Питомец (СИ) - Сапегин Александр Павлович - Страница 35

— Скайлс…

— Дасти, дрянная девчонка! Это твой рург? Быстро развяжи меня!

От визгливого крика над ухом я чуть не пророс в землю хвостом и лапами, так неожиданно он прозвучал. Словно выстрел из разряженного ружья, что повешено на стену под охотничьими трофеями в виде рогов и оскаленных морд. Быстро голая леди пришла в себя.

— Дасти, долго тебя ждать?

Очешуеть можно, горлышко у красотки развито не по-детски. Ей бы на базаре в ярмарочный день зазывалой работать, всех бы перекричала. Мда, сняв макияж, Василиса Прекрасная превратилась в Бабу Ягу. Так всегда, только-только раззявил рот на модель, как зелень её глаз перетекает в болотный колер бородавчатой лягушачьей шкурки. Таки обидно.

— Прости меня, Скайлс, — шепнула Лилина. — Я сейчас.

Наклонившись над ближайшим трупом разбойника, девушка разжилась боевым скрамасаксом. Залихватски крутанув широкий нож в ладони, она рубанула по веревкам, стягивающим руки голосистой и голосисистой красотки. От легкого прикосновения путы развалились, будто их рассекли острейшей бритвой. Молодец разбойничек, следил за оружием.

— Ты что творишь? Мерзавка!

Растерев онемевшие руки и восстановив кровоток в конечностях, жертва насилия перешла к действиям, подкрепив слова хлёсткой пощечиной. На щеке Лилины отпечаталась красная пятерня. Девочка дернулась, как от удара под дых. В следующую секунду распускающая руки дама улетела в кусты, пропахав оттопыренной попкой небольшую бороздку во влажной почве.

— Скайлс! — вскрикнула Лилина и отпрянула, натолкнувшись на мой яростный взгляд. — Хорошо, делай, как знаешь, — пошла она на попятный, для верности отступив от меня на пару шагов.

Глянув на пришибленную и дезориентированную товарку, девушка мстительно улыбнулась, из-под милой овечьей шкурки на мгновение показалась оскаленная волчья морда.

Подхватив веревку, я повторно связал драчунью. А нефиг руки распускать. Ничего так получилось, скажу я вам, аж самого гордость берет и ведь сибару* ни разу не обучался, хотя японцы те еще выдумщики, но я их перещеголял. Бандажик вышел сексуальный, прямо глаза радуются. Я — эстет, однако. Или извращенец? Или эстетствующий извращенец.

— Дасти! Дасти! Шлюхино отродье, я всё про тебя расскажу госпоже. Тебя на конюшне выпорют! — орала невольная натурщица, которой совсем не понравилась роль опутанной узлами рабыни. — Отгони своего зверя! Пусти меня, животное! Пусти-и-и-и…

Демонстративно закатив глаза, я оторвал от полы грязного платья добрый кусок материи, быстренько соорудил из него кляп и прекратил поток брани, разбавленной портовыми оборотами, характерными для опытного докера, а не для изнеженной выпускницы школы благородных девиц. Так-то лучше. Иногда радикальные методы самые действенные.

Махнув мелким на мертвых лошадей и объявив обед, я уселся напротив Лилины, которая широко раскрыв глаза смотрела на разноцветную тучу рургов, обрадовавшихся празднику живота. А чего добру пропадать? Конина ничем не хуже говядины или баранины, жестковата, конечно, но мелким и это не часто перепадает. Поэтому они не заставили себя ждать да упрашивать. Приглашённые к столу моментом облепили конские туши, рыча и попискивая от радости, щелкая челюстями и выгрызая самые аппетитные куски. Лошадок так и так слопают, не мы, так другие. Волков и крупных хищников в округе хватает. Скоро они прибудут к званному ужину, поэтому я разрешил свите набить утробы (спас родимых от утопления в слюне).

— Скайлс…, - начала бывшая хозяйка, но была остановлена жестом в виде вздёрнутой вверх правой лапы с раскрытой ладонью.

Ранее я долго думал и ломал голову, катая в черепушке тяжелые мысли о способах общения с людьми и Лилиной, в частности. Образы и картины не каждый поймет, даже с эмпатическо-эмоциональной накачкой. Не все обладают природной интуицией малышки Лири. Она — уникум. Писать на бумаге и бересте тоже не дело, мне теперь что, везде таскать с собой горы письменных принадлежностей или ошкуривать близлежащие берёзы? И так прикидывал и эдак, а выход оказался прост, как все гениальное. Не всем моя задумка подойдет, до поголовной грамотности в королевстве ой как далеко и большевиков, ратующих за всеобщее образование, не видно, но умеющие читать всяко-разно поймут визуальные картинки из буковок местного алфавита, кои образовывают слова и предложения. На мое счастье Лилина читать умела.

— Привет, красавица!

— Ой! — округлив глаза. Лилина сунула себе в рот грязные пальцы. Не знаю, чего она ожидала, но вспыхнувшая в разуме связная надпись не входила в этот перечень.

— Выплюнь каку, тащишь в рот всякую гадость, смотри, заразу занесешь, — передал я, вынимая изо рта обслюнявленные пальчики и осторожно приподымая когтем отвисшую девичью челюсть. Девушка мило покраснела, вынула из кармашка платок и пробежалась им по лицу. — Кстати, можешь не мучиться, пытаясь передавать ментальные образы, я прекрасно понимаю человеческую речь.

— Скайлс — это ты? — прозвучало через несколько секунд после того, как скомканный платок прочно угнездился в маленьком кулаке.

— Нет, тень отца Гамлета. Император всего сущего собственной персоной! — съязвил я, хихикая, хотя посторонний наблюдатель, лежащий в данный момент на кучке тряпья и не пытающийся освободиться от пут, расслышал тихое прерывистое шипение.

— Ты император?! Император рургов? — брови девочки скакнули вверх, а нижняя челюсть который раз за последние полчаса ударилась о грудь, даже связанная сексотка перестала мычать и уставилась на меня. Проняло подруг.

Господи, что же сказать тебе, девочка? Шуток ты явно не понимаешь или тормозишь после всего случившегося. Боюсь представить, какая каша у тебя в голове сейчас твориться. Одна мысль, что она приёмная мамаша рурговского монарха нокаутировала все остальные. Нейронный процессор, управляющий мозгом, подвис, как винда. Страх и ужас, путаница и вселенский бардак.

— Я это, Лилина! Я!

— Скайлс…, Ваше в…, - Лилина вскочила на ноги и попыталась сделать реверанс (хорошо их в школе великосветских "ледей" муштруют), но была насильно усажена на землю.

— Просто Скайлс. Договорились? — поспешил перебить я. — Успокойся, не император я.

— Хорошо, — похоже, в последнее утверждение она не шибко поверила, настороженность по-прежнему ощущалась и в позе, и в мимике. Ладно, времени у нас будет достаточно, потом на эту тему поговорим.

— Нам есть, что обсудить, но не при чужих ушах. Готовься. Я с тебя не слезу.

Когда девочка чуток поуспокоилась и взяла себя в руки, она попросила не убивать и развязать рыдающую Иристу, мол, та свою вину, меру, степень, глубину и больше не будет вести себя неподобающим образом. Время на длительные беседы у нас ещё будет, но перед тем, как разрезать веревки на вспыльчивой виконтессе, я через Лилину предупредил её, что в следующий раз сожму цыплячью шею и поверну ?анны голову на сто восемьдесят градусов. Мне проще избавиться от мешающего груза, чем переть на себе упирающуюся пленницу (естественно, проверять гибкость шейных позвонков я не собирался, только виконтесса об этом не знает). В этом лесу для девчонок есть один командир и это не одна из них. Склок и препираний я не потерплю. Запомните, дамы, что командир всегда прав, а если он не прав — смотрите в начало предложения. Кто считает себя умным и способным добраться в столицу без чьей-либо (моей) помощи: скатертью дорога, шуруй на все четыре стороны. Странно, героев, желающих путешествовать в одиночку, почему-то не нашлось. Другой мир, помельче народ, это в России бабы из горящих изб слонов на полном скаку за хобот в стойло отправляют. Видно на мужьях тренируются. Ну что, последний раз спрашиваю — есть желающие путешествовать в одиночку? Нет таких? Хорошо, тогда вам будет приказ обыскать сумы и поклажу налётчиков со гвардейцами. Мёртвым рухлядь не требуется, пред Пресветлой все нагими предстанем, а живым хороший нож дюже пригодится. В платьях вам в лесу делать нечего, тем паче у некоторых и не осталось оных. Взамен бабских тряпок было бы замечательно сыскать егерский костюм или плотную мужскую одежду по размеру. Так-так, дамы, время у вас не резиновое, шевелим булками, до вечера нам нужно добраться до моей берлоги. Что такое "булки"? потом объясню. Лучше сейчас? Можно и сейчас. Булки, они же батоны — филейная, приятная для созерцания часть организма человеческих самок. Почему такое недоверие? Ничто человеческое рургам не чуждо. У нас тоже развито чувство прекрасного. Новость заставила девчонок покрыться румянцем, а Ирка (я нагло сократил имя виконтессы), запахнула полы халатиков, бывших некогда платьями, и помчалась рыться в поклаже.