Красная шкатулка - Стаут Рекс - Страница 22

Кремер отрицательно покачал головой.

– Это просто куча хлама. Может быть, найдется один или два стоящих пункта. Я придерживался вашей версии, что это наверняка связано с Фростами, потому что Мак-Нэр начал вам рассказывать свою историю. Мы изучаем Фростов и этого парня Геберта со всех точек зрения: вверх, вниз и поперек. Но существуют две другие возможности, которые я не хочу упускать из виду. Во-первых, эта женщина, графиня фон Ранц-Дяйхен, которая гонялась за Мак-Нэром последнее время. Возможно…

– Чепуха, – взорвался Вульф, – извините меня, мистер Кремер, я не настроен фантазировать. Но продолжайте…

– Ладно, – согласился Кремер, – вы уверены? Ха! Хорошо. Фантазия? Тем не менее я приказал двум моим парням следить за графиней. Во-первых, этот флакон с аспирином. В нем было четырнадцать таблеток. Двенадцать из них – чистые. Оставшиеся две содержали цианистый калий, приблизительно по пять гран в каждой, тонкое покрытие из аспирина, очевидно, нанесено в виде сухого порошка и тщательно прижато по всей поверхности. Химик говорит, что покрытие нанесено искусно и основательно, так, чтобы в течение нескольких секунд не чувствовался вкус цианистого калия. До тех пор, пока таблетку не проглотят. Не было также и специфического запаха горького миндаля во флаконе, и, конечно, он не содержал ни капли жидкости.

Вульф произнес вполголоса:

– Вы все-таки подумали о самоубийстве?

– Я высказал простую возможность. Ладно, забудьте это. Предварительное заключение патологоанатома говорит об отравлении цианистым калием, но он не может сказать, были ли проглоченные две таблетки отравлены или нет. Дело в том, что это вещество испаряется, как только становится влажным… Мне кажется, он не придает значения, была ли отравлена одна таблетка или две, и я с ним согласен. Возникает вопрос, кто положил фальшивые таблетки вместе с аспирином?.. Или хотя бы, кто имел такую возможность? Я подключил трех своих людей для выяснения, и они занимаются этим. Ответ до сих пор получен только один – кто угодно. Всю прошлую неделю или больше Мак-Нэр глотал аспирин, как цыпленок клюет зерно. Флакон с аспирином все время был или на его столе, или в ящике стола… Сейчас там нет ни одного… Итак, когда он вошел вчера, он должен был засунуть его в карман. Из пятидесяти таблеток недоставало тридцати шести, и если считать, что он принимал по двенадцать штук в день, то он пользовался флаконом три дня, а за это время десятки людей входили и выходили из его кабинета. Конечно, все Фросты побывали там, и этот Геберт. Между прочим… – Кремер порылся, чтобы найти какую-то бумагу, и остановился на одной, – что означает по-французски камал… камелот что-то?

– Carmelot du roi – «Молодчик короля» – член парижской политической группы роялистов, – пояснил Вульф.

– О! Геберт был когда-то в этой группе. Я отправил телеграмму сегодня утром и получил подтверждение. Теперь он болтается в Нью-Йорке уже больше трех лет, и мы все узнаем о нем. Предварительные данные (Н.В.С.С.), которые я имею, не ясны.

Вульф удивленно поднял бровь.

– Что такое Н.В.С.С.?

– Это полицейская тарабарщина означает – никаких видимых средств к существованию. Культурное название для лодырей.

Вульф вздохнул. Кремер продолжал:

– Мы делаем все, как обычно. Отпечатки пальцев на флаконе, на ящиках письменного стола Мак-Нэра и так далее. Узнаем, кто покупал цианистый калий…

Вульф остановил его.

– Я знаю. Пф! Но все эти методы не годятся для этого убийцы, мистер Кремер. Вам нужно будет работать иначе, а не по-старому, уже заведенному порядку.

– Несомненно, придется… Мне или вам! – Кремер отбросил сигару и полез в карман за новой. – Я просто рассказываю вам, что делается. Кое-что мы обнаружили. Например, вчера днем Мак-Нэр спрашивал своего адвоката, нельзя ли каким-нибудь образом выяснить, растратил или нет Дадли Фрост, опекун, имущество своей племянницы или какую-либо его часть. И он просил адвоката сделать это побыстрей. Он сказал, что когда Эдвин Фрост двадцать лет назад умер, он оставил свою жену без единого цента и завещал все своей дочери Элен. Своего брата Дадли он сделал опекуном при условии, что никто, даже Элен, не потребует отчета от Дадли. И Дадли никогда не отчитывался. Мы это учли. Говорит это о чем-либо? Если Дадли Фросту, как опекуну, оставлен почти миллион или около того, какая для него выгода от смерти Мак-Нэра?

– Трудно сказать. Хотите пива?

– Нет. Благодарю.

Кремер достал сигару, зажег ее и вонзился в нее зубами. Он затянулся так сильно, что она едва не вспыхнула.

– Ну, тогда, может быть, мы доберемся до чего-нибудь, исходя из следующей версии. – Он стал снова перебирать бумаги. – Это может заинтересовать вас. Оказывается, адвокат Мак-Нэра – это парень, к которому можно найти подход, в пределах разумного, конечно. После вашего вчерашнего намека я пошел к нему сегодня утром. Он выдал мне по секрету эту информацию о Дадли Фросте и признал, что Мак-Нэр написал вчера завещание. После того как я объяснил ему, насколько серьезно это убийство, он разрешил мне посмотреть и списать его. Мак-Нэр все сказал вам честно. Он действительно назвал вас в завещании.

– Без моего согласия. – Вульф наливал пиво. – Мистер Мак-Нэр не был моим клиентом.

Кремер проворчал:

– Теперь он ваш клиент. Вы не можете отказать мертвому. Не так ли? Он завещал несколько небольших сумм, а оставшуюся часть сестре, Изабель Мак-Нэр, проживающей в Шотландии в местечке, называемом Кэмфирт. Упомянуты личные указания, которые он дал своей сестре относительно имущества. Затем речь идет о вас. Параграф шестой называет вас душеприказчиком без компенсации… Он гласит:

1. Ниро Вульфу, 918, Западная Тридцать пятая улица, город Нью-Йорк, я завещаю мою коробку из красной кожи и ее содержимое. Я сообщил ему, где она находится. Содержимое коробки следует считать исключительно его собственностью, которую он может использовать по своему усмотрению. Любой счет, который он может предъявить на разумную сумму, за услуги, выполненные им в связи с этим, должен рассматриваться как справедливый и надлежащий, который должен быть немедленно выплачен.

– Ну, – Кремер закашлялся от дыма, – он ваш клиент теперь. Или будет им, как только завещание будет утверждено.

Вульф отрицательно покачал головой.

– Я не соглашался. Предлагаю вам два замечания, к вашим версиям. Во-первых, учесть ужасную осторожность шотландца. Когда мистер Мак-Нэр писал, что он в отчаянии и нанимает меня для работы, такой жизненно важной для него, что она должна быть выполнена честно или его душа не обретет покоя, он все же вставил слова «на разумную сумму». – Вульф вздохнул. – Очевидно, это тоже было необходимо для вечного успокоения его души… Во-вторых, он оставил мне кота в мешке. Где эта коробка из красной кожи?

Кремер пристально посмотрел на него и сказал спокойно:

– Хотел бы я знать!.. Почему бы и нет? Девяносто девять процентов за то, что содержимое коробки окажется ключом к этой тайне…

Он обвел взглядом комнату и опять посмотрел на Вульфа.

– Я не думаю, что она могла бы оказаться прямо здесь в этом кабинете, например, в сейфе или одном из ящиков письменного стола Гудвина. – Он повернулся ко мне. – Может быть, поискать, сынок?

Я ухмыльнулся.

– А чего искать? Она у меня в ботинке.

– Мистер Кремер, – вмешался Вульф, – я сказал вам вчера вечером все, что успел сказать Мак-Нэр. Не хватает ли у вас дерзости подозревать…

– Но послушайте, – Кремер заговорил громче и тверже, – не перекладывайте ваши заботы на меня. Если бы я был дерзок, то не таскал бы это качество за собой, а просто занял бы некоторое его количество у вас! Я наблюдал за вашей возмущенной невинностью слишком часто. Напомню вам о недавнем случае, когда я рискнул предположить, что та женщина, Фрост, могла спрятаться в вашем доме. Я также напоминаю вам, что Мак-Нэр сказал вчера в своем завещании: «Я сообщил ему, где она находится». Понятно?

– В прошедшем времени!

– Верно, я знаю, вы передали мне все, что Мак-Нэр сказал вчера днем, но как он мог написать эту строку в прошедшем времени, если встретился с вами позднее? Вы видели его во вторник?