул:

– Нас не нужно убеждать в том, что мисс Маги не убивала девушку, как, впрочем, и Йигера.

Вульф повернулся к нему:

– Я объясняю каким путем пришел к своим выводам. Очевидно, мисс Перес составила и хранила в тайнике полный свод того, что выяснила про мистера Йигера и посетительниц верхней комнаты. Ей, несомненно, было известно имя лица, которое она увидела в прихожей между семью и девятью вечера в воскресенье, поскольку она смогла с ним связаться и угрожать разоблачением. Поэтому логично было предположить, что в ее коллекции имеется нечто, позволившее ей безошибочно установить личность убийцы.

Он указал на бумаги.

– Две газетные фотографии, казалось бы, подходят – жены мистера Йигера и его сына, как гласят подписи под иллюстрациями. Я их отбросил как не отвечающие требованиям. Лицо, явившееся туда воскресным вечером с оружием и застрелившее Йигера, должно располагать ключами, уметь ими пользоваться и знать, что мисс Маги намеревалась прийти в девять, – в противном случае оно не могло рассчитывать застать Йигера одного. Можно вообразить, что жена или сын удовлетворяют этим условиям, но это в высшей степени невероятно.

Он взял последнюю бумажку.

– Следуя такой аргументации, хотя бы чисто гипотетически, я в конце концов остался вот с этой журнальной фотографией, сделанной в зале отеля «Черчилль» на банкете Национальной ассоциации производителей пластмасс. Мистер Йигер перед микрофоном, в подписи перечислены те, кто находился на эстраде с ним вместе, и вы в том числе. Вам, разумеется, знакома эта фотография?

– Да. Она висит у меня под стеклом в кабинете.

– Прекрасно. – Вульф уронил фотографию на стол. – Тогда я задался вопросом: что, если именно вас увидела мисс Перес в прихожей тем воскресным вечером между семью и девятью? Что, если, имея эту фотографию в своей коллекции, она вас по ней опознала? Что, если позже, узнав, что Йигер был убит у себя наверху – она, должно быть, видела, как отец с матерью выносят тело, – она догадалась, что это вы его убили, решила заставить вас раскошелиться за молчание, как-то с вами связалась, назначила встречу и пришла на нее? Вы должны признать, что мне позволительно было поставить эти вопросы… Позволительно?

– Да, – ответил Эйкен с презрением. – Вы не нуждаетесь в позволении, чтобы задавать бессмысленные вопросы.

– Разумеется, в это все упиралось. Насколько бессмысленные? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно было задать новые. Первый – могли у вас быть ключи? Второй – могли вы знать, что Йигер будет один в комнате? Третий – имелись ли у вас мотивы?

Вульф поднял палец.

– Первый. Вы могли позаимствовать ключи у мисс Маги, но тогда вам пришлось бы вернуть их до девяти, чтобы она сама могла подняться. Вот это действительно было бы бессмыслицей – возвращать одолженные ключи, чтобы она вошла, увидела труп Йигера и неизбежно сообразила, что убили его мл. Неразумно.