Жизнь на двоих (СИ) - "Incvizitor" - Страница 44

   Генерал недоуменно воззрился на новоприбывших. Он прекрасно помнил приказ 110045, ибо собственноручно писал его, не доверив это нехитрое с виду действие даже своему адъютанту, во избежание ошибок. Тридцать седьмая ударно-штурмовая дивизия прибыла еще два дня назад и была отправлена на юг, сменив потрепанную 102 дивизию ВДВ и 469 полк штурмовиков, которые теперь отправились на заслуженный двухнедельный отпуск. Отсюда следовало: или капитаны нагло врут, или...

   - Я могу взглянуть на текст приказа?

   - Конечно, товарищ генерал, - ответил капитан Розенталь и протянул пожилому человеку лист бумаги. Станислав Сергеевич надел очки и углубился в чтение, вникая в смысл каждой черточки. Это заняло много времени, и его гости успели даже задремать, прежде чем разразилась буря.

   - Дерьмо! - от этого вскрика они аж подпрыгнули на стульях. Хозяин кабинета со злостью откинул прочь распечатку. - Чертовы канцелярские крысы! - тут он вспомнил, что находиться в помещении не один. - Прошу прощения товарищи офицеры, но ваш вояж сюда оказался абсолютно бессмысленен.

   Капитаны автоматически кивнули, всё еще не понимая причины вспышки гнева, обычно спокойного, генерала и почему переброска войск оказалась ненужной тратой времени. Это не укрылось от него. Станислав Сергеевич откинулся в кресло и, сложив руки перед собой "домиком", пояснил.

   - Дело в том, что существует две тридцать седьмых - одна состоит из одних людей. И вторая ваша, смешанного типа. А наш генеральный штаб, - при этих словах лицо пожилого мужчины сморщилось, показывая степень отношения к "чистым" штабистам, - не стал вникать в детали и направил копии приказа в оба подразделения. Завтра я займусь этим вопросом, и вас направят в другое место, - он немного помолчал, глядя на лица офицеров, которые оставались непроницаемо отрешенными, и добавил, - но это займёт некоторое время, так что у вас получится краткосрочный отпуск. Еще вопросы?

   Легкие улыбки, возникшие на лицах посетителей при слове "отпуск", исчезли, словно вода с раскаленной сковороды. Они снова нервно переглянулись.

   - Да, товарищ генерал, - голос генавра не выражал никак эмоции, но глаза выдавали его с головой - они были переполнены интересом и обеспокоенностью. - Если это возможно, то мы хотели бы встретиться с нашим бывшим командиром, - он замолчал, внимательно следя за реакцией пожилого человека. Его спутник кивнул, подтверждая вопрос однополчанина, и тоже внимательно наблюдал за хозяином кабинета. Станислав Сергеевич прикрыл глаза - именно этого вопроса он боялся больше всего.

   - Это интересует только вас или...

   - Вы, правы в своих догадках, генерал, - включился в беседу Китаец. - Этот вопрос интересует всю дивизию. Как вы знаете, полковник Баньши обладал непререкаемым авторитетом в нашем подразделении, и факт его ареста по, весьма сомнительным, обвинениям и последующее разжалование до чина рядового вызвало, - тут он запнулся, подбирая подходящее слово.

   - Давайте будем называть вещи своими именами, - буркнул генерал, сверля гостей недружелюбным взглядом, - Насколько я знаю, в дивизии его боготворили, и лишь факт его появления на участке фронта поднимал дух солдат не заоблачную высоту. После ареста полковника в ведомом вами подразделении едва не вспыхнул бунт, который мог развалить всю оборону на юге России. Только поэтому Баньши не расстреляли, а понизили в звании и отправили сюда, - пожилой человек задумчиво повертел в руках ручку. - Да и слова о том, как вы сказали? "Факт его ареста по, весьма сомнительным, обвинениям"? Весьма и весьма отдалены от реальных фактов, - тут он сделал паузу, давая гостям возможность понять, что не только они находятся в курсе последних событий, а сам задумался.

   История, о которой шел разговор, была обычна, как божий день. Три месяца назад, молодой командующий Южной линии фронта генерал Вадим Корнелюк, после долгой разработки, предложил нанести удар нелюдям. На заседании штаба голоса командиров и тактиков разделились не в пользу командующего. Активней всех сопротивлялся командир тридцать седьмой ударно-штурмовой дивизии смешанного состава, полковник Баньши. Но ушлый молокосос оказался каким-то дальним родственничком начальника Комитета Безопасности полковника Растирова, который сумел выставить план операции на самый верх. Все эти махинации заняли месяц и, когда высшее руководство одобрило план, то ситуация на фронте в корне изменилась. Еще неделю командующий потратил на шумный банкет в честь победы и развешивания орденов и медалей, за еще не выполненную операцию, и отдал приказ о наступлении. Сводки о кровопролитных боях генерал Корнелюк даже не читал, а требовал скорейшего взятия Пятигорска, отправляя в пекло всё больше солдат. На предложение сначала хорошенько распахать позиции врага бомбами, отвечал категорическим отказом, а на робкие запросы об выводе войск из боя, грозил трибунал и КомБезом. Операция закончилась полным фиаско, и только чудом удалось спасти несколько сот человек из почти шестидесяти тысяч душ. Поднялся большой шум, и Корнелюка собрались отправить в отставку, но этот скользкий тип, пользуясь помощью своего родственничка, попытался свалить всю вину на того, кто, по его мнению, завалил всю операцию. А именно на полковника Баньши, мотивируя это тем, что тридцать седьмая не вступила в бои, а осталась на своих позициях, пока подчиненные командующему войска буквально захлебывались своей кровью. О том, что по плану операции силы смешанного подразделения так и должны были поступить, а после провала закрыла немаленькую брешь собой, естественно умолчали. Это вызвало бурную реакцию со сторону командира-генавра. После словесных пикировок в Совете, оба приступили к дебатам на улице на глазах толпы. Во время спора вспыхнула драка, и Южный фронт остался без командующего, а полковника арестовали за убийство. А заодно и повесили всех собак и сделали козлом отпущения.

   КомБез радостно потёр руки и уже хотел расстрелять несдержанного полковника, как оказалось, что тридцать седьмая готова выступить всем составом, дабы отбить командира. К ним присоединилось еще несколько подразделений, очень многие из гражданских и все генавры на южном фронте, что мягко говоря, было неприятным сюрпризом для Растирова и его ведомства. Осознав, какая угроза нависла уже над Комитетом и самим полковником, приговор быстро изменили на разжалование полковника до чина рядового и пересылкой на новое место службы, в Зауральский округ, но грузовик, на котором он ехал, взорвали, а сам генавр бесследно исчез. Генерал молчал и решал, как рассказать гостям о том, что произошло, но те восприняли молчание по-своему.

   - Дело в том, товарищ генерал, что мы нашли лазейку в Уставе, - медленно начал капитан Розенталь. - Согласно параграфу 78 при назначении на новое место военнослужащего, командование имеет право дать ему звание или, - тут он сделал многозначительную паузу, - отменить любые взыскания с него. Таким образом, вы можете отменить приказ трибунала и вернуть нашего командира на его место.

   - А КомБез? - кисло поинтересовался пожилой человек.

   - Комитет уже изрядно наломал дров, и многие поддержат ваше решение, только чтобы досадить Растирову и его шайке, - ответил Китаец. - Кроме того, полковник Баньши имеет немало наград и известен в обществе. Сомнительно, что Комбез пойдет против воли народа. А если и пойдёт, - губы толстячка разошлись в кривой ухмылке, - то есть мы.

   - Иными словами если Растиров упрется рогом, то дивизия займётся им, - задумчиво пробормотал собеседник капитанов и крепко задумался. С одной стороны то, что предлагали сидящие напротив него, было похоже на бунт со всеми вытекающими, но с другой. Это был отличный шанс досадить КомБезу и возможно даже избавиться от него, как от структуры, вечно лезущей не в свои дела и ставящей себя выше всех. Что же касалось намека на расправу с Растировым то тут победитель был виден сразу - тридцать седьмая - основная масса комитетчиков даже ни разу не была на фронте, а их подготовка... Ходил даже анекдот про то, как один пехотинец уделал десяток комбезов.