Президент исчез - Стаут Рекс - Страница 27

Агент выступил вперед, и Уорделл продолжал, обращаясь уже лично к нему:

— Это — мистер Гарри Браунелл, он является секретарем президента Стэнли. Отвезите его в окружную тюрьму, заприте там и проследите, чтобы он находился под надежной охраной и чтобы никого не допускали к нему без моего разрешения. Добейтесь безусловного выполнения этих инструкций.

Получив приказ, агент сделал шаг вперед. Не сказав ни единого слова, Браунелл двинулся ему навстречу, и они вместе вышли из кабинета. Скиннер вздохнул. Уорделл подозвал к себе следующего агента:

— В другом конце коридора, в комнате номер девять, сидит женщина по имени Виола Деллинг. С ней находится детектив, приехавший из Нью-Йорка. Если там еще остались хоть какие-то незанятые помещения, заприте ее где-нибудь внизу. Если нет, отвезите в тюрьму.

А после этого вместе с сыщиком из Нью-Йорка узнайте все, что в ваших силах, об этой женщине, в особенности то, где она была и с кем встречалась на прошлой неделе. Сыщик знает, откуда она, ведь это он нашел ее.

Также постарайтесь собрать сведения о ее муже. Она, конечно, начнет кричать и возмущаться — не обращайте внимания. И помните: у нас введено военное положение, и действие гражданских законов временно приостановлено.

Агент повернулся и вышел, а Уорделл обратился к двум оставшимся сотрудникам:

— Вы хорошо знаете Вашингтон? Знаете, где расположена больница Святого Эразма?

Мужчины кивнули, и Уорделл продолжил:

— В этой больнице, в травматологическом отделении, находится молодой человек по имени Вэл Оркатт. Доставьте его сюда, и как можно быстрее. Если у вас есть машина, воспользуйтесь ею или возьмите такси. У него черепная травма, поэтому обращайтесь с ним осторожно: если у него опять случится приступ амнезии, нам от него никакого проку. Вы знаете, что такое амнезия?

— Потеря памяти, — ответил один из агентов.

— Вот именно. Так что будьте внимательны по отношению к нему.

Агенты покинули кабинет.

Уорделл вышел из-за стола, сделал наклон, расправил плечи и сделал глубокий вдох.

— Черт побери, — пожаловался он, — я еле стою на ногах!

Начальник секретной службы понимающе кивнул.

— Там в нижнем ящике стола лежит бутылка виски, — сказал он.

— Спасибо, не надо. А как насчет сандвичей с сыром и кофе?

— Это я могу организовать.

После того как был вызван курьер и отдано распоряжение принести кофе и сандвичи с сыром, Уорделл спросил у Скиннера:

— Я полагаю, перед нашим учреждением бродят газетчики. Не согласились бы вы выйти и сообщить им, что нами арестован Гарри Браунелл? От такого известия кое-где могут начаться кое-какие процессы, а?

— Непременно начнутся, — согласился начальник секретной службы, вставая, чтобы идти выполнять поручение.

Глава 10

В полдень Чик Моффет шагал по тротуару. Он шел ни медленно, ни быстро — просто шел, направляясь ко входу в министерство юстиции. В то утро ему — единственному из сотни агентов — было поручено найти Вэла Оркатта, водителя грузовика продуктовой компании.

Но, позвонив из Ишервуда, чтобы узнать рекомендуемые направления поиска, он услышал, что его добычу накрыл кто-то еще и что самого Чика ищет руководство. И хоть он уже был почти у места назначения, тут вмешался случай и задержал его. Чик уже поворачивал к подъезду, когда услышал, как его зовут, да еще голосом, от которого он замер и круто развернулся.

На тротуаре стояла Альма Кронин:

— Чик, это ты? Благодарю тебя, о Господи!

— Я тоже благодарю, — сказал он, усмехаясь, — я буду благодарен всем, кого ты назовешь. А от кого ты убегаешь?

— Не убегаю, а догоняю. А ты что, теперь совсем не бываешь дома? Вчера вечером я десяток раз пыталась дозвониться до тебя, и сегодня утром снова звонила — все безрезультатно.

— Если ты хотела пообщаться со мной, трудно было бы подобрать более неподходящий вечер, чем тот, что был вчера. Я занят розысками президента, поэтому смог добраться до кровати только на рассвете и проспал всего сто сорок минут.

Чтобы не мешать пешеходам, они отошли к краю тротуара. Чик наклонил голову и посмотрел на девушку; она подняла лицо, их взгляды встретились, щеки зарумянились, а глаза заблестели.

— Дело не в желании общаться с тобой. То есть я хочу сказать, что только хотела кое-что спросить у тебя… — Она сбилась и замолчала.

— Я понял разницу. Весьма польщен. А ты не пробовала обратиться в справочное бюро на Центральном вокзале?

— Нет. Это очень важно… Сейчас я иду к мистеру Уорделлу. А перед этим попыталась связаться с мистером Браунеллом, но не смогла его найти. Думаю, теперь я могла бы спросить и тебя, но здесь, на краю тротуара…

— Тогда пойдем куда-нибудь перекусим.

Колебания девушки были недолгими. Чик сказал ей, что неподалеку отсюда знает одно удобное местечко, где готовят бараньи отбивные с луком, а потом поливают их роскошным соусом из муки и масла с бульоном, и повел ее туда. Пройдя два квартала от министерства юстиции и еще чуть дальше по боковой улице, они наконец вошли в закусочную. Это было одно из тех заведений, кстати, очень немногих, где кухня расположена в непосредственной близости от обеденного зала, где воздух пропитан чудесными ароматами и где готовят так хорошо, что ваш аппетит благословляет ваше обоняние.

Они сделали заказ, и Чик поинтересовался:

— Ты спросишь у меня о чем-то прямо сейчас или отложим это дело до кофе?

Альма огляделась. Время обеда еще не пришло, посетителей в ресторане было немного; все соседние столики были свободны, и девушка решилась:

— Я не хотела говорить об этом с тобой по телефону, поэтому мне нужно было увидеть тебя. Дело такое, что мне страшновато говорить на эту тему даже с тобой.

Никогда не думала, что люди могут быть такими, какими они оказались.

— Чем же тебя огорчили люди?

— Да всем. Они такие ужасные трусы. Да и я тоже.

Как я полагаю, не мне осуждать их за трусость. Ты знаешь, что многие служащие Белого дома оказались под арестом? Что этим утром секретные агенты обыскали Белый дом от подпола до чердака? Все молчат, а если говорят, то только шепотом. Когда я сегодня утром пошла на службу, кто-то следил за мной, я в этом уверена.

— Да, это мог быть только я! — заулыбался Чик. — Просто решил быть у тебя под рукой на случай, если ты захочешь спросить что-нибудь.

— Оставь свои шутки, Чик! Это совсем не смешно, это ужасно.

— Ну… мне приходилось вести наблюдение за очень большим количеством людей и почти всегда безрезультатно. А вот и бараньи отбивные. Как-то раз я сам попробовал приготовить их подобным образом, но они у меня подгорели… Конечно, положение ужасное, и, прежде чем начать улучшаться, оно, вероятно, станет еще хуже, но к тебе все это не имеет никакого отношения. Ну и слава богу. Пододвинь свою тарелку.

Он положил на ее тарелку бараньи отбивные и полил соусом. Затем наполнил свою тарелку и заказал пива.

Альма огляделась снова и наклонилась вперед.

— Вот что я хотела спросить у тебя, Чик, — сказала она. — Я хочу знать, что мне делать. — И до этого Альма говорила очень тихо, а теперь она заговорила еще тише. — Прошлым вечером, около одиннадцати, примерно через полчаса, после того как я пришла домой с допроса, учиненного мне твоими коллегами, меня посетил мужчина, который посулил мне пять тысяч долларов за то, что я украду дневник миссис Стэнли и сегодня в полдень передам этот дневник ему. Он сказал мне, что из всего дневника ему нужны только записи двух последних недель. Когда я отказалась, он предложил мне десять тысяч долларов.

Чик прожевал кусочек отбивной и запил его пивом.

— Хм-м-м, — сказал он, — значит, первая дама государства ведет дневник.

— Конечно. Об этом каждый знает. Об этом даже писали в газетах.

— Ну что же… мои поздравления. Это довольно неплохое приданое. Одного его достаточно, чтобы взять тебя в жены, если ты не против выйти замуж, конечно.