Обреченные - Крейн Шелли - Страница 16

Я увидела цветы и тротуар. Услышала шаги какого-то человека, который шел по дорожке. Он приветственно кивнул почтальону и обошел ребенка на велосипеде. Затем остановился на траве и стал наблюдать, как другой мужчина звонит в дверь дома.

Это был темноволосый мужчина в черной кожаной куртке с голубым драконом на спине… и он стоял перед моим домом.

Я услышала чей-то крик, и видение прервалось. Пожилой мужчина отошел от меня, держа руку так, будто его обожгли, но скорее это он оставил на мне ожог.

– Что ты делал рядом с моим домом? – спросила я спокойно, хотя внутри у меня все кипело. Я прижала руку к груди, забыв об ожоге. Он был в моем доме!

– Я хотел посмотреть, где живет Провидица, – медленно ответил он и распрямил плечи. К нему приблизилась Марла и успокаивающе похлопала по руке.

– Не смей больше ходить в мой дом, – сказала я. – Это даже не мой дом больше, и мой отец не имеет ко всему этому никакого отношения.

– Мы поняли, Провидица, – театрально проговорила Марла, кланяясь с нарочитой покорностью. – Уверена, он только хотел засвидетельствовать свое почтение.

– Сомневаюсь, – возразил Калеб, все еще сжимая мое запястье. – Держись подальше от этого дома и от Мэгги!

– Конечно, – ласково протянула Марла и похлопала ресницами. – Мы не привыкли ослушиваться тех, кто нами правит. – Она повернулась к своей «шестерке». – Не так ли, Гастон?

– Да, – кратко ответил тот и уставился на меня.

– Вот! Все хорошо, – миролюбиво произнесла Марла и взяла Гастона под руку. – Мы пойдем.

Я смотрела им вслед, чувствуя тлеющий уголек в животе. Что она задумала?

Калеб повернул меня к себе, и я почувствовала, как его прикосновение исцеляет ожог. Видимо, никто, кроме Калеба, не видел отметину.

Дональд, должно быть, понял, что этот раунд игр закончен, и призвал всех к порядку. Затем он объявил, что пришло время для моего теста на беременность, очень громко и совершенно излишне.

Я подумала, не было ли это провокацией. Не пытались ли они отвлечь меня, чтобы я не вмешивалась в суд над Калебом? Но я не могла отказаться от теста, потому что в таком случае выглядела бы виновной.

– Пойдем, – сказала я Калебу. – Они же не могут судить тебя в твое отсутствие, верно? – Я потянула его за собой, но он остановил меня.

– Нас не допускают на суды над нами же, Мэгги. Я пойду с тобой, но это их не остановит, если они попытаются переключить внимание с моего дела на тебя.

– Ну… Я все равно хочу, чтобы ты пошел со мной.

Он усмехнулся:

– Конечно, я с тобой пойду.

Я улыбнулась:

– Тогда идем.

Он явно знал, куда идти. Пройдя по нескольким коридорам, мы подошли к простой белой двери с табличкой «Лазарет».

Калеб постучал в дверь, и ее открыла жена Сайкса – женщина, которая брала кровь, когда меня похитили. Она не казалась страдающей или убитой горем. На самом деле она выглядела даже счастливой. У меня в голове прозвучал ее голос: «Слава богу…»

– Мэгги, – вздохнула она и, казалось, почувствовала облегчение. – Я рада, что ты в порядке. Входи. – А вот Калеба она остановила: – Ты – нет.

– Я зайду… – запротестовал он, но женщина отошла в сторону, чтобы показать, что она не одна. В комнате находился мужчина, хотя и не из Уотсонов. Я поймала его мысль о том, что он здесь как непредвзятый наблюдатель. Видимо, бабушка настояла на том, чтобы присутствовал кто-то еще, кроме Уотсона.

– Ассамблея очень дотошная, – пояснила женщина сухо. – Я быстро закончу.

Калеб, сердито проведя рукой по волосам, не сводил с меня глаз, пока она закрывала дверь. Я села на кровать, так как сопротивляться не было смысла.

Она опустилась на кровать рядом со мной и потянулась к прикроватному столику. Я отвернулась.

– Я помню, ты ненавидишь иголки. – Она улыбнулась, словно ничего не произошло. – Я сделаю это так же безболезненно, как и в прошлый раз.

– Ага, – ехидно заметила я. – В прошлый раз вы взяли у меня кровь и отдали им.

– Обстоятельства те же, что и тогда. Я из Уотсонов – это нельзя изменить, даже если моего мужа больше нет в живых, – сказала она тихо и секунду смотрела мне в глаза.

Я вдумалась в смысл ее слов, а потом стала припоминать, откуда она родом. Помнится, она говорила, что была человеком, и ее прикосновение не может ранить меня, в отличие от тех, кто желает мне зла. Еще я вспомнила, что Калеб не знал о том, что она человек…

– А почему другие кланы не знают, что вы были человеком?

– Потому что Сайкс не хотел, чтобы они узнали, а он всегда добивался своего. Всегда, – ответила женщина, и я услышала горечь в ее голосе.

Ее пальцы коснулись меня, и я вздрогнула от холода ее кожи. Она шепотом извинилась, ловко вводя иглу под кожу. Она сделала это профессионально, и мне было не очень больно, но это не значило, что в этот раз я ничего не почувствовала.

Я поморщилась, и Калеб просунул голову в дверь:

– Здесь все в порядке?

– Да, принц, – саркастично ответил мой страж, стоя в углу и скрестив руки на груди. – Иголка колет не так, как вишня весной.

Я фыркнула и засмеялась. Калеб поднял бровь.

– Все в порядке, честно, – сказала я ему.

Он нехотя кивнул и скрылся за дверью.

Я повернулась, чтобы посмотреть на женщину, но игла все еще тянула из меня кровь, так что я проглотила желчь.

– Вы берете очень много, – размышляла я. – Как-то странно брать столько для одного анализа крови.

– Милая, ты же знаешь, что я делаю не тест на беременность.

Я бросила на нее взгляд, удивленная ее откровенностью:

– Нет?

– Марле нужно больше твоей крови, и я должна выполнять ее указания.

– Но почему же? – спросила я и взглянула на стража, который стоял молча. Он не смотрел в нашу сторону, хотя я знала, что он нас слышит. – Почему вы спокойно говорите мне об этом?

– Потому что, – начала она и приостановила процедуру, чтобы посмотреть мне прямо в глаза, – я знаю, каково это, когда однажды у тебя забирают жизнь, ни с того ни с сего, без всякой причины, и нет пути назад.

– О чем вы говорите?

– Я не запечатлевалась с Сайксом… традиционным способом.

– Что? – воскликнула я настолько возмущенно, насколько могла себе позволить, учитывая, что эта женщина вколола мне в руку иглу.

– Я была, как ты – человеком, типичным подростком, и вдруг со мной произошло самое худшее на свете. Всего хуже, что я еще толком не пожила. Сайкс похитил меня однажды прямо на улице, привел в свои владения и начал проводить на мне тесты, используя мою кровь.

Женщина печально посмотрела на меня, и я знала, что следующие ее слова изменят мой мир. И мир Виртуозов тоже.

– Он тогда был точно таким же, какой он сейчас… ну, – она побледнела, – был. – Она прочистила горло. – Сайкс был решительно настроен получить превосходство над своей расой и решил, что ключ – в крови. Он держал меня пару недель, и я оказалась не единственной его заключенной. У него было еще несколько человек там внизу.

– Но, – озадаченно произнесла я, – вы помогли ему похитить меня. Вы поступали так, словно… любили его.

– О, милая, я действительно любила его. И он любил меня, после запечатления, конечно. – Я только в замешательстве покачала головой, так что она продолжала: – Видишь ли, он использовал мою кровь и кровь другого человека, чтобы проводить на ней эксперименты. Сайкс был уверен, что сможет вызвать запечатление. – Она тяжело вздохнула. – И это ему удалось.

– Что? – У меня перехватило дыхание.

– Проводя эксперименты на мне, он в конечном счете дал мне свою кровь. Потом однажды, без всякой причины, когда он коснулся моей руки, чтобы проверить пульс… я почувствовала запечатление. У меня случилось видение. Я почувствовала его симпатию. Я знала, что у него есть какие-то чувства ко мне… потому что он никогда не заставлял меня кричать.

– Что вы имеете в виду? – спросила я и похолодела, когда увидела в ее мыслях ответ.

Она сделала глубокий вздох, полный сожаления и вины: