Ник-7 (СИ) - Ясинский Анджей - Страница 16

Лулио задумчиво погладил бороду. Неожиданно в разговор вступил Шойнц:

— Чародейские проклятия ауру обычно сильно ослабляют, как я понимаю? — дождавшись подтверждающего кивка Лулио, он продолжил излагать свои догадки:

— Поскольку в обсуждаемый нами период времени население многих регионов Кордоса массово попало под проклятия чародеев, их ауры должны были быть ослаблены. Если я правильно понимаю, боги вполне могли дополнить проклятия чародеев астральными воздействиями. Именно поэтому они были настолько эффективными. То есть чародеи ослабили природную защиту своими массовыми проклятиями, а боги воспользовались этим. Это создало депрессивную ситуацию во многих регионах, а чувство безысходности и депрессия — лучший способ склонить к любой религии. Затем они начали создавать храмы, а накачивая энергией веры прихожан, делали их иммунными к массовым проклятиям. Так?

Читаатмаа, с интересом смотревший на Шойнца, кивнул.

— Дальше наши академики, находившиеся в поисках выхода из все ухудшающегося положения, увидели, что ситуация в регионах, где стали появляться храмы, значительно улучшилась — начали разбираться. — Продолжил искусник. Видимо, он тоже хорошо знал свою историю, чтобы рассуждать на такие темы. — А дальше уже пошли переговоры. Боги сказали императору, мол, поможешь нам распространить религию, и мы не только защитим от проклятий, но и дадим жрецов бога войны…

— И не только их. — Кивнул демон. — Например, еще есть паладины, очень сильные боевики, которые в отличие от жрецов могут действовать без непосредственной связи с божественным началом. Кстати, — Балаватх неожиданно повернулся ко мне, — интересно, а зачем ты рисковал, вступая в рукопашный бой с паладином? Без серьезной магической подстраховки это очень опасно, даже для лучших воинов. Ты ведь все равно его в конце магией убил?

Взгляды всех присутствующих скрестились на мне.

— Значит, это был паладин? — Я переглянулся с Кариной, отметил удивленный взгляд Эндонио — видать, не все еще дочка рассказала папе. — Скажем так, я нашу стычку не планировал. В связи с определенными обстоятельствами пришлось вступить в рукопашный бой. Убил же я его своим мечом, когда тот достал свой.

— Хотел бы я посмотреть на твой меч, оставивший от божественного оружия паладина одни осколки.

— Прям таки и божественного? — Скептически спросил я.

— Да. — Демон улыбнулся. — Принципы амулетостроения, понимаешь ли, универсальные. Почему бы и богам их не придерживаться, привнеся в это дело толику своего знания и новизны?

Я пожал плечами.

— Да и кому, как не тебе, лучше всего знать об амулетах? Целые разделы твоей книги стали общепризнанным стандартом и вошли в пособия и курсы интеграционной магии и амулетостроения гномьей гильдии магов.

Я удивленно посмотрел на демона.

— Хм… Не думал, что они решат устрашать студиозусов книгой, а главное, ее содержимым. — Я хмыкнул, представив выражение лиц студентов, увидевших трехмерные полу — динамические конструкции, реализованные мною в той книге. Вообще?то я думал, что гномы ее засекретят.

— Тут надо сказать спасибо Крисе. — Хитро улыбнулся демон. — Ее мнение сейчас очень много значит. — Дальше Балаватх не стал уточнять. Да в общем?то и так понятно, почему с мнением Крисы считаются. Поди поспорь с тем, кто является одним из поставщиков привязок к земным элементалям. Удивляюсь, что ее вообще не посадили в недоступное место во избежание… Впрочем, решение архимага гномов мне понравилось.

— А что там дальше с империями? Уж очень интересная история получается. — Я решил пока отвлечь внимание от моей скромной персоны, да и действительно интересно было.

Балаватх кивнул и окинул присутствующих взглядом, как бы спрашивая, продолжать или нет.

— Да, пожалуйста! — Не удержалась Карина. Я ее понимал. Насколько я смог узнать эту девушку, интерес к политике у нее был немалым. Возможно, это влияние ее отца или просто характер такой.

— Итак, империю боги получили. — Продолжил демон. — В силу взятых на себя обязательств император не препятствовал их дальнейшим действиям. Впрочем, его особо этот вопрос не волновал. И даже сейчас, когда боги получили много возможностей и силу за счет многочисленных храмов, жрецов и обычных верующих, его этот вопрос не особо занимает. Но дело тут не в нем. Не знаю, в курсе вы или нет, но император Кордоса по сути является только ширмой, куклой, которой управляют искусники. Именно они, а вернее наиболее сильная часть академиков, управляет империей. — Балаватх бросил быстрый взгляд на Шойнца, чтобы посмотреть его реакцию, но тот в своей обычной манере никак не показал своего отношения к словам демона. Лулио же покивал — для него это не было тайной.

— Но с некоторых пор в этой прослойке академиков произошел раскол. Одна часть считает, что боги только во благо и с ними империи ничего не угрожает. Другая часть, представителем которой является Рагарос, полагает, что когда боги укрепятся еще больше, то искусники, а особенно академики, будут им мешать. Отсюда следует простой вывод — боги начнут избавляться от искусников.

— Что ж, вполне логичный вывод — избавиться от сильного соперника и проводить свою политику, не оглядываясь ни на кого. — Согласился советник.

— Однако эта вторая часть пока обладает меньшей силой и влиянием, чем первая. Впрочем, ненамного. Но тем не менее от помощи они бы не отказались. Пока же им приходится действовать непрямыми методами. Это вообще?то типично для сильных магов мира сего. Многочисленные взаимосвязанные непрямые воздействия, которые порою очень эффективны и при этом не ставят их организаторов под прямой удар — Балватх немного помолчал. — Вы слышали про Безымянного?

Эндонио резко откинулся в кресле, а Шойнц замер, не донеся бокал до губ.

Губы Балаватха тронула тень улыбки.

— Вы хотите сказать… — Шойнц слегка прищурился.

— Угу. — Удовлетворенно кивнул демон. — Безымянный — это одно из их детищ, он позволяет значительно вредить богам, не подставляясь под прямой удар. Разумеется, это не единственный инструмент влияния.

Мне так показалось или только я заметил, что Балаватх совершил классическую подмену понятий? У меня складывалось полное ощущение, что неизвестный мне «Безымянный» (прям как Анонимус из земной хакерской истории) уже не академиками сделан, а кем?то иным. Если быть более точным, он сказал про «сильных магов», я понял правильно, а Эндонио и прочие очевидно поняли под этим «академики» или иные влиятельные персоны. Впрочем, пока не буду задавать уточняющий вопрос, какой?то странный у него был взгляд, когда я на него посмотрел…

— Очень интересно. Очень. — Сказал Лулио и посмотрел на Шойнца. Тот задумчиво выводил что?то на столе вилкой.

— В Оробосе же ситуация несколько иная. Богов здесь в силу их помощи Кордосу во время войны не особо жалуют, но и сильно не мешают. Хотя религии и не приветствуются. Как ни странно, обычное население также не горит желанием присягнуть богам. Думается мне, что тут проводится тонкая и незаметная политика влияния на умы населения. — Лулио никак не отреагировал на эти слова демона. — И в то же время уверен, что оробосцы пристально наблюдают, что происходит на этом фронте в Кордосе. И я знаю, что пришли примерно к тем же выводам, что и я — усиление божественного влияния в Кордосе невыгодно Оробосу. Ведь старый и понятный до самых потаенных движений души враг, особо не рвущийся на завоевание новых территорий и усиление своего влияния на континенте, лучше неизвестного.

Эндонио и Лулио не стали ни подтверждать слова демона, ни отрицать их. Это лучше всего показало, что кое — какой смысл в словах демона присутствует.

— Вот мы и пришли к тому моменту, где мне нужно обозначить себя в этом раскладе. — Балаватх сделал театральную паузу. И она подействовала — практически все подобрались, надеясь услышать нечто интересное. Наверно, только я не поддался очарованию момента, так как примерно догадывался, о чем пойдет речь. — Я представляю всемирную организацию, уже довольно долгое время ведущую борьбу с распространением влияния богов. Путем проб и ошибок мы пришли к определенным выводам и почти отказались от физического устранения проявлений божественного влияния, например, храмов и их жрецов. Как выяснилось, это не ведет к необходимому долгосрочному результату, а в свою очередь провоцирует усиление божественного влияния.