Быть ведьмой. Трилогия - Щерба Наталья Васильевна - Страница 15

– А как они летали? – вновь спросила Танюша. – Это какая–то магия?

Лешка удивленно уставился на нее.

– Только не говори, что ты не пробовала больше летать, – сказал он.

– Я думала, что можно только в полнолуние…

– Ты же зарегистрирована, – пожал плечами Лешка. – Только поосторожнее с людьми – если посеешь где–нибудь панику, об этом узнают, а тебе это незачем, как начинающей. А вообще, когда летаешь, то лучше становиться невидимым.

– А это очень сложно? – забеспокоилась девушка.

– Ну… – прищурился Лешка. – Если быть честным, то полностью невидимым становиться никто не умеет.

– Даже Вордак?

– Такие колдуны, как Вордак, умеют маскироваться. То есть принимать образ окружающего мира. Но в движении это очень сложно: тратится много энергии… Есть, правда, вещи, позволяющие становиться невидимыми просто так, сразу.

– Это как?

– Ну скажем, они расходуют за колдуна ту силу, которую потратил бы он. Например, ты летишь на сундуке в шапке–невидимке, которая и колдует за тебя: как бы «перекрашивает» твое тело под окружающий мир, так сказать, на лету.

– А, как хамелеон делает, – поняла Танюша.

– Вроде того, – покивал Лешка. – Но таких волшебных вещей мало: все наперечет, и вещи преимущественно древние, очень древние. В наше время колдуны не владеют заклятием невидимости. И все старинные вещи всегда проверяют на невидимость.

– А как проверяют, способна вещь на невидимость или нет?

– Да как получится, – пожал плечами Лешка, – обычно вещь сама тебе об этом напомнит. Только древние колдуны умели наделять вещи некой «магической душой». То есть если тебе понадобится быть невидимой, ты как бы интуитивно сделаешь, что надо – вещь сама подскажет… если захочет, конечно.

– Круто, – признала Танюша. Честно говоря, она была бы не против приобрести какую–нибудь шапку–невидимку. – А ты можешь становиться невидимым, хотя бы на чуть–чуть? – спросила она у чертика. – Я видела, как ты ловко исчезаешь в воздухе.

– Нет, перемещения – это одно, а долго находиться в одном месте невидимым – другое… у меня это не очень получается. – Лешка слегка покраснел. – Это тяжело… Надо каждую клеточку тела преображать, непрерывно, в движении, а я еще не слишком–то и силен в анатомии, – добавил он с досадой.

– Жаль, – вздохнула Танюша.

Жаль, что это так сложно. Перспектива невидимости очень бы облегчила задуманное дело. Хоть бы с полетом вышло…

– Еще мази есть, специальные, – вспомнил Лешка, видать, тема невидимости тоже его сильно интересовала. – Я слышал про один рецепт: надо взять обычный толченый уголь, кровь летучей мыши, волчьи ягоды, дикий виноград и зонтики поручейника… Потом вдохнуть немного волшебной силы, и состав готов.

– Как это – вдохнуть немного силы? – удивилась Танюша.

Лешка ответил не сразу.

– Вот был бы у меня такой браслетик, как у тебя, – сказал он, хитро прищурившись, – я бы снял его с руки, провел над варевом, и все.

– И все?

– Да, и все, – кивнул Лешка. – Может, тебе кажется, что браслет представляет лишь кусок драгоценного металла, но он наделен необычайной силой – могучей, мощной, а может, и весьма древней. Чем старее браслет – тем он ценнее, а твоему наверняка больше тысячи лет.

– Сколько? – У девушки округлились глаза. Она действительно по–новому взглянула на свой браслет: интересно, сколько же ведьм его носили еще до ее прабабки Марьяны?

– Древняя, могучая, мощная, – отчего–то повторил Лешка и помрачнел.

– Поэтому многие наверняка хотят его заполучить, – рассудила Танюша печально. – Вот как Вордак, к примеру.

Лешка нахмурился.

– Я пойду уже, засиделся, – внезапно засобирался он.

Девушка изумленно посмотрела на него: может, обидела чем?

Лешка скользнул по нее хмурым взглядом, но она уже «выставила» водопад, который и держала всеми силами.

– Ты знаешь, – сказал ей Лешка на прощание, – я не могу пробиться к тебе. Молодец… Я думал, ты таки не научишься держать защиту.

После того как помрачневший чертик растаял в воздухе, Танюше вдруг подумалось, что она еще никогда не видела его таким грустным. Веселым, хохочущим, нахальным, порой даже наглым, но не хмурым или печальным.

«Видать, у него какие–то свои мальчишечьи проблемы», – рассудила она. Но думать об этом было некогда – пора осуществлять свой план.

На дворе стояла теплая весенняя ночь, и Танюша решила, что наденет только рубашку и джинсы, а обувь вообще брать не будет – вдруг придется тихонечко красться, чтобы ее не заметили.

Сундук, удлинившись, сразу же взмыл, лишь только она шепнула его деревянному боку: «Эге–гей!», слегка коснувшись при этом браслета. Пожалуй, Танюша скоро и шагу не сможет ступить без своего волшебного украшения.

Пролететь в центр города незамеченной оказалось не так–то и просто.

Не хотелось подниматься высоко – признаться, боялась Танюша высоты. Поэтому она летела вдоль окон и, не сдерживая любопытства, посматривала в некоторые. Кроме того, с управлением трудновато было сладить, без направляющего клубка–то.

Вот так девушка и подлетела с разгона к распахнутому окну, где, облокотившись на подоконник, какой–то мужик курил сигарету. Танюша не сразу его увидела, и потому резко затормозила от неожиданности.

Так они и смотрели друг на друга: она и этот незнакомый мужчина, который, судя по дикому взгляду широко раскрытых глаз, сейчас мог запросто сойти с ума. Окурок выпал из его раззявленного в изумлении рта, лишь блеснув в темноте огненной точкой. Девушку пробила сильная дрожь – ситуация была более чем напряженной.

И тогда Танюша совершила странную штуку: молниеносно коснулась рукой браслета и шепнула: «Невидимость!»

Внезапно девушка почувствовала, что стала как будто легче.

Мужик в недоумении прищурился, потер рукой лоб.

– Слышь… какая чертовщина! – сказал он кому–то в комнате. – Только что привиделась мне прелестная блондинка верхом на черном бревне…

– Говорил же, – донеслось ему в ответ вместе с хохотом, – что третью нельзя пропускать!

Танюша глянула на себя, но не увидела ни своего тела, ни сундука. Это было странное и даже какое–то дикое, весьма некомфортное ощущение.

Но как же все–таки хорошо!

Довольная случайным комплиментом и тем, что выкрутилась из щекотливой ситуации, Танюша полетела дальше, в центр, где находился офис турагентства.

Ай да браслет! А Лешка говорил, что для невидимости надо долго учиться. Или… неужели браслет каким–то образом принадлежит как раз к древним вещам, наделенным магической «душой»?

Надо будет спросить у чертика. Какая все же странная случайность: только что Лешка рассказывал, что древности редко находятся, и тут же Танюша обнаруживает, что ее браслет к таковым как раз и принадлежит. Скорей всего, это просто необыкновенное, замечательное совпадение, конечно, но над этим все же стоило хорошенько подумать.

Потом.

Окно в приемной было приоткрыто. Сегодня вечером Танюша уходила последней и специально лишь притворила оконные створки, не закрывая на защелку. Ключи госпожа Наливайко, как сообщала ее же мыслечувствующая лента, хранила в цветочном горшке с труднопроизносимым пышноцветущим растением, размещавшимся на специальной ажурной решетке прямехонько над столом первого офис–менеджера.

Танюша обошла стол, осторожно вытянула руку, пошарила меж листьев и вскоре действительно нащупала связку ключей.

В кабинете Вордака царил полумрак. Холодновато… Стол с компьютером, черный шкаф, полки с книгами, кадка с фикусом – все это выглядело сумрачно и таинственно. Танюше стало очень не по себе, даже как–то жутковато. Казалось, что сам Вордак спрятался здесь – так ощущалось его присутствие, и теперь мрачно наблюдает за тем, что девушка собиралась сделать.

Танюша подошла к компьютеру и замерла. Казалось, даже неработающий монитор смотрит осуждающе. Чтобы избавиться от этого впечатления, она подключила машину к сети, и монитор засветился. Сразу стало как–то приветливее, спокойнее – казалось, будто просто зашла поработать немного.