Собрание сочинений в 10 томах. Том 8 - Хаггард Генри Райдер - Страница 21

Так они выли много дней. Более сильные пожирали тех, кто слабел. Наконец в темной котловине наступила тишина.

Все волки передохли.

Глава VII. Ви встречается с тигром

Прошло два дня, в продолжение которых Ви главным образом спал.

Этот великий бой с волками утомил его почти до смерти. Впрочем, потрясен он был главным образом не сражением, но зрелищем ужасной дружбы Пага с серой волчицей и боязнью, которую испытал, когда волк обрушился на Фо. Немало страху пережил он также, строя стену, от мысли, что вот сейчас вся стая хищников разнесет наложенные людьми камни и разорвет в клочья его и всех его соплеменников.

Он подчас просыпался, и Аака бывала с ним нежна, нежнее, чем когда-либо, с того самого времени, как Хенга убил Фою. Дело в том, что Аака гордилась великими делами Ви и тем, что слава его была у каждого на устах. Видя, что он поправляется, она приносила ему пищу и говорила с ним ласково, что утешало Ви, который по-прежнему юношеской любовью любил Ааку, хотя в последнее время она и была холодна к нему.

Ви сидел на кровати, и Аака подавала ему еду (таков был обычай племени); в пещеру вошел Моананга и весело, как всегда, стал говорить о событиях той ужасной ночи.

— В сущности, работал-то только ты один, Ви, — заметил он. — А мы только шлялись по лесу, расцарапали себе ноги и изодрали лица о полузанесенные снегом деревья и сучья. И все это совершенно без толку.

— А волков вы не видели?

— Ни единого. Вою-то в отдалении мы наслышались досыта. Выходит так, что они все ушли, не дожидаясь нас, что их увел один наш общий приятель, который, как говорят, умеет околдовывать волков. Впрочем, наверно, эти россказни — чепуха.

Он пожал плечами.

— Но зато мы видели кое-что иное, — таинственно сказал Моананга.

— Что именно?

— Того самого великого полосатого зверя, о котором рассказывают старики; тигра с саблевидными зубами. Знаешь, ты носишь шкуру такого же тигра. Это и есть плащ вождя.

Уже много поколений подряд вожди племени носили в качестве знака своего достоинства тигровую шкуру; происхождение этой шкуры оставалось загадкой для племени — считалось, что она была «всегда». Вообще же предания говорили об огромном тигре, бывшем когда-то грозой племени, но этого тигра не видел никто. Люди считали, что либо порода эта вымерла, либо покинула местность.

— А что делал тигр? — спросил Ви. В нем проснулся инстинкт охотника.

— Он вышел из-за деревьев, смело прошел вперед, прыгнул на скалу и остановился там, уставившись на нас и помахивая хвостом. Это огромный зверь, вышиной с оленя, но он не обратил никакого внимания на шум, стоял, мурлыкал, как дикая лесная кошка, и глядел на нас горящими глазами. Впереди нас стоял человек по имени Фин; тигр прыгнул на него. Фин заметил движение тигра и бросился бежать. Но тигр прыгнул так, как никто не прыгает. Он перескочил через наши головы и обрушился на Фина. Схватил его и ускакал прочь, неся Фина в зубах, как дикая кошка несет пойманную птицу. Больше мы не видели ни его, ни Фина. Народ говорит, что тигр — это Хенга, и потому он и выбрал Фина, которого при жизни ненавидел.

— В таком случае я должен усиленно беречься, ведь Хенга ненавидел меня много больше, чем Фина. Хенгу я убил и клянусь, что убью тигра, если он еще будет рыскать в этих краях. Но хотел бы узнать, откуда пришел этот зверь.

В это мгновение вошел Паг.

Аака, слушавшая рассказ о смерти Фина, поднялась и ушла, бросив на ходу:

— Вот идет человек, который, наверно, сможет научить, как поймать тигра в ловушку. Ведь что такое тигр? Только большой полосатый волк!

При приближении Пага все находившиеся в пещере расступились и отошли подальше: правда, они были благодарны Пагу за его выдумку, но после этой истории с волками они боялись его еще больше, чем прежде. Даже Моананга задрожал и уступил карлику место.

— Нечего бояться, — насмешливо приветствовал их Паг, — серая волчица убежала, и ее родичи не следуют ни за мной, ни за ней. Я только что наблюдал за ними. Они дерутся и пожирают друг друга. В скором времени они все передохнут. Ведь эту стену им не одолеть и не прокопать.

— Скажи, Паг, — смело спросил Моананга, — кто ты: человек или волк в образе карлика?

— Ты знал моего отца и мою мать, Моананга, и потому можешь сам ответить на свой вопрос. А впрочем, в каждом человеке есть кое-что волчье, а во мне несколько больше, чем в остальных. Ви знает, почему я это утверждаю.

— Если в каждом человеке есть что-то волчье, значит, и в тигре может быть что-то человечье, — задумчиво пробормотал Моананга и повторил Пагу историю о тигре и Фине.

Паг внимательно выслушал его.

— Стоит пройти одной туче, как за ней следует другая, — задумчиво сказал он. — С волками расправились, а теперь им на смену тигр появился. Не знаю, живет ли в нем Хенга. Но если Хенга и вправду поселился в тигре, то его нужно прикончить как можно скорее.

И он взглянул на Ви и на Фо, который теперь стоял рядом с отцом, прижавшись к нему.

Затем Паг отправился достать что-нибудь поесть.

Начиная с этого дня, тигр стал не меньшим бедствием для племени, чем были волки, хотя он был один, а волков — целое множество.

Тигр рыскал вокруг деревни в ночной темноте, а когда рассветало и люди выходили из хижин, он врывался в селение, хватал кого попало и убегал, унося добычу в зубах. Его не останавливали никакие изгороди, он не попадался ни в какие ловушки, и движения его были так быстры, что никто не мог ранить его копьем.

Дело кончилось тем, что Ви начал бояться — впрочем, больше за Фо, чем за самого себя. Несомненно, рано или поздно мальчик попадется, а может быть, первым попадется сам Ви.

Народ жил в беспрестанном страхе, и теперь уже никто не решался выходить из хижины, пока совсем не рассветет, и уж, во всяком случае, никто не осмеливался выходить за пределы селения в одиночку.

Наконец с большим запозданием наступила весна. Снега растаяли, и в лесах снова появились олени.

Ви надеялся, что теперь тигр перестанет убивать людей и начнет охотиться на дичь, а может быть, уйдет туда, откуда явился, уйдет, чтобы найти своих сородичей. Но эти предположения оказались неверными.

Тигр, очевидно, был последним живущим тигром с саблевидными зубами, и ему некого было искать. Но дело не в этих предположениях; суть в том, что он остался в окружавших залив лесах и появлялся то в одном месте, то в другом; на людей он набрасывался по-прежнему — не обращая никакого внимания на дичь, тигр уволок еще нескольких человек.

Кончилось дело тем, что никто уже не решался ходить на охоту, так как каждый боялся, что чудовище набросится на него. Логово тигра не было известно никому. Тигр, казалось, одновременно бывал повсюду, следил за всеми движениями людей и знал, куда они пойдут.

В конце концов все племя собралось на Месте Сборищ и послало Вини-Вини Трясучку вызвать Ви.

Ви явился в сопровождении Пага.

Урк Престарелый заговорил от имени племени:

— Тигр с большими» зубами убивает нас. По нашему мнению — это Хенга. Ты убил Хенгу и превратил его в тигра. Ты — Великий Охотник и наш вождь по праву победы. Мы хотим, чтобы ты убил тигра, как убил Хенгу.

— А если я не могу или не хочу, что тогда?

— Тогда, если нам удастся, мы убьем тебя и Пага и изберем другого вождя, — ответил за собравшихся Вини-Вини. — А если не удастся, то мы перестанем подчиняться тебе и твоим законам и уйдем прочь отсюда, с места, где жили испокон веков, и постараемся найти себе иное жилье, подальше от тигра.

— А может быть, тигр пойдет за вами? — мрачно ухмыляясь, заметил Паг.

Эти слова произвели самое тяжелое впечатление: о такой возможности они не думали.

Но Ви, не давая никому ответить, начал тихим, грустным голосом:

— Видно, среди вас у меня немало врагов. Этому я не удивляюсь: последняя зима была суровая, была многим хуже предшествующих, холода были жестоки и снега было больше, чем когда-либо до сей поры, и следствием этого — смерти и болезни. Одних из нас убили волки, других тигр. Боги, которые живут во льду, не помогли нам, хотя жертв мы приносили немало. Вы велите мне убить тигра, а не то вы убьете меня сами и изберете иного вождя, на что вы — согласно старинным обычаям — имеете право. И вы собираетесь, если я окажусь сильнее вас, покинуть меня и уйти прочь искать новые места для становищ вдали от мест, где вы родились… Внимай же, о племя! — внезапно воскликнул Ви громким голосом. — По-моему, вам нечего уходить отсюда в иные места, где вы, может быть, встретите опасности большие, чем те, от которых вы убегаете. Я отправляюсь сам на этого тигра и постараюсь одолеть его, как одолел Хенгу. Возможно, что я убью тигра, но куда более вероятно, что он прикончит меня. В таком случае вам предстоит либо бороться с хищником, либо бежать отсюда. Как бы то ни было, вам решительно незачем пытаться убить меня, ибо знайте, что мне надоело быть вождем. Совсем недавно я освободил вас от угнетателя, который безжалостно убивал своих единоплеменников, и с того времени, трудясь и день и ночь, я заботился только о том, чтобы всем было хорошо, и изо всех сил старался улучшить жизнь племени. Вы считаете, что я не справился со своей задачей, и я совершенно согласен с вами; ведь не то вы бы больше были привязаны ко мне. Поэтому я и слагаю с себя звание вождя. Если же обычай не позволяет этого, я стану здесь безоружный и буду ждать, когда тот, которого вы выберете мне на смену, дубиной или копьем прикончит мою жизнь… Итак, — закончил он, — выбирайте человека, и я подчинюсь ему. Но как вождь племени, я даю вам последний совет: скажите ему, чтобы он пощадил мою жизнь на некоторое время, чтобы дал мне возможность пойти на тигра. Если тигр, паче чаяния, не убьет меня, я возвращусь, и тогда вы будете вольны поступать со мной как вам будет угодно.