Дверь к смерти - Стаут Рекс - Страница 13

– Та-ак, – презрительно протянула Сибил, все еще возлежа на подушках.

– Черт побери, – продолжал Вульф, не обращая на нее внимания. – Ведь это прошлое есть у каждого из вас!.. Возьмем хотя бы приобретение мистером Хофференом дома с прилегающим участком всего-то в нескольких милях отсюда. Не сомневаюсь, что вы все помните это имя – Хофферен? Откуда он взял деньги, а? И куда отправился один из членов его семьи, кстати, вам всем тоже хорошо известный, и почему?

Газеты захотят узнать все факты этой пикантной истории, репортеры будут рыскать по всей округе, тем более, что их не пускают на территорию вашей усадьбы. Ну, а я с радостью им помогу, тем более, что у меня есть некоторый опыт общения с членами вашего семейства, больше того, имеются весьма убедительные и неотразимые факты.

Джозеф Дитмайк сделал шаг вперед да так и застыл. Сибил, наконец, оставила свои подушки, села прямо.

– Эти факты, – продолжал Вульф, – возможно, не окажут непосредственного воздействия на присяжных, разбирающих дело об убийстве Дими Лауэр, но они имеют чрезвычайное значение для людей, неофициально занятых расследованием, ибо дают характеристику участникам преступления, ну а публику будет интересовать решительно все. Есть такое выражение – перетряхивать грязное белье – оно вам известно… Соседи по округе захотят узнать, как в настоящее время чувствует себя мисс Флоренс Хофферен, оправилась ли она от совершенного на нее здесь покушения и исчезли ли страшные следы на ее шее… Они потребуют поместить в газетах ее фотографии в разных видах. Они попросят…

– Вы – грязная свинья! – закричала Сибил.

Вульф, покачав головой, спокойно ответил:

– Это всего лишь то отвратительное зловоние, которое вызывает каждое убийство.

– Боже мой!.. Как мне хотелось уничтожить вас в ту самую минуту, когда вы переступили порог моего дома! Я предчувствовал… – резким голосом заговорил Дитмайк, Его трясло от ярости, но он всячески старался это скрыть.

– Но вы этого не сделали, – возразил Вульф, – и вот я здесь. Ни у кого из вас не останется никаких секретов, ни крупных, ни мелких… Если только мисс Хофферен истратила те деньги, которые вы ей дали, или ей понадобятся средства на какую-то блажь, то найдется много щедрых благодетелей, которые хорошо ей заплатят за рассказ о ее жизни… С интимными подробностями. Полагаю, нет необходимости вдаваться в подробности всех последствий такой газетной шумихи? Будет проявлен интерес даже к таким, казалось бы, малозначительным фактам, как талант вашей дочери устраивать неприличные ссоры с истерикой и воплями. Или способность вашего сына кочевать из одного учебного заведения в другое, причем не по собственному желанию. Мне известно, что он уже вылетел из Йельского университета, из Корнельского университета, из университета Вильямса, учился в Огайо и так далее… Из-за чего? Потому ли, что его не устраивало расписание занятий, были недостаточно хороши профессора, или же потому что…

У Дональда резко изменилось настроение. После того, как я не разрешил ему двигаться, он вернулся к своему креслу и, казалось, замер. Мне даже показалось, что он не слушает Вульфа.

Сейчас он вскочил на ноги и метнулся к моему шефу. Я вынужден был преградить ему путь. Он слегка отклонился назад и выбросил вперед правую руку, целясь мне в челюсть.

В подобной ситуации самым правильным было поскорее нейтрализовать его. Поэтому я перехватил его руку левой рукой, а правой с револьвером нанес увесистый удар по почкам, заставив Дональда сложиться пополам и сесть на пол. Тут же я обернулся к другим, не будучи уверенным, правильно ли они отреагируют на мои действия.

– Остановитесь! – раздался откуда-то голос. – Прекратите немедленно!

Все повернулись на голос.

Со стороны широкой арки в дальнем конце комнаты из-за портьеры вышла немолодая женщина, – как я понял, это была миссис Дитмайк, – приблизилась к нам медленными осторожными шагами.

Сибил громко ахнула и бросилась к ней. Джозеф – вслед за дочерью. Они подскочили к вошедшей и подхватили ее с двух сторон под руки. Сибил – с упреком, муж – с негодованием. Они хотели знать, как она спустилась вниз, требовали, чтобы она тут же вернулась к себе в комнату, но ничего не помогло. Она продолжала продвигаться вперед, вынуждая их идти рядом с нею.

Наконец, подошла к сыну, продолжавшему все еще сидеть на полу, посмотрев на него, обернулась ко мне:

– Вы сильно изувечили его?

– Нет, сударыня, через день-два он забудет об этой небольшой неприятности.

Дональд поднял голову и заговорил:

– Я в порядке, мама, но ты слышала, что он сказал?..

– Да, я слышала все.

– Ты сейчас же пойдешь к себе наверх! – скомандовал Джозеф.

Миссис Дитмайк даже не взглянула в его сторону.

Внешне в ней не было ничего примечательного: невысокого роста, довольно пухленькая, с простоватым круглым лицом, она стояла, ссутулив спину, вероятно, из-за позвоночника, поврежденного падением. Но что-то было в ее голосе, да и во всем облике, что создавало впечатление необыкновенной силы воли.

– Я стояла у двери довольно долго и слышала все, – повторила она.

Сибил предложила матери прилечь на диване, но та решительно покачала головой. Она только позволила мужу и дочери помочь ей сесть в одно из стоящих в комнате кресел так, чтобы ей было видно Ниро Вульфа.

Дональд поднялся с пола, подошел к матери:

– Со мной все в порядке, мам, – повторил он.

Но она и на него не обратила внимания, ибо все ее мысли были заняты Вульфом.

– Вы – Ниро Вульф?

– Да. А вы – миссис Дитмайк?

– Вы не ошиблись… Разумеется, я слышала о вас, мистер Вульф, поскольку вы – известный детектив. При других обстоятельствах я была бы чрезвычайно рада знакомству с вами. Я стояла за портьерами и слышала все, что вы говорили. Ваши рассуждения показались мне и разумными и логичными. Не сомневаюсь, что нас ожидают крупные неприятности, всех до единого, если не будет проведено тщательное и беспристрастное расследование. Как вы верно заметили, «на каждый роток не накинешь платок», а посплетничать любят одинаково и соседи, и присяжные. У меня есть собственные деньги, помимо состояния мужа, и я считаю, что нам нужно иметь кого-то, кто защитит нас от всех неприятностей. Конечно же, никому не удастся это сделать лучше, чем вам. Я готова заплатить вам 30 тысяч долларов, если вы возьметесь за это. Половина будет уплачена…

– Дорогая, я предупреждаю тебя… – начал было супруг, но тут же замолчал.

– О чем?

Не услышав ответа, миссис Дитмайк снова обратилась к Вульфу:

– Конечно, было бы глупо считать, что все кончится для нас хорошо, если мы будем сидеть сложа руки. Как вы верно выразились, у каждого есть свое прошлое… Ужасно, что такое страшное преступление, совершенное в нашем доме, поставило нас в центр судебного расследования… Так вот, половину этих денег вы получите немедленно, а остальные… ну да об этом мы успеем договориться.

«А ведь жить стало веселее! – подумал я, – Всего полчаса назад я размышлял о возможности угодить за решетку, а теперь вот совершенно реально замаячили 30 тысяч».

Вульф нахмурился:

– Я думаю, мадам, что вы слышали ВСЕ, что я сказал?

– Да, слышала.

– Тогда, значит, вы не поняли основного пункта моих рассуждений. Единственная причина того, что я нахожусь здесь, в моем УБЕЖДЕНИИ: мистер Красицкий не убивал мисс Лауэр. Как, черт возьми, я могу защищать одновременно его и ваши интересы? Нет, мадам, к великому сожалению, я вынужден отказаться от вашего заманчивого предложения. Я и на самом деле явился сюда шантажировать вас, но не с целью получить деньги. Моя цель – остаться здесь с мистером Гудвином и провести частное расследование вместо того, чтобы возвращаться в свой офис и начинать сначала всю волынку… Я хочу потратить на это дело минимум времени, дабы мне не оставаться вдали от своего дома больше, чем это необходимо. Я вовсе не ожидаю со стороны вашего семейства каких-то подвохов. Но согласитесь, нельзя заниматься расследованием, если вы не пожелаете правдиво отвечать на мои вопросы. Как я уже говорил, эти вопросы будут вполне разумными.