Собрание сочинений в 10 томах. Том 7 - Хаггард Генри Райдер - Страница 43

Мы начали стрелять и перебили уйму народа, но тут ранили Квика. Три раза они нападали на нас и трижды мы отбивали натиск. Наконец у нас вышли все патроны и остались только револьверы, которые мы тоже разрядили в них. Это задержало их лишь на мгновение, потом они снова двинулись на нас, и казалось, все было кончено.

Но тут Квиком овладела ярость. Он схватил меч какого-то погибшего абати и бросился на толпу, ревя, как бык. Его били и кололи копьями и мечами, но в конце концов он вытеснил негодяев из коридора.

И только когда они убрались совсем, сержант свалился. С помощью женщин я перенес его сюда, но он уже не сказал больше ни слова, и в это время подоспели вы. Он умер, — мир праху его! — и если вообще существуют герои, то имя одного из них — Сэмюэль Квик! — И профессор отвернулся, поднял на лоб свои синие очки, которых никогда не снимал, и вытер рукой глаза.

С тоской и горечью мы подняли тело Квика, перенесли в спальню Македы и положили на ее собственное ложе. Она сама настояла на этом, ибо человек, отдавший за нас жизнь, не должен лежать где-то в другом месте. Я обмыл его лицо, и оно казалось теперь мирным и даже красивым.

В передней комнате, пока я перевязывал раны профессора от удара мечом по голове, от копья на бедре, царапину от стрелы на лице, причем все они, к счастью были неглубоки и неопасны, — мы держали военный совет.

— Друзья, — сказала Македа, опиравшаяся на руку своего возлюбленного, — нам не следует оставаться здесь. Замысел моего дяди не удался потому, что он действовал один и был слаб, но я боюсь, что вскоре он вернется сюда и приведет за собой тысячи людей, и тогда…

— Что ты намерена делать? Бежать из Мура? — предположил Орм.

— Разве мы можем бежать, — ответила она, — если проход охраняют люди Джошуа, а у выхода нас караулят фенги? Абати ненавидят вас, друзья, они щадили вас до сих пор, но теперь, когда дело завершено, они захотят убить вас. И зачем только я призвала вас в эту неблагодарную страну! — И она заплакала, а мы беспомощно глядели друг на друга.

Но Яфет, все это время наблюдавший за нами, бормоча молитвы за Квика, которого он очень любил, подошел к Дочери Царей и распростерся перед ней ниц.

— О Вальда Нагаста, — сказал он, — выслушай твоего слугу. Всего в трех милях отсюда, близ устья прохода, стоят пятьсот человек горцев, которые ненавидят принца Джошуа и его друзей. Беги к ним, Вальда Нагаста, потому что они будут защищать тебя и повинуются мне, которого ты поставила начальником над ними.

Македа вопросительно взглянула на Оливера.

— Я полагаю, что совет этот хорош, — сказал он. — Во всяком случае, среди горцев нам будет не хуже, чем здесь, в этом неукрепленном месте. Вели своим женщинам принести плащи, чтобы мы могли завернуться в них с головой, и идем.

Пять минут спустя мы перешли подъемный мост за никем не охраняемыми боковыми воротами дворца и смешались с толпой, заполнившей площадь. Пройдя неузнанными через площадь, мы обратили внимание на то, что все находившиеся здесь мужчины, женщины и дети, указывали друг другу на огромный утес, висевший позади дворца.

Мимо проезжал отряд солдат, прокладывая себе дорогу сквозь толпу, и мы сочли благоразумным скрыться ненадолго в тени какого-то здания. Но нам хотелось увидеть, что привлекло внимание людей. Мы обернулись и взглянули на утес. В это мгновение луна выглянула из-за облаков, залила светом окрестности и мы увидели зрелище, которое при теперешних обстоятельствах наполнило трепетом наши сердца.

Утес возвышался не менее чем на полтораста футов над землей, и вершина его была слегка заострена. Сейчас же его форма изменилась, потому что на нем, глядя на Мур сверху, лежала голова львиноподобного сфинкса, идола фенгов.

— О! — воскликнул Яфет. — Прорицание сбылось: голова Хармака прилетела в Мур и уснула здесь!

— Ты хочешь сказать, что мы прислали ее сюда? — прошептал в ответ Хиггс.

— Да, — вмешался я, — там, в пещере, мы ощутили толчок от падения ее на утес.

— Я не знаю, что принесло ее сюда, — казалось, Яфета совсем сбило с толку все, что он видел. — Я знаю только, что пророчество осуществилось и что Хармак пришел в Мур, а туда, где находится Хармак, должны последовать за ним фенги.

— Все к лучшему, — произнес Хиггс. — Я смогу зарисовать ее и сделать обмеры.

Но я видел, что Македа дрожала, так как и она считала это дурным предзнаменованием, и даже Оливер молчал, быть может опасаясь того впечатления, которое все это произведет на абати.

А впечатление было сильное, и это явствовало из раздававшихся вокруг нас возгласов. Нас, язычников, все проклинали, говоря, что мы не уничтожили идола фенгов, как обещали, а только помогли ему перелететь в Мур.

— Какое счастье, — сказал я, когда мы насмотрелись на это необычное зрелище, — что он не пролетел немного дальше и не упал на дворец.

— О, если бы это было так, — прошептала Македа со слезами в голосе, — я была бы, по крайней мере, свободна от всего, что так угнетает меня.

Глава XVII. Как я нашел моего сына и что случилось потом

Чтобы добраться до горцев, стоящих у устья прохода, нам пришлось пройти через лагерь, в котором расположилось вновь набранное войско абати, и во время путешествия мы так явственно увидели степень безволия и деморализации этого народа, как никакие доклады не могли бы рассказать нам. Где должны были стоять часовые, их не было; где должны были находиться солдаты, группы офицеров болтали с женщинами, а в помещениях для офицеров денщики пили вино.

Мы прошли незамеченными через лагерь — во всяком случае, нас никто не остановил и не спросил, кто мы такие, — и наконец добрались до отряда горцев. Это были в большинстве своем бедные люди, жившие по отрогам гор, окружавших Мур, и они имели мало общего со своими более зажиточными соплеменниками из долины. В условиях тяжелой борьбы за существование они сохранили первоначальные человеческие доблести, были отважными воинами и преданными друзьями.

Едва вступив в пределы их лагеря, мы увидели разницу между ними и остальными абати. Нас немедленно остановил патруль. Яфет шепнул что-то на ухо старшему, и тот внимательно поглядел в нашу сторону. Потом поклонился укутанной в плащ Дочери Царей и повел нас туда, где начальник всего отряда, седобородый старик, и его подчиненные сидели у огня и разговаривали. По знаку или слову, которого мы не расслышали, старик встал со своего места и сказал:

— Пусть не обидятся наши гости, но я прошу вас показать свои лица.

Македа откинула назад полу своего плаща и повернулась так, чтобы свет луны упал на ее лицо. Старый воин опустился перед ней на колени и спросил:

— Что повелишь, о Вальда Нагаста?

— Собери своих воинов, и я скажу, чего хочу от них, — ответила она и села на скамью у огня, а мы трое и Яфет встали за ее спиной.

Вскоре горцы собрались и окружили нас с трех сторон. Всего их было немногим более пятисот человек. Тогда Македа встала на скамью, на которой сидела до того, сбросила плащ, чтобы все могли видеть ее лицо, освещенное огнем костра, и заговорила, обращаясь к ним.

Она рассказала им все: о нападении людей принца Джошуа, желавшего взять ее в плен и увезти в свой замок; о сражении между ними, с одной стороны, и Хиггсом и Квиком, защищавшими ее, — с другой; о смерти Квика, который умер за нее; о том, что мы пришли, выполнив свое дело и разрушив идола фенгов, и она просила теперь защиты против Джошуа и тех, кто вместе с ним злоумышлял против нее.

— Мы будем защищать тебя! — закричали горцы в ответ. — Что прикажешь нам, о Дочь Царей?

Македа собрала на совет военачальников горцев и по очереди у каждого спросила совета. Некоторые из них настаивали на том, что необходимо немедленно найти, где скрывается Джошуа, и сейчас же напасть на него.

— Раздави голову гадюке, и ее хвост скоро перестанет двигаться! — говорили они, и, должен признаться, мы соглашались с этим мнением.

— Нет! — воскликнула она. — Я не могу начинать войну со своим народом, зная, что у наших ворот стоят враги! — И тихо прибавила, обращаясь к нам: — К тому же этих храбрецов слишком мало, а у Джошуа несколько тысяч воинов.