Красная шкатулка - Стаут Рекс - Страница 45

– Послушайте, – он встал, – это невыносимо. Снова и снова этот человек? Вульф имеет дерзость препятствовать работе нашего учреждения. Мистер Скиннер послал меня сюда.

– Держу пари, что так и есть, потому что он не пришел бы опять сюда сам, после последнего случая.

– Он послал меня, и я, конечно, не собираюсь сидеть здесь до одиннадцати часов. Благодаря чрезмерной снисходительности, с которой некоторые официальные лица слишком часто обращались с Вульфом, он, очевидно, считает себя выше закона. Никто не может пренебрежительно относиться к правосудию… Никто.

Его красное лицо побагровело еще больше.

– Бойден Мак-Нэр был убит три дня назад прямо в этом кабинете, и имеются все основания полагать, что Вульф знает больше об этом, чем он сообщил. Его следовало бы немедленно доставить к окружному прокурору – но нет, его даже не допросили как следует. Теперь убит еще один человек, и снова есть основания полагать, что Вульф скрывает информацию, которая могла бы помочь следствию. Я пошел на большую уступку ему, придя сюда вообще, и я хочу его немедленно видеть. Немедленно!

– Верно, я знаю, вы хотите видеть его, но сохраняйте спокойствие. Давайте сделаем из этого некий гипотетический вопрос. Если я скажу, что вам нужно подождать до одиннадцати часов, ну и что тогда?

Он свирепо посмотрел на меня.

– Я не хочу ждать. Я пойду в мою контору. Им займутся. И я прослежу за тем, чтобы у него отобрали лицензию! Он думает, что его друг Морли может спасти его, но он не может выйти сухим из воды с такого рода нечестными, закулисными…

Я отвесил ему затрещину. Я, может быть, и не стал бы, если бы не плохое настроение, в котором я как-никак был… Это отнюдь не был сильный удар, просто небольшой шлепок по физиономии, но он откинул его слегка. Он отступил на шаг и начал дрожать и стоял так, опустив руки по бокам и сжав кулаки.

Я сказал:

– Не стойте, как пугало. Замахнитесь, и я врежу вам еще разок.

Он слишком обезумел, чтобы правильно произносить слова. Он шипел:

– Вы по… пожалеете об этом… Вы… по…

– Заткнитесь и убирайтесь отсюда прежде, чем разозлите меня… Вы говорите о лишении лицензии! Я знаю, что съедает вас… У вас мания величия, и вы пытаетесь сыграть главную роль в какой-нибудь настоящей игре с того самого момента, как вам дали стол и кресло там. Я знаю о вас все… Я знаю, почему Скиннер послал вас, он хотел дать вам возможность паясничать, а у вас нет даже достаточно смекалки, чтобы понять это… Следующий раз, если вы разрешите себе произнести наглые слова о том, что Ниро Вульф нечестен и ведет закулисную игру, я не буду лупить вас один на один, а вмажу при всех… Вон!

До некоторой степени, я думаю, я поступил правильно. И конечно, это было единственное, что можно было сделать при данных обстоятельствах, но это не принесло мне глубокого удовлетворения.

Он повернулся и вышел, а после того, как я услышал, что входная дверь закрылась за ним, я пошел и сел за свой стол, почесал затылок и опрокинул пинком корзину для бумаг. Я испытал только мимолетное удовольствие, когда шлепнул и отчитал его, но теперь, когда это кончилось, где-то внутри у меня было желание почувствовать себя справедливым. И это сделало меня мрачным и привело в еще худшее настроение, чем прежде. Я терпеть не могу чувствовать себя справедливым, потому что это делает меня беспокойным, и мне хочется пнуть что-нибудь ногой.

Я поднял корзину для бумаг и положил в нее обратно весь мусор, бумажку за бумажкой, сделал еще несколько дел и, наконец, сел с книгой по токсикологии. Я все еще старался одолеть ее, когда Вульф спустился вниз в одиннадцать часов.

Он прошествовал к своему столу и сел, занялся как обычно своим пером, почтой, вазой с орхидеями, кнопкой для вызова пива. Выпив пива, он откинулся на спинку кресла и вздохнул. Он отдыхал после своей напряженной деятельности среди цветочных горшков.

Я сказал:

– Фрисби стал несносным, и я тронул его щеку рукой. Он собирается отобрать вашу лицензию… и, может быть, бросит вас в чан со щелочью.

– Вот как?.. Он собирался отобрать лицензию до того, как ты ударил его, или после того?

– До этого. После этого он не очень много говорил.

– Я верю в твое благоразумие. Арчи, но иногда чувствую, что верю в благоразумие снежной лавины… Разве не было другого выхода, кроме как колотить его?

– Я не колотил его. Это был просто жест досады. Я в отвратительном настроении.

– Я знаю. И не порицаю тебя. Этот случай был нудным и неприятным с самого начала. Что-то, по-видимому, случилось с Солом. Нам предстоит работа. Она закончится, я думаю, так же неприятно, как и началась. Но сделаем мы ее с блеском, если сможем… Ах! Вот, я надеюсь, теперь Сол.

Зазвонил дверной звонок. Но опять, как и накануне вечером, это не был Сол. На этот раз пожаловал сам инспектор Кремер. Он тяжело ввалился в комнату.

Он выглядел так, как если бы был готов остаться без работы, с мешками под глазами, растрепанными седеющими волосами, а его плечи были не такими прямыми и не с такой военной выправкой, как полагается быть инспектору.

Вульф приветствовал его.

– Доброе утро, сэр. Садитесь. Не хотите ли пива?

Кремер сел в кресло «для тупиц», вздохнул еще раз и сказал нам обоим:

– Когда я в таком состоянии, что не хочу сигары, значит я в чертовски трудном положении…

Он посмотрел на меня.

– Как бы то ни было, что вы сделали с Фрисби?

– Ничего. Ничего, насколько я помню.

– Ну, а он помнит. Я думаю с вами покончено. Я думаю, он собирается приклеить вам обвинение в государственной измене.

Я ухмыльнулся.

– Это не пришло мне в голову. Я полагаю, это не было изменой. Что со мной сделают, повесят?

– Я не знаю и не хочу знать. Я меньше всего беспокоюсь о том, что с вами случится… Боже, как было бы хорошо, если бы мне хотелось зажечь сигару. – Он перенес взгляд на Вульфа. – Извините меня, Вульф, я не упомянул, что не хочу никакого пива… Я полагаю, вы думаете, я пришел сюда, чтобы затеять скандал?

Вульф пробормотал:

– А разве не так?

– Я пришел сюда, чтобы разумно поговорить. Могу я задать вам пару откровенных вопросов и получить пару откровенных ответов.

– Вы можете попробовать… Подайте мне пример.

– Ладно. Если бы мы обыскали это место, нашли бы мы красную коробку Мак-Нэра?

– Нет.

– Вы когда-нибудь видели ее или знаете, где она находится?

– Нет. На оба вопроса.

– Сказал ли вам что-либо Мак-Нэр, здесь в среду, прежде чем умереть, что дало бы вам какую-нибудь ниточку или мотив убийства?

– Вы слышали каждое слов, сказанное Мак-Нэром в этом кабинете. Арчи прочитал вам это по своим записям.

– Да, я знаю. Получили ли вы информацию относительно мотива из другого источника?

– Ну, в самом деле. – Вульф погрозил ему пальцем. – Этот вопрос нелепый. Конечно, получил. Разве я не занимаюсь этим делом уже четыре дня?

– От кого?

– Ну, например, от вас.

Кремер вздрогнул. Он воткнул сигару в рот и зажал ее зубами, не отдавая себе отчета, что делает. Он воздел руки кверху и снова опустил их.

– Беда ваша, Вульф, в том, что вы не можете ни на одну секунду забыть, что вы страшно остроумны. Черт возьми, я знаю это… Когда и что я сказал вам?

– Нет, мистер Кремер. Теперь, как говорят дети… теперь уже теплее. А я еще не готов. Предположим, мы будем спрашивать по очереди. Мне тоже любопытно кое-что знать… Сообщение об этом в газетах было неполное. Какого рода было это новоизобретенное приспособление, пролившее яд на мистера Геберта?

Кремер проворчал:

– Вы хотите знать?

– Я любознателен, и мы могли бы к тому же скоротать время.

– О! Мы могли бы!

Инспектор вынул сигару, посмотрел с удивлением на ее незажженный конец, приставил к нему спичку и затянулся.

– Дело было так. Возьмите кусок обычного лейкопластыря в дюйм шириной и десять дюймов длиной, приклейте концы этой ленты к обшивке верха автомобиля Геберта над сиденьем водителя на пять дюймов друг от друга, так чтобы лента свободно качалась, как гамак. Возьмите обычный грубый соусник вроде тех, которые продают в магазине, где все по пять и десять центов, и положите его в этот маленький гамак. Вам нужно только его тщательно уравновесить, потому что малейшее движение может перевернуть его. Прежде чем поставить блюдо в гамак, налейте в него пару унций нитробензола – или, если предпочитаете, вы можете назвать это эссенцией мирбаны или искусственным маслом горького миндаля, потому что это все одно и то же. Налейте также вместе с этим одну унцию или около того простой воды так, чтобы нитробензол осел на дно, а слой воды наверху будет препятствовать испарению и запаху…