Маскарад для убийства - Стаут Рекс - Страница 8

— Для расследования эти дома с автоматическими лифтами годятся еще меньше, чем дома без лифта. Никто никого не видит входящим или выходящим. И тут человеку, который платил за квартиру, повезло. Возможно, он умен и предусмотрителен, но, кроме этого, ему сыграло на руку и то, что с ним никогда не сталкивались так, чтобы потом суметь подробно описать его внешность.

— Может быть, мисс Хаттен вносила деньги сама.

— Я уверен в этом, — согласился Кремер, — но откуда она брала их? Впрочем, это не похоже на случайность. Хаттен жила в квартире всего два месяца, и когда мы узнали, насколько тщательно человек, который платил за нее, скрывал себя, мы решили, что, вероятно, он и поместил ее туда именно с этой целью. Вот почему мы сообщили в газеты все, что нам удалось узнать. Вдобавок газеты могли создать впечатление, будто нам известно, кто он, и будто бы он настолько важная персона, что нам не по зубам.

Кремер переместил сигару из одного угла рта в другой.

— Подобные вещи всегда задевали меня, но, черт побери, для газет это обычная практика. Большая он шишка или нет, но убийца не нуждался в нас, чтобы скрыть себя. Ему самому все слишком хорошо удалось. Теперь, если верить тому, что Синтия Браун рассказала Гудвину, она имела дело именно с тем человеком, который платил за квартиру Дорис. Мне неприятно говорить вам, что я думаю по поводу того, почему в таком случае преступник находился здесь и почему все, что он сделал, было…

— Вы немного преувеличиваете, — снисходительно поправил я. — Убийца не находился здесь, а оказался. Кроме того, я отнесся к ее рассказу с недоверием. Кроме того, Синтия приберегала подробности для мистера Вулфа. Кроме того…

— Кроме того, я знаю вас. Сколько мужчин было среди этих двухсот девятнадцати цветоводов?

— Будем считать, что немногим более половины.

— И как вы относитесь к этому?

— Я не в восторге от них.

Вулф хмыкнул.

— Судя по вашим вопросам, мистер Кремер, то, что пришло на ум мне, ускользнуло от вашего внимания.

— Естественно. Вы же гений. И что же обратило на себя ваше внимание?

— Несколько слов из того, что поведал нам мистер Гудвин. Мне бы хотелось немного подумать над ними.

— Мы могли бы подумать сообща.

— Но не сейчас. Люди, которые находятся в гостиной, — мои гости. Не могли бы вы закончить с ними?

— Ваши гости, — скрипучим голосом произнес Кремер, — ну и красота, нечего сказать. — Он повернулся к полицейскому у двери. — Приведи сюда, ту женщину как ее там? — Карлайл.

Миссис Карлайл вошла в кабинет вместе со всем, что ей принадлежало: каракулевым пальто, пестро раскрашенным шарфом и мужем. Вероятно, правильнее было бы уточнить, что ее привел муж. Переступив порог, он решительными шагами подошел к обеденному столу и произнес страстную речь.

Сначала Кремер отнесся к ней сдержанно. Он сказал, что приносит им свои извинения, и попросил супругов присесть.

Миссис Карлайл вняла его просьбе. Мистер Карлайл — нет.

— Нас задержали здесь почти на два часа, — заявил он. — Я понимаю, что вы должны выполнять свой долг, но и гражданам, благодарение Богу, предоставлены кое-какие права. Наше присутствие здесь — чистая случайность. Предупреждаю вас — если мое имя появится в печати в связи с этим преступлением, у вас будут неприятности. Почему нас не выпускают? Что было бы, если бы мы ушли пятью или десятью минутами раньше, как другие?

— Не вижу логики, — возразил Кремер. — Для нас не имеет значения, когда вы ушли; все обстояло бы точно так же, поскольку ваша жена — главный свидетель. Именно она обнаружила тело.

— Случайно!

— Могу я сказать что-нибудь, Хоумер? — вставила миссис Карлайл.

— Это зависит от того, что ты скажешь.

— О, — многозначительно отметил Кремер.

— Что означает это ваше «о»? — быстро отреагировал Карлайл.

— Оно означает, что я посылал за вашей женой, а не за вами, но вы пришли вместе с ней, и теперь мне ясно, почему. Вы боялись, как бы она не сболтнула лишнего.

— Почему это она должна сболтнуть лишнее?

— Не знаю. Судя по всему, вам это известно. Но, если я не прав, то почему бы вам не присесть и не успокоиться?

— Я бы согласился с этим, — посоветовал Вулф. — Вы пришли к нам немного раздраженным и допустили ошибку. От раздражения до потери благоразумия — один шаг.

Благоразумие потребовало от исполнительного директора некоторого усилия, но он сделал его.

Кремер обратился к его жене:

— Вы хотели что-то добавить, миссис Карлайл?

— Только то, что приношу свои извинения, — она стиснула свои сухие руки, — за то беспокойство, которое доставила вам.

— Я бы не сказал, что вы причинили кому-то беспокойство — за исключением себя и вашего мужа, — победно произнес Кремер. — Женщина была уже мертва, войди вы тогда в кабинет или нет. Но с формальной точки зрения я должен был увидеть вас, потому что именно вы обнаружили тело. Не только потому, насколько я могу судить.

— А что еще могло быть? — закипел Карлайл.

Кремер не обратил на него, внимания.

— Гудвин видел, что вы находились в прихожей не более двух минут или, может быть, даже меньше, еще до того, как выбежали из кабинета. Как долго вы пробыли внизу?

— После того, как мы спустились, я ждала, пока муж заберет свои вещи.

— Вы были внизу перед этим.

— Только когда мы пришли на прием.

— Когда это случилось?

— Чуть позже трех, я думаю.

— Вы с мужем все время были вместе?

— Конечно. И вы понимаете, как это… Ему хотелось полюбоваться цветами, а мне…

— Конечно, мы были вместе, — раздраженно буркнул Карлайл. — Вы должны уяснить себе, почему я сделал эту оговорку. Моя жена имеет обыкновение неясно выражать свои мысли.

— На самом деле я не такая рассеянная, — запротестовала она. — Правильно говорят, что все взаимосвязано. Кто бы мог подумать, что мое желание познакомиться поближе с кабинетом Ниро Вулфа свяжет меня с преступлением?

Карлайл изорвался.

— Вы слышали? Свяжет!

— Почему же вам захотелось осмотреть кабинет Ниро Вулфа? — спросил Кремер.

— Как же — чтобы увидеть глобус.

Я с изумлением воззрился на миссис Карлайл. Естественно было предположить, что она скажет, будто ею двигало нетерпеливое желание увидеть кабинет великого и знаменитого детектива. Очевидно, Кремер ожидал услышать то же самое.