Авантюристка - Стаут Рекс - Страница 9

— Может быть, она кокетничает, Гарри?

— Я тебе говорю, она не хочет!

— Ты ее просил?

— Тысячу раз. Я стоял на коленях. Предлагал ей… все.

— И она отказывает?

— Именно.

— Отказывает?

— С благодарностью.

Минуту я не сводил с него глаз. Потом сказал:

— Иди и приведи ее сюда. Я узнаю, чего она хочет, — и сел на скамейку в ожидании.

Гарри ушел к отелю, не сказав ни слова.

Через несколько минут он вернулся с Ле Мир. Я встал и предложил ей место рядом, она с улыбкой села, а возле примостился Гарри. Я стоял перед ними.

— Мисс Ле Мир, — сказал я, сдвинув брови, — мой брат сказал мне, что вам предложили стать госпожой Ламар.

— Я поблагодарила его за это, — согласилась она.

— И отказались.

— И… отказалась, — подтвердила она.

— Что ж, — сказал я, — не люблю полумер, как вы скоро поймете, мисс Ле Мир. Кроме того, я понимаю вашу власть. Когда, — продолжал я медленно, — когда я поддержу вас в вашем решении отказать, вы сможете получить чек на миллион долларов.

Признаюсь, она меня удивила. Я ожидал взрыва, злости и высокомерия, так как начал довольно резко.

Но я стоял и ждал, что ее глаза блеснут, однако раздался смех — она весело смеялась. Потом она сказала:

— Вы, американцы! Вы такие смешные! Миллион долларов! Невозможно разозлиться на такой комплимент. Вы такие смешные! Вы не знаете Ле Мир? Разве я не могу стать принцессой, если захочу этого завтра, сегодня? Да! Вот мир, разве он не мой? Миссис Ламар? Ух! Простите меня, мой друг, но это отвратительное имя.

Вы знаете, кто были мои предки? Де Ленкло, Монтале, Матено, Ла Марана! Они были счастливы по-своему, и они были великими. Я не должна делать ничего недостойного их. Успокойтесь, мистер Ламар; вам следовало лучше знать, вы ведь видели мир, видели Ле Мир в Париже! Теперь, я полагаю, развлечение закончилось? Теперь мы должны вернуться в ужасный Нью-Йорк? Что ж!

В самом деле, я не понял ее. И как? Существует только одна такая женщина во всем поколении; иногда вообще ни одной, так как природа не бросается своими дарами. Передо мной сидела сама удача, Марана двадцатого века, и я низко ей поклонился и извинился.

— Простите меня, мадам, — сказал я, — я не пытаюсь что-либо исправить, мои слова были не для вас.

Считайте, что я ничего не говорил. Что касается нашего развлечения, почему надо его заканчивать? Мы ведь можем забыть. Я просто не святой Ивремонд, но я и не дурак. Мой брат нравится вам, ну и хорошо.

Что касается меня, я или останусь заботиться о вас как о двух детях, или вернусь в Нью-Йорк, как вы сочтете нужным.

Ле Мир с сомнением смотрела на меня одну минуту, потом повернулась к Гарри и, взяв его руку в свою, нежно погладила. Потом, засмеявшись как ребенок, промолвила:

— Тогда все хорошо! Вы все-таки меньше американец, чем я думала. Конечно, оставайтесь, будет так весело! Разве не так, мой друг?

Гарри кивнул, улыбаясь ей. Но его что-то тревожило.